– Я так и подумал.
Лина бросает на меня короткий взгляд. Тоже о чем–то размышляет.
– Потому что я не рассказала ей про тест?
Хм, Лина не угадала. Я понял, что Агата не знает подробности. Но сильно не заострил внимание. Обсуждать дело с ней все равно бы не стал.
– А ты не рассказывала? – зачем–то уточняю.
Элина машет головой. Откладывает вилку. Даже бледнеет, как мне кажется.
– Ни ей, ни Мие… Мне трудно с кем–то об этом говорить.
А мне сложно говорить о тесте с ней. Она стоит на том, что все это невероятная ошибка. Я… не знаю, могу ли ей верить. У меня язык не поворачивается жестко обвинить эту девушку во вранье. Но и до конца принять, что отрицательный результат – аномалия, я тоже не могу. В первый раз в жизни у меня такое подвешенное состояние!
Так сжимаю вилку, что она сейчас погнется. В голове ни одной мысли, что сказать.
Лина поднимает глаза из тарелки на меня. Уж не знаю, что видит. Но ее губы начинают дрожать. А еще трясутся пальцы девушки. Она цепляется ими за столешницу. Слезает со стула.
– Ну почему все так?
Спрашивает не глядя. С огромной надеждой в голосе. Однако мне нечего сказать.
Она могла прийти ко мне без злого умысла. Искренне думать, Лёвка мой сын. Если, к примеру, встретила кого–то незадолго после нашей ночи. Или вернулась к какому–нибудь бывшему. Она молодая, свободная. Если не придираться, в этом нет криминала. А логичное объяснение вполне могло быть. Но Лина утверждает – такого не было!
Пока в тысячный раз кручу в голове этот сценарий, Лина громко всхлипывает. Так… Истерику она не закатила, даже когда мы увидели результат теста. А сейчас, видимо, на грани.
Я обещал себе к ней не притрагиваться! Но тогда остается просто уйти. Словами точно не смогу ее успокоить. Нет у меня ни таланта, ни опыта.
Лина тяжело дышит. Глаза уже не поднимает. Уверен, на них набежали слезы. Надо бы дать ей воды, но вместо этого я сам беру стакан и делаю несколько жадных глотков. Потом поднимаюсь с места. Обхожу девушку сбоку. Кажется, она задержала дыхание.
Нет, уйти точно не вариант.
– Лин, ты не должна так нервничать.
Гениально! Она шмыгает носом.
– П–почему? – в голосе, как я и думал, слезы.
Выдыхаю.
– Слышал, для матерей это вредно.
Нет, словесная поддержка – это точно не мое! Я могу предложить человеку помощь. Или как–то отвлечься. Но вот психолога из меня бы не получилось. К чему я приплел про матерей? Да, избитая фраза – от нервов пропадет молоко. Хм, лучше бы я молчал.
– Вредно иметь такую мать, как я…
Снова всхлип. Ладно, обещание откладывается. Делаю шаг назад и сгребаю в охапку это дрожащее существо. Более странной ситуации трудно представить. Но она происходит, и надо что–то делать.
Пока просто поглаживаю Лину по спине.
– Мать ты отличная.
Говорю правду. Элина явно любит своего мелкого и ради него готова на все.
Даже на обман?.. Нет, сейчас я не про это. Просто девушка делает все, чтобы позаботиться о сыне и обеспечить ему комфорт.
– Нет.
Она мотает головой. Прижимаю к себе крепче. Плюс ее сопливого состояния – она не вызывает у меня опасных желаний. Чувствую только какую–то странную нежность. Или как обозвать это щемящее ощущения чуть ниже грудины. Оно для меня в новинку.
Мне хочется еще крепче обнять, запустить пальцы в ее длинные волнистые волосы. Логика отчаливает еще быстрее, чем когда я ее банально хотел. Новые ощущения куда сильней!
– Когда–нибудь мы во всем разберемся.
Все–таки глажу ее затылок.
– Как?..
А хороший вопрос! Какой выход ты видишь, Костя? Что она просто расколется и скажет правду? Как все было на самом деле, с какой целью она пришла… Ладно, черт с ним, кто там настоящий отец Левки. Ведь главное, что он есть, этот реальный биопапа. Так?
Или, Козырев, ты готов поверить в ошибочность сразу двух тестов ДНК из проверенных лабораторий? Тех, что ты сам заказал и оплатил? Чувствую, как Лина вздрагивает в моих руках. И понимаю, что своим вопросам не могу сказать твердое «нет».
