Лежу на диване в позе морской звезды и залипаю в потолок. Внизу на ковре Рокси, которая чувствует себя прекрасно в любом доме и не так сильно переживает перемены и переезд, как я.
И все же хорошо, что папа выбрал щенка-девочку. У нас с Рокс свой женский клуб, куда мы не любим впускать мужчин. Хотя стоп…
Имею ли я право говорить так после вчерашнего дня?
Ведь в субботу я провела слишком много времени в мужской компании. Слишком.
Да мне вообще привычно в компании себя самой, а не вот так – сначала с одним, потом с другим. Я ведь говорила, в дружбу я не верю, отношений новых не хочу. Тогда зачем? Да знала бы я сама, зачем, но я не знаю. Я позволяю событиям развиваться так, как они это делают. Не сопротивляюсь.
Я ли это?
Папа учил быть решительной и добиваться своего. Всегда. Но я запуталась и не понимаю, что это такое – МОЕ. Когда привычная жизнь оборвалась, уступив место тому, что я имею сейчас, я словно застряла на перекрёстке двух миров. Того, где я была любимой дочерью, и того, где все надо решать самой. Выбирать самой.
Не таким я видела тебя, взросление. Не такой хотела ее, эту взрослую жизнь. Другой дом, новая школа, люди, которых в моей жизни не должно было быть. Или… должно?
С чего я решила, что нет?
Опускаю руку, провожу по гладкой шерсти Рокси, которая в один миг отзывается на ласку. Мне почему-то кажется, что я сейчас сама похожа на Рокс. Делаю вид, что мне одной хорошо, а по факту тянусь к тому, кто тянется ко мне.
Кай…
Он действительно взрослый, у него взрослое мышление. Как покорить девушку? Цветы, билет на вип-трибуну, ресторан, да ещё какой. Красивые жесты, на которые любая должна отреагировать. Интересно, сколько их, что хотели бы оказаться на моем месте и быть девушкой, получившей внимание Кая Хайера? Я ведь не искала этого внимания, но Кай… Он настойчивый, я вижу. Он уверен в себе и даже представить не может, что все будет не так, как ему хотелось бы.
Только вот я до сих пор не могу понять, как все это возможно.
Ладно, Лекс, отставить. На диване рассуждать каждый способен, а ты встань и иди на тренировку. Да, точно. Тренировка.
Ленивая попа поднимается и собирается в зал. Полотна ждут. Воздух, высота, особенное ощущение себя в пространстве. Именно то, что нужно.
Начинаю с беговой дорожки – так, чисто разогреть мыщцы. Быстро перемещаюсь в тот самый зал. Стоит оказаться в любимом месте, как я снова чувствую прилив сил. Готова сегодня до седьмого пота себя загонять, лишь бы вытрясти все сомнения. Вдох-выдох-переворот. Полный контроль каждой клеточки тела. О да, как же мне нравится состояние, когда все под контролем! К сожалению, в жизни сейчас все не так.
Радуюсь и кайфую, паря над тренировочным залом, и только сейчас замечаю, что тренер снова не закрыла дверь. Ну сколько можно-то! Я тут не цирковая гимнастка, зрителей собирать не планирую. Да только вот кто-то уже на мои пируэты залипает.
И знаете, кто?
Янин собственной персоной. В белой найковской футболке (и вот надо мне с потолка разглядывать?).
Что ж, думаю, пора спуститься.
Спокойно перекручиваюсь, опускаюсь вниз, отпрашиваюсь на пять минут и уверенно двигаюсь к Марату. Ну не стесняться же мне того, что я делаю тут? Тем более, он сам на это смотрит.
Марат блокирует телефон, в котором переписывался ровно за минуту до этого, и начинает нагло меня разглядывать.
- Чизкейка под потолком, – бубнит он себе под нос.
- Чизкейка? Ты меня так называешь?
- Не нравится? Хочешь, буду называть профитролькой?
С ума сошёл, что ещё за пошлости?
- Янин, ты в своём уме?
Он улыбается. Открыто и так мило, что я теряюсь.
- Не переживай, в своём. Поплавать не хочешь?
- Ты дурак?
Собирает руки на груди и задирает нос, словно его обидели. Помните, я говорила про контроль? Сейчас из-под него вышло все. Мои эмоции и мое поведение. Янин расшатывает все это, как непрочную конструкцию.
