— Ставь.
— Ставлю на орла.
— Значит, если выпадет орел, я отдаю тебе ключи и сваливаю восвояси, и больше не побеспокою. Так?
— Так.
— А если решка, милая моя инопланетянка, ты дашь мне еще один шанс и больше ни единой медицинской бумажки без моего ведома не подпишешь, даже если пойдешь вытаскивать из пальца занозу!
— Договорились, — вздыхаю.
Мы следим за полетом монеты вместе. Я почти жду, что Арсений ее с непривычки уронит, и придется ползать за ней под диванами, но нет — все удачно… Обычно я переворачиваю монетку, прежде чем узнать ответ, а Арсений поступает иначе: просто разжимает ладонь. Но это мелочи, поскольку шансы, пока ты не знаешь результат, равные.
Считается, что у хирургов должен быть идеальный глазомер, но я никогда не различала по радиусу два рубля и пять… Всегда сомневаюсь. Предположила, что Арсений достал пять рублей — подкидывать большую монету удобнее. А сейчас убеждаюсь, что не ошиблась. Потому что блестящий кругляшек лежит пятеркой вверх.
— Этого не может быть, — произношу хрипло.
— Еще как может. Что и требовалось доказать! — восклицает он победно.
Я выхватываю монету и переворачиваю ее. На другой стороне правда орел, у него на ладони настоящие пять рублей, не подделка с одинаковыми сторонами. Мне становится дурно. Я была абсолютно уверена, что никогда не проигрываю; чувствовала себя даже в ответе за некоторые психологически нестабильности Яна, которого обыгрывала с особым кайфом. Получается, после операции удача меня покинула? Значит все дело было в старом… сердце?
Я в таком шоке, что даже не препятствую Арсению, когда тот прижимается ко мне голодными и отчаянным губами. Он целует меня так, что подкашиваются колени и почему-то текут по щекам слезы. Мое тело помнит его слишком хорошо. Оно не соглашалось с решением разума и ужасно скучало.
— Ты ведь понимаешь, что все повторится снова, — говорю, стараясь сохранить самообладание или вырваться. — И я окажусь в больнице еще раз.
— Я уговорил уважаемого врача помочь мне, сымитировал пожар, украл пациента и почти угнал скорую. Не учел только обесточивание лифта. Ничего, в следующий раз подготовлюсь получше и доведу дело до конца.
Сама не знаю почему, но начинаю смеяться в голос. Наверное, впервые после пересадки…
— Это Капранов-то уважаемый? Ну ты загнул…
Сантино
Удачно, что на свадьбе Ви инопланетянка так и не спросила меня, какие именно фокусы я научился показывать в совершенстве. А то, глядишь, рассказал бы и подставился. Ну, во-первых, я прекрасно вытаскивал кошельки, выигрывал фишки (помните еще такие? На сигареты вымениваются влет), но и орел с решкой, как и камень-ножницы-бумага, были очень популярны… Что сказать, удачно, что Алекс Елисеев ухитрился воспитать совершенно неиспорченного ребенка. Будет инопланетянке урок. Поостережется в следующий раз ставить себя на кон. Удача удачей, а от шулеров не застрахован никто.
ЭПИЛОГ
До операции одна минута. Бег воды в соседней раковине прекращается. Доктор Горский смотрит на меня.
— Елисеева, я спрашиваю еще раз, я могу допустить тебя до операции?
— Я готовилась всю ночь. — Или всю жизнь… — Я вымою руки и войду в операционную.
— Хорошо. Я жду.
В моем в кармашке всегда лежит счастливая монета. Двадцать евроцентров, совсем чуть. Деньги — наиболее удобная форма выражения стоимости, которая не отражает ровным счетом ничего. Кусок металла. Но при достаточной изобретательности их можно использовать иначе…
Орел — я войду в операционную и храбро загляну внутрь девочки, которая доверила посторонним людям самое ценное, что у нее есть — свою жизнь. Решка — откажусь от операции.
Я перебираю монету пальцами, совсем как капитан Джек Воробей в первой части Пиратов Карибского моря. Ведь все равно еще раз мыть руки… А потом все же укладываю ее на ноготь большого пальца и подкручивающим движением пускаю в полет. Ловлю.
Зажатое в кулаке будущее.
Смотрю на свою руку и понять не могу, когда настолько сошла с ума, что принимаю жизненно важные решения, руководствуясь монетой. О нет, так не пойдет. Я, не глядя, запихиваю монетку в карман, тяжело опираюсь о раковину и снова устремляю взгляд в окошко операционной.
Ну почему все должно быть настолько сложным?
Внезапно девочка на операционном столе отталкивает маску с анестезией и смотрит точно на меня. С такой слепой верой во взгляде. В этот момент я отчетливо понимаю, что должна сделать…
