Но больше всего ее беспокоило то, что ей начинает нравиться его забота. Кори никогда не испытывала недостатка любви, но тетка вырастила ее сильной и независимой. И вдруг появляется этот Джеф, искренне уверенный, что она нуждается в постоянной защите. Почему это ничуть не раздражает? Как ни странно, было очень приятно сознавать, что ей не только предоставляют возможность опереться на сильное мужское плечо, но и ждут этого от нее.
Чем больше Кори узнавала Джефа, тем отчетливее понимала, что этот человек действительно опасен для нее. Она готова противостоять напору его мужской притягательности, но что делать с той теплой волной, с тем новым для нее чувством, которое она все чаще испытывает в его присутствии?
Частный аэродром, на котором приземлился самолет, был чуть больше, чем аэродром в Сомерсете. Их уже дожидался длинный черный лимузин. Джеф помог Кори спуститься по трапу, который подкатили двое служителей, в этот момент дверца лимузина открылась, и из него вышел крупный плотный мужчина лет сорока с небольшим. Элегантный серый костюм сидел на нем безукоризненно, но походка выдавала в прошлом морского пехотинца. На его суровом, с тяжелой челюстью лице ясно читалось раздражение.
Джеф наблюдал за его приближением с насмешливым выражением в глазах.
– Ну, сейчас мне достанется, – прошептал он Кори на ухо.
И ему действительно досталось.
– А попозже ты не мог прилететь? – возмущенно начал мужчина, как только оказался в пределах слышимости. – У тебя всего четыре часа до концерта, а ты, между прочим, три дня не репетировал, черт тебя побери!
– Да, Скотти, я тоже очень рад тебя видеть, – сказал Джеф с наигранно серьезным видом, но не сдержался и улыбнулся. – Кори, этот мрачный тип – мой менеджер, Скотти Оливер. Скотти, это Кори Ледфорд.
Скотти Оливер окинул ее холодным взглядом серых глаз.
– Надеюсь, Джеф, что она того стоит, – сказал он по-прежнему раздраженно. – Сегодня вечером будет полно критиков, которые придут в восторг, если наш «золотой мальчик» провалится. Ты же три года не выступал с концертами, а в последние дни перед выступлением не нашел ничего лучше, как крутить роман с какой-то фанаткой из провинции.
Кори почувствовала, как загорелись ее щеки, Джеф предостерегающе сжал ее локоть. Его глаза метали молнии.
– Полегче, Скотта, – сказал он тихим голосом. – Ты имеешь право сердиться, но это наши с тобой дела, и Кори в них не впутывай.
Скотти Оливер выругался вполголоса, потом резко повернулся и зашагал к лимузину.
– Извини нас, – сказал Джеф, и вертикальная морщинка появилась у него на его лбу. – Скотти знает меня с тех пор, как я еще девятнадцатилетним юнцом с колоссальным самомнением бренчал на старой гитаре. Иногда он путает то время с настоящим. Но он только на словах такой грозный, ты не думай.
– Значит, только потому, что он твой старый приятель, я должна молча выслушивать его оскорбления? Разве недостаточно того, что публика будет считать меня твоей очередной любовницей? Теперь еще и это?
На мгновение ей показалось, что Джеф смотрит на нее с виноватым видом, но уже через минуту лицо его опять стало непроницаемым.
– Я же извинился, – холодно произнес он. – Обещаю, что больше этого не повторится.
– Почему ты так уверен в этом? Интересно, как ты этого добьешься? Я полагаю, что твой очаровательный менеджер поедет с нами в турне, а он совсем не похож на человека, которым легко управлять.
– Ты права, Скотти неудержим. Если он не заткнется, придется оставить его в Нью-Йорке.
Она ошеломлен но посмотрела на него.
– Но ведь он тебе нужен?
– Вот именно, черт возьми, он мне нужен! Без него турне превратится просто в ад.
– Тогда зачем? Если уж один из нас должен остаться, проще освободить от этой повинности меня.
Он упрямо покачал головой.
– Нет уж. Ты едешь со мной, а если Скотти не сумеет вести себя прилично, ему придется остаться.
– Представляю, как сильно он меня полюбит после этого, – мрачно пробормотала Кори.
Джеф взъерошил свои волосы и сердито посмотрел на нее.
– Ради Бога, дай мне время. Я сказал, что буду защищать тебя, и я это сделаю.
– Не нужна мне твоя дурацкая защита! Я хочу вернуться в Сомерсет и забыть о тебе и о твоем драгоценном менеджере! – взорвалась Кори, и ее глаза заблестели.
– Черт возьми, не вздумай лить слезы! – чуть не крикнул Джеф. – У меня сейчас достаточно забот, чтоб еще ты мне действовала на нервы!
– Не бойся, я не заплачу, – сказала Кори и высоко задрала подбородок. – Я не привыкла жаловаться первому встречному, что бы ты не думал. Я просто очень рассердилась.
– Не лги, – нетерпеливо сказал Джеф. – Ты уже дала мне заглянуть в твою душу, и я знаю, как ты ранима. Беззащитна, как грудной младенец.
Отвечать ей не пришлось, потому что они уже подошли к лимузину. Носильщик загрузил вещи в багажник, и Кори лишь успела метнуть в сторону Джефа возмущенный взгляд, как ее усадили в машину, а следом за ней на заднее сиденье сел этот невыносимый тип.
Кори устроилась на сером плюшевом сиденье между Оливером и Джефом. Решив, что не позволит себе расстраиваться из-за нелюбезного менеджера и будет стараться сохранять невозмутимость, она спокойно разглядывала просторный салон автомобиля, встроенный бар, телевизор, дымчатое стекло, отделявшее от них шофера.
Оливер дал знак водителю отправляться в путь и с издевкой в голосе обратился к ней.
– Ну как, впечатляет?
– Не особенно, – холодно ответила Кори. – Мне никогда не нравились лимузины. Они напоминают похоронные катафалки.
Джеф фыркнул:
– Вот я и говорю ему то же самое, радость моя, а он не слушает. – Джеф вытянул ноги перед собой и небрежно закинул руку на спинку сиденья за головой Кори.
– Ты же знаешь, что это необходимо, – хмуро ответил Оливер. – По крайней мере лимузин прочный, как танк, а когда за рулем Джордж, он кого хочешь отпугнет. Ты что, забыл ту ночь в Далласе, когда пришлось везти тебя в травмпункт с ушибами и ссадинами?
– Так это было пять лет назад, – ответил Джеф. – Подумаешь, фанаты чересчур разбушевались. Это не причина, чтобы ты лез в бутылку всякий раз, когда я беру свою машину.
– Ты чересчур беспечен, – резко ответил Оливер. – В мире слишком много психов, чтобы так рисковать. Вспомни, что случилось с Джоном Ленноном!
– Мы это уже обсуждали, Скотти. Я не собираюсь жить, как заключенный, за решеткой из-за того, что какой-то псих может захотеть выстрелить в меня. – Он взглянул на Кори и стал играть с выбившимися из ее прически прядями. – Хотя, возможно, в этот раз, когда с нами будет Кори, я стану таким же параноиком, как ты. Не могу допустить ни одного синяка на этой безупречной коже!