– Костя… – она, оказывается, начала высвобождаться из объятий. – Извини.
Там, в грудине, где только что щекотало, начинает сжиматься. Но Лина не делает никаких заявлений. Она просто собирается уйти.
Догоняю ее, ловлю за руку. Притягиваю к себе и быстро целую. Как будто мы перед тронувшимся поездом. И кому–то уже через пару секунд нужно вскочить на ступеньку. Я вбираю в себя ее мягкие, солоноватые губы. Вообще не понимая, зачем. И уже собираюсь отпустить ее… на этот "поезд", как она – отвечает!
На этот раз мы целуемся обоюдно, глубоко и довольно нервно. Но от этого не менее приятно. Все ощущения из груди расползаются по всему телу. Оно с легкой болезненностью напрягается. Я прижимаю к себе Элину крепче, впечатываюсь в нее. Не отрываясь от моих губ, она издает стон.
Сладкий звук как будто бы накидывает на меня сеть. Довольно эластичную, ведь я могу двигать руками и ногами. Но ту, из–за которой я не могу отпустить Элину или уйти самому. Мне хочется спровоцировать ее на еще один звук удовольствия. Да и самому испытать это.
Пальцы проходятся вниз по ее спине. Злосчастная футболка достаточно тонкая. Я чувствую тепло Лины. И некоторые детали ее гардероба. Которые мне лучше не представлять ни сами по себе, ни что они скрывают.
Лучше… Лучше бы мне бежать. Но я все еще жадно глажу стройную фигурку. Лина делает шаг назад. Однако из моих рук не рвется, и я просто шагаю за ней. Мы целуемся и медленно движемся по гостиной. Урывками пытаемся дышать. Думать… наверное, даже не пытаемся. Окружающий мир не просто останавливается. Он отменяется. Перестает быть вместе со всеми нашими заморочками. Вместе с повисшим вопросом о правде.
Все так же прижавшись друг к другу, мы оказываемся у выхода из гостиной. Куда дальше? Наверх? С моей стороны желание зашкаливает. И остатки разума не могут его перебить. Дело не в чистой потребности организма. Хочу я именно ее. Но это оказывается сильнее чистой похоти.
– Мм… Нет, Костя… Пожалуйста!
У нее получается вырваться. Лина отступает куда–то вбок и… Я догоняю ее и прижимаю спиной к стене. Снова сокращаю расстояние между нами. Ищу ее губы.
Да, она не может вот так. Черт, откуда я опять это знаю? Хоть в прошлый раз все между нами получилось быстро. Но я нутром чую, с ней так не может быть на постоянной основе. И сближаться, пока между нами ничего не ясно, она не хочет. Вернее, хочет… Но не позволит себе.
Пока не ясно?! Странная мысль тонет где–то в недрах мозга, когда новый поцелуй набирает обороты. Я обнимаю ее крепко. Так, что наши тела как будто уже сливаются в одно. И ноющей чувствительной своей частью я ощущаю ее. Не могу вытерпеть, приподнимаю, сажаю себе чуть ниже талии. Лина обхватывает меня ногами. Мы целуемся и ритмично прижимаемся друг к другу.
Дыхание срывается… Господи. Она явно ощущает то же самое. Дергается в моих руках. Опускаю ее на пол. Мы оба не смотрим друг на друга.
– Мы не должны… так, – голос Лины осип.
Она вырывается, теперь я не держу. Покачиваясь, идет из гостиной в сторону лестницы.
Не должны… Я согласен с ней целиком и полностью. Но еще ни от одной девушки у меня настолько не сносило крышу! Уже начинает казаться, Лине лучше съехать для ее же безопасности.
Нет, я не сделаю ей плохо. И отклик чувствовал на сто процентов, иначе бы не позволил ничего. Но между нами настолько все мутно! А притягиваемся друг к другу, как оголенные заряды.
Тоже поднимаюсь наверх. Понимаю, мне нужен максимально долгий и ледяной душ.
Глава 10
Элина
Забегаю в комнату, быстро захлопываю дверь. Это поможет? От чего?! Костя и не подумает ломиться ко мне. Ему совсем не нужно прилагать силу.
Почему он так на меня действует?! В компаниях сестры парни всегда называли меня недотрогой, ежом. Кто в шутку, а кто и правда обижался. Я даже приобнять и поцеловать себя в щечку не позволяла. Почему эти принципы рушатся, когда вблизи появляется Козырев?!
