Дездемона захлопнула дверь и повернулась лицом к Тони.
— Слушай, что ты здесь делаешь?
— Это была просто маленькая шутка. — Осторожно присев, Тони сморщился и схватился рукой за бок.
— Зачем ты нарядился во все это?
— Просто нашел в твоей спальне и решил облачиться, — глотнул воздуха Тони и попытался встать на ноги. — Однако откуда у тебя все эти штучки? Не обижайся, но на тебя не похоже.
— Длинная история. О, Тони, я так рада тебя видеть. — Она подбежала к нему и обняла. — Но тебе следовало все же позвонить. Я не ждала твоего прихода.
— Ой! — Тони осторожно обнял ее. — Не бери в голову. Я собираюсь заявить в суд на твоего питбуля.
— Его зовут Старк, — сообщила с улыбкой Дездемона, отступая на шаг. — Старк, это мой сводный брат, Энтони Вейнрайт.
Старк и Тони молча проигнорировали друг друга, не пожав рук.
Тони снял маску, открывая классические вейнрайтовские черты. Он нарочито встал спиной к Сэму и посмотрел на Дездемону.
— Я только что из Лос-Анджелеса.
Она пытливо смотрела ему в лицо.
— Я думала, ты занят постановкой «мыльной оперы». О, Тони, что-нибудь случилось?
— Расскажу потом. — Метнув на Старка пристальный оценивающий взгляд, он снова повернулся к Дездемоне. — Не возражаешь, если я переночую у тебя? Если помнишь, я сдал свою квартиру, когда уехал из города?
Дездемона поняла, что Старк наблюдает за ней, ожидая, на ком она остановит свой выбор.
— Ну… — Она заколебалась.
— Смотри, если это сложно, — саркастически произнес Тони, — я найду другое место, где переспать. Не хочу никому мешать.
Дездемона покраснела.
— Сожалею, Тони, ты всегда можешь пойти к папе с мамой. Они еще в Аризоне.
Он ухмыльнулся, вероятно, пораженный ее решением.
— У тебя с этим питбулем что-то есть, да? Удивлен. Ведь он не в твоем вкусе.
— Старк клиент «Верного стиля», — быстро ответила Дездемона.
— С каких пор ты стала приводить клиентов домой?
Старк сложил руки на груди и оперся плечом о стену. Он изучал Тони холодным немигающим взглядом.
— С того момента, как поняла, что одинокой женщине следует завести телохранителя.
— Ты уверен, что твое дело защищать ее? — обратился Тони к Старку, освобождаясь от сбруи. — Подумай хорошенько. Я спас ее, когда ей было пять лет, приятель. С тех пор я заботился о ней. Ей не нужен рыцарь в сверкающих доспехах. У нее есть я.
— Тони, пожалуйста, не надо сцен, — взмолилась Дездемона. — И без того неловко.
— Да, вижу. — Тони протянул ей сбрую, маску и плетку. — Похоже, твой старший брат сегодня мешает тебе.
— Тони…
— Ты сильно изменилась за последние месяцы, детка. — Тони с отвращением швырнул кожаную утварь. — Скажи, это питбуль научил тебя пользоваться эротическими игрушками?
— Довольно, Тони, — оборвала его Дездемона.
— А кто из вас использует плетку? — не унимался Тони.
— Мы по очереди, — ответил Старк.
Старк захлопнул дверь перед унылой физиономией Тони. Он был рад временно избавиться от него, хотя знал, что главная схватка еще впереди. Он наблюдал, как Дездемона суетливо бегала по комнате, собирая кожаные аксессуары. 1
— Так неудобно, не знаю, что и сказать, — извиняйлась она.
Старк смотрел на эротическую сбрую в ее руках.
— Обещай, что поменяешь замки как можно скорее.
Она удивленно посмотрела на него.
— Из-за Тони? Нет необходимости. Он мой родственник.
— Ты говорила, сводный брат?
— Верно.
— Не кровная родня, да? — допытывался Старк.
Она рассердилась.
— Думаю, что нет, если ты имеешь в виду буквальный смысл слова.
— Я обычно говорю буквально.
— Тони мой брат во всех отношениях, — подчеркнула Дездемона. — Мы вместе выросли.
Старк понял, что задел ее за живое.
— Я не хотел спорить, просто размышлял, вот и все.
Дездемона минуту недоверчиво смотрела на него и наконец смягчилась, ее глаза потеплели.
— Мама Тони умерла, когда он был еще младенцем. Моя мама вышла замуж за его отца, когда мне исполнилось пять лет. Тони всегда был очень добр ко мне.
— Он сказал, что спас тебя.
Бирюзовые глаза Дездемоны потемнели точно так же, как некоторое время назад в лифте.
— Это правда. — Дездемона быстро отвернулась. — Но это другая длинная история, которую мне сегодня не хотелось бы рассказывать. Извини, я приберу здесь.
Старк наблюдал за ее хлопотами. Когда девушка исчезла за передвижной панелью ширмы, он переключился на изучение жилища.
Первое, что он заметил, это отсутствие комнат. Только стены из кирпича по периметру всей квартиры. Одна стена полностью застеклена, спальня отгорожена матовыми ширмами, стойки из стеклянных кирпичей отделяли кухню. Ванна также была отгорожена стеклянными кирпичами и ширмой.
Это было открытое, просторное помещение. Хорошее место для женщины, не любящей проводить много времени в тесных замкнутых местах, например, в лифте.
Старк обошел стеклянную стойку и нашел сверкающую черную кофеварку. Он насыпал жареный кофе в стоящий рядом стакан.
Минуту он изучал кофеварку — точно такая же, как у него дома, очень удобная модель — потом приступил к работе.
— Ай-яй-яй, разве можно так заканчивать вечер, — извинялась Дездемона, выходя из-за ширмы спальни. — Тони не всегда умеет себя вести. Позволь, я приготовлю кофе, ты ведь мой гость.
— Я почти закончил. — Старк нажал на рычаг. Кофеварка зашипела и заурчала, как маленький электронный дракон.
— Вижу, — неуверенно улыбнулась Дездемона. — О'кей, спасибо.
Она села на стул с другой стороны стойки.
— Твой сводный брат сказал что-то о Лос-Анджелесе.
— Да. Он работает там над новой «мыльной оперой». Дело в том, что Тони пробыл там всего три месяца, а это значит, что-то случилось. Постановка «мыльной оперы» дело непростое.
— Я бы не сказал.
— Голливуд плохое место для настоящего художника, — заключила Дездемона. — Определенно не место для Вейнрайта, мы люди театра, а не кино и телевидения.
— Какая разница?
— Как это какая? — Дездемона была шокирована. — Поколения Вейнрайтов работали на сцене. Никто никогда не был в Голливуде.
— Пока Тони не попытался?
— Вся семья не одобряла его связи с телевидением, но он хотел рискнуть, — вздохнула Дездемона. — И, поскольку ему ничего больше не светило, мы все держали за него кулаки, надеясь, что он найдет себя.
— В Голливуде? — Старк поднял маленькую чашечку кофе. — Я всегда смотрел на Голливуд как на место, где легко потеряться.
Дездемона сморщила нос.
— Именно это сказал дядя Августус. Но мы все же надеялись. Тони долгое время был в депрессии, ему ничего никогда не удавалось. Он беспокоит не только меня. Мы все очень озабочены.