- Я про бассейн, вообще-то. Хожу в этот центр в основном ради плавания.
- Я за тебя рада, но плавать с тобой я не пойду.
- Я тебя не утоплю.
- Конечно, не утопишь, ведь я не буду с тобой плавать.
Янин подпирает дверь своей спиной и снова смотрит на меня каким-то оценивающим взглядом.
- У тебя нет купальника?
- У меня есть инстинкт самосохранения.
- Я понял. Ты не умеешь плавать?
- Ничего ты не понял, – только и остается, что фыркнуть.
- Ладно, я потом тебя уговорю, в другой раз. А пока можешь ещё показать, что ты умеешь крутить? Мне понравилось.
- Ты сейчас шутишь или серьезно?
Теперь уже фыркает он.
- Границы шуток и серьёзного выстраиваешь только ты в своей голове.
О Боже, умник какой. Где цитату вычитал?
- Марат, чего ты хочешь?
- Я уже сказал. Или плавать пойдём, или покрути что-нибудь на прощание.
- Если только пальцем у виска.
- Это я и сам могу, спасибо. Давай, Лексус, что выберешь: показательное выступление или заплыв?
- С чего ты решил, что я буду участвовать в твоих приколах?
Он вздыхает и подкатывает глаза.
- Да знаю, что будешь. Знаю.
И… черт. Наверное, буду, потому что не хочется бегать от него или делать вид, что мне слабо. Ну как тогда, с репетитором.
- Ладно…
Глава 23
Марат
Не то чтобы я ждал от неё согласия. Это ведь Лексус, как тут можно быть уверенным, что она поддержит чистой воды вброс?
А она постояла, подумала и… пошла в раздевалку. Видите ли, купальник и шапочка у неё всегда с собой на случай, если захочется посетить бассейн.
У нас в городе всего два фитнес-центра, где есть бассейн, но этот считается более дорогим, и, надо сказать, по делу. Огромный выбор тренажеров, большой бассик, гимнастические залы, как тот, где занимается Лекс. И штат тренеров приличный. Короче, я не удивлён, что все мажоры занимаются именно здесь.
Мажоры и мажорки – важное дополнение. На одну из них я пялился довольно долго, если судить по замечанию от умных часов. Пришёл же не стоять и стену подпирать, но именно этим занимаюсь.
Лекс просит не ждать ее, говорит, сама придёт в бассейн, как будет готова. Сбежит? Дело хозяйское, конечно, но это будет глупо. Могла бы сразу отказаться. А сейчас я думаю, она хочет показать, что моими идеями ее не испугать.
Я не долго размышляю, оказавшись в помещении, пропахшем хлоркой. Нахожу свободную дорожку и ныряю с бортика. Моя специализация – баттерфляй. В те годы, когда меня привели на плавание, модным было косить под Фелпса*. Говорят, баттерфляй – самый утомительный вид, но мне нравится это чувство усталости и охреневшие после тренировки руки и плечи. Будь я выше ростом, возможно, получилось бы лучше, а с моими 179 тяжеловато соревноваться с высоченными ребятами. Но проблема была не только в росте – тренеры меня поддерживали и видели потенциал до определённого момента. А потом началась «эпоха застоя». Я не мог выплыть из одного и того же времени, сколько бы усилий не прикладывал. Наоборот, чем больше я пахал на дорожке, тем слабее справлялся с последним полтинником дистанции. В нашем регионе нет сильной школы плавания, надо было переезжать в другой город, если уж хотелось дорасти до какого-то уровня, но семья ради меня переезжать не стала бы, а одному в спортивный интернат сваливать, выгрызать себе место в сборной юниорской… Я решил, что это не мое. Спорт – часть жизни, но не вся жизнь, а с такой философией мировым рекордсменом не станешь.
Поэтому я посидел и принял для себя решение выйти из гонки за большое спортивное будущее и плавать, что называется, для удовольствия.
Первые же метры в воде пробуждают энергию, которая всю неделю копилась запасом на каком-то внутреннем аккумуляторе. Я плыву, не вслушиваясь в звучащую из динамиков музыку, попадаю в касание на финише отрезка, разворачиваюсь и принимаюсь работать в обратном направлении. Неплохо, мышцы довольны таким темпом. На новом отрезке решаю перевернуться на спину и немного покайфовать. Как раз в этот момент, когда я пижонскими широкими движениями на спине рассекаю воду, Лекс появляется в плавательном зале.
