– Похоже на то, – согласился с ним его краснолицый спутник. – Надеюсь, что я все-таки не опоздаю на запланированную встречу. Все равно мне нечего сообщить полиции.
– Думаю, что вообще никто ничего не сможет сообщить, – согласился его сосед. Карлос посмотрел на часы.
– Мы приедем уже совсем скоро, – сказал он, обращаясь к Марине. Затем достал шелковый платок, накинул его ей на голову и завязал узлом под подбородком. – Старайся не отставать от основной массы пассажиров. Если возможно, следуй вон за теми студентами. Смешайся с ними. Что бы ты ни делала, не иди одна.
Марина почувствовала, как ее начинает охватывать необъяснимый страх. До этого момента она по-настоящему не верила в опасность. Но эти двое, занявшие их купе, мертвы. Молодой француз со своей эффектной подругой. Интересно, подумала Марина, успели ли они перед смертью выпить шампанского?
Возможно, они спали в объятиях друг друга, утомившись после любовных игр, когда смерть настигла их так внезапно, так безжалостно и несправедливо? Она была уже готова обвинить Карлоса в пособничестве убийства. В конце концов, разве не он предоставил им купе при условии, что они ничего не скажут проводнику? На короткое мгновение Марина и себя ощутила предательницей, но затем поняла, что это несправедливо. Карлос позволил этой паре занять купе, но как он мог знать, что их враги нанесут удар вслепую, в полном неведении, в темноте, не зная, кого они убили? Наверняка убийцы спрашивали проводника, кому тот предоставил злополучное купе.
«Темноволосому мужчине с молодой дамой». Это определение могло относиться к тысячам людей. Но была только одна пара, севшая на поезд в Лиссабоне в такой спешке: одна пара, готовая сколько угодно заплатить – пожалуй, даже переплатить – за отдельное купе.
Поезд подъезжал к конечной станции. Раздался свисток, и внезапно стало темно – это состав въехал под крышу вокзала. Послышались пронзительные голоса носильщиков, предлагавших свои услуги. Одетые в широкие синие блузы и в кепках набекрень, они окружили вагоны первого и второго классов.
Пассажиры третьего класса хватали свои чемоданы и сумки и проталкивались к выходу.
Марина удачно затесалась в стайку студентов, не выпуская своей руки из руки Карлоса. Он нес ее белую косметичку, и она заметила, как неуместна эта дорогая вещица среди рюкзаков и холщовых сумок.
Вскоре они вышли на платформу. Вокруг бестолково толпились люди.
– Иди быстрее. Не оглядывайся, – прошептал ей Карлос.
Марина старалась послушно следовать его указаниям, ощущая напряженность буквально во всем теле. Не исключено, что в эти мгновения за ними кто-то следит.
Она заметила жандармов – человек шесть, а также двух-трех людей в штатском. Они один за другим зашли в вагон первого класса, второй от головы поезда. Марина не стала оборачиваться. Единственное, чего ей сейчас хотелось, – это забыть о тех двоих несчастных, которые погибли вместо нее и Карлоса. Дойдя до паспортного контроля, они предъявили документы и начали проталкиваться сквозь толпы людей, разглядывавших табло с названиями прибывающих поездов или спешивших с чемоданами к стоянке такси.
Карлос, все еще держа Марину за руку, тянул ее за собой то в одну сторону, то в другую, пока они не оказались на привокзальной площади.
– Садимся в автобус, – заявил Карлос. Однако в этот момент прямо перед ними появилось маленькое облупленное такси, и Карлос жестом велел шоферу остановиться. Машина оказалась настолько миниатюрной, что забираться в нее им пришлось едва ли не на четвереньках.
Карлос назвал водителю адрес, откинулся на спинку сиденья и принялся рассматривать мелькавший за окном городской пейзаж. Проезжая часть была запружена транспортом, по тротуарам взад-вперед сновали толпы людей. Понять, преследует ли их кто-нибудь, было практически невозможно.
– По-твоему, все в порядке? – поинтересовалась Марина. Карлос нахмурился, как будто давая ей понять: нельзя говорить ничего, что может показаться подозрительным. Марина задала вопрос по-английски, но затем вспомнила, что большинство парижских таксистов хоть немного, но все же говорят на ее родном языке.
– Да, я уверен, что все будет хорошо, – ответил Карлос. – Ты почувствуешь себя гораздо лучше, как только позавтракаешь.
Далее они ехали молча.
Солнце отражалось от огромных магазинных витрин, и внезапно Марина подумала о том, как прекрасно оказаться в Париже вместе с Карлосом, погулять рука об руку по набережной Сены, полюбоваться картинами знаменитых художников в Лувре, посидеть в кабачках Монмартра, побродить по садам Тюильри или аллеям Люксембургского сада.
Она почувствовала прикосновение крепкой мускулистой руки Карлоса и поняла, чего ей всегда не хватало в Париже. Марина импульсивно повернулась к своему спутнику, забыв обо всем.
– Разве это не замечательно? – спросила она. Глаза ее сияли от счастья.
Такси пересекло по мосту Сену и, проехав по узким старинным улочкам левого берега, остановилось возле высокого, довольно обшарпанного дома, в одном из окон которого красовалась табличка, извещавшая о том, что здесь сдаются комнаты. Марина посмотрела на облупившуюся краску и треснувшие оконные стекла на первом этаже, a затем, удивленно подняв брови, повернулась к Карлосу.
– Все в порядке, – поспешно пояснил он. – Я жил здесь, когда учился в Сорбонне.
Он помог Марине выйти из такси, рассчитался с водителем и. взяв ее под руку, повел через двойные двери в узкий, темный дворик.
Из дворика в дом вело несколько дверей. Карлос подошел к самой дальней, и здесь Марине вновь бросилась в глаза вся убогость здания – облупившаяся краска, трещины и общее впечатление бедности и запущенности. Карлос, улыбаясь, нажал на звонок. Через несколько секунд дверь открылась, и на пороге появилась дородная седая женщина в белом переднике. Увидев Карлоса, она издала радостный возглас.
– Maman! – не менее радостно воскликнул Карлос. – Вы совсем не изменились! Я так и думал! Я – Карлос! Вы не забыли меня?
Дородная дама была так же рада видеть Карлоса, как и он ее. Она звучно чмокнула его в обе щеки, затем сделала шаг назад, окинула его с головы до ног оценивающим взглядом и воскликнула:
– Voila! Я так и знала, что ты станешь истинным красавцем! Ах, малыш, как приятно увидеть тебя снова! – Невозможно было сомневаться в искренности ее приветствия. Казалось, все ее огромное тело дрожало и сотрясалось от радостного волнения, темные щелочки глаз так и сверкали. – Вы все мои хорошие, добрые мальчики, – продолжала она, – mes petit tils, как я вас называю. Какая еще женщина может похвастаться большей или лучшей семьей? Почему ты не предупредил меня заранее? – Maman повела их за собой в коридор, не переставая говорить. – Ты помнишь Лулу? Она вышла замуж, у нее двое прекрасных ребятишек. А Жак нисколько не изменился, по-прежнему ждет, когда же ему удастся разбогатеть, но пока у него ничего получается. – Хозяйка пансиона весело рассмеялась. Марина подумала, что эта женщина похожа на мать, встретившую любимого сына после недолгой разлуки.
