получишь уважаемую степень. По крайней мере, Айзек понимает важность этого. Стать кем-то. Когда-нибудь из него получится замечательный старший партнер фирмы.
Мой взгляд заскользил к закрытому рюкзаку у ног Истона. Я знала, что в рюкзаке его ноутбук — тот самый ноутбук, который он использовал для онлайн-курсов в колледже, когда думал, что никто не обращал внимания.
Бриджит нажала кнопку на телефоне в ухе.
— Синтия? Я знаю, я знаю, — она сделала паузу, нахмурившись. — Нет, не уходи. Я иду… — она закатила глаза. — Твоему ребенку двадцать четыре года. Если он не может пережить расставание в этом возрасте, то никогда не переживет. Ладно, прекрасно. Да, увидимся на позднем завтраке. Пока, милая.
Бриджит повесила трубку, плавной походкой пересекла кухню, чтобы раздвинуть шторы, затем поморщилась, бормоча:
— Боже, обязательно ли здесь должно быть так светло? — и снова закрыла их. — Мария… Мария!
Ее каблучки удалились по гостиной.
Я наклонилась ближе к Истону. Ближе, чем мне нужно. Если и была какая-то сила, которую я знала, как использовать, это моя способность отвлекать. Мои губы приоткрылись, когда я нашла синяк на его левой щеке, и я медленно выдохнула, обдувая веером его кожу. Я наблюдала, как его кадык двинулся вверх-вниз, раз, другой. Мой большой палец нежно коснулся его щеки, и его взгляд опустился на мои губы.
Моя грудь загудела от удовлетворения.
Пока на кухню не зашел его отец.
Может, Истон и унаследовал свою мрачную внешность от матери, но у них с отцом есть две общие черты, которые никто никогда не мог упустить из виду: спокойная проницательность в их глазах — всегда наблюдающих — и непринужденный магнетический вид, который привлекал внимание, куда бы они ни пошли.
Несмотря на это, никто никогда не смог бы сказать, что они похожи.
— Дорогой! — закричала Бриджит, спеша обратно к нам.
Она расплылась в чрезмерно широкой улыбке, чтобы компенсировать свое пристрастие к ботоксу.
— Разве ты не выглядишь красивым?
Винсент проворчал и направился прямиком к кофе, который Истон уже приготовил. Он сделал глоток, скривил губы от отвращения и вылил содержимое в раковину.
У Истона свело челюсть, но он быстро стер это выражение и вернулось к наблюдению за тем, как я притворялась, что занималась его лицом. Я уже закончила, но я ни за что не оставила бы его на растерзание волкам.
— Доброе утро, Ева, — устало вздохнул Винсент, заваривая новый кофе. — У тебя все в порядке?
— Эм…
Я перевела взгляд с Истона на фигуру Винсента в костюме, затем обратно. Я ненавидела, когда Винсент делал это, притворялся, что заботился обо мне, когда Истон в комнате. Но я также знала, насколько щекотлива моя ситуация под этой крышей.
— Да. Спасибо.
— О, милый. Кофейник сломан. Минуту назад я чуть не получила ожоги третьей степени.
Раздался булькающий звук приготовления, и Винсент сухо посмотрел на свою жену.
Бриджит нахмурилась.
— Ну разве это не забавно?
— Уморительно, — пробормотал Винсент.
Бриджит подошла ко мне и обняла за талию.
— Я как раз говорила Еве, как прекрасно она сегодня выглядит. Правда, Ева, милая?
— Ты, что? — я посмотрела на Бриджит, которая стояла неудобно близко.
В ее глазах читалось беспокойство, и она сказала мне:
— Возможно, нам нужно проверить твой слух. Сегодня утром мне пришлось повторить это несколько раз.
— Нет, ты не…
— Дорогой, — она повернулась, делая несколько шагов по направлению к Винсенту, и облегчение снова наполнило меня от того, что между нами небольшое расстояние. — Мы только что говорили о том, как хорошо Айзек учится в Йеле. Честно говоря, я не должна так удивляться каждый раз, когда он превосходит мои ожидания.
Следовало провести конкурс под названием «Сколько сэндвичей с дерьмом могла одна группа родителей запихнуть в глотку своему сыну перед школой?». Я пыталась скрыть раздражение на лице, возвращаясь к тому, чтобы отвлечь Истона, но Бриджит не унималась.
— Я всегда говорила, что он совершит великие дела. Я просто хотела бы сказать то же самое обоим нашим сыновьям.
Я поняла, что потеряла Истона, когда мышцу на его шее свело судорогой. Я притворилась, что растушевывала тональный крем, нарочито нежно проводя пальцами по его подбородку и убедилась, что он видел только меня. Но я могла сделать не так уж много.
Бриджит наклонилась к мужу и попыталась погладить его по плечам. Он стряхнул ее руки, взял свой кофе и портфель, затем, не говоря ни слова, вышел из кухни. Бриджит откашлялась. Она провела пальцами по своему жемчужному ожерелью, и я заметила, что они слегка дрожали. Она несколько секунд смотрела вслед исчезающей фигуре Винсента, прежде чем снова переключила свое внимание на Истона, и на этот раз она затянула единственную тему, которая являлась надежным способом добиться от него реакции.
— На днях я разговаривала с матерью Эддисон Монклей, — ее движения контролируемы, когда она неторопливо шла по деревянным полам, нашла другое окно с задернутыми занавесками, чтобы открыть, поморщиться и снова закрыть. — Она сказала, что Эддисон и Чарльз расстались. Измена или что-то в этом роде. Ужасно, я знаю, но в любом случае, я отправила твоему брату по электронной почте недавнюю фотографию, просто кое-что из того, что прислала мне ее мать.
Плечи Истона напряглись. Неважно, что Айзек признался своим родителям много лет назад; Бриджит бы притворялась, что ее идеальный сын натурал, до самой своей смерти.
— Ты видел скулы этой женщины? У них получились бы прекрасные дети.
Я почувствовала момент, когда Истон начал раскалываться. Жар его тела усилился, согревая мою кожу.
— Хм. Я должна пригласить ее на вечеринку. Возможно, я все-таки попробую снова позвонить Айзеку.
Голова Истона дернулась в сторону матери. Я схватила его за щеку ладонью, медленно поворачивая его голову ко мне, в то время как Бриджит подошла к другому окну и пробубнела что-то об Эддисон.
Его глаза цвета жидкого янтаря, когда он смотрел на меня.
— Оно того не стоит, — сказала я тихо, чтобы слышал только он.
Он выгнул бровь, призывая меня назвать ему хоть одну вескую причину.
Я посмотрела на щеку Истона, провела большим пальцем по его коже. Насколько он мог судить, я просто проверяла, нет ли оставшихся следов ушиба, но правда в том, что мое сердце колотилось о грудную клетку, как будто меня притягивала к нему магнитная сила. Это не новое чувство, и я никогда не знала, должно ли это утешать меня или пугать.
— Поверь мне, — прошептала я. — Ты скажешь только то, о чем потом пожалеешь.
К моему удивлению, Истон ответил. Его голос спокоен, но что-то темное просочилось сквозь
