— Придется. Если уж Вам без няньки никак. — Я решительно шагнула вперед и будто в утешение похпопала его по плечу. Довольно вовремя, заодно придержалась, так как от резкого движения вперед, меня повело в сторону. Вот что творю? Самое страшное, что просто не могу остановиться. Меня так и подмывает на подвиги, особенно после его выходки и мое головокружение, похоже, тому не помеха.
— Валя, знай меру. — Строго, но не слишком-то раздраженно одернул он, отступив на шаг.
— Только после Вас. — Я указала рукой на дверной проем, но ответила на его слова. Тот зыркнул глазами, но проглотил и даже продолжил делать вид, будто до этого мы всего лишь мило беседовали.
Это ж уметь так надо! — Смотрю, на искрящегося доброжеланием Новенького. — Вот кого надо было посылать за ним же партизанить. Какой из меня разведчик, если даже не могу удержаться оттого, чтобы не хмурится, на то, что он открыл передо мной дверь и галантно пропускает меня вперед.
— Марк Эмильевич! Марк Эмильевич! — Донеслось сразу с двух разных сторон, стоило подойти мимо стойки ресепшен. Это местные воздыхательницы на него теперь переключились. Надо же щебечут с Эмильевичем, будто пташки. Видел бы он как эти двое в отделе у себя гаркают! А я видела, когда ксерокопии разносила. Тьфу… Сплошное лицемерие вокруг.
— А куда это вы с Валенком нашим собрались? — Ну вот еще и понизили от уже привычного Валеночка, до Валенка. Это бы ладно, только одна из них заодно смеряет меня недобрым взглядом. А я-то по наивности думала, что мы с ней уже поладили. Всегда здоровается, да и улыбается каждый раз приветливо.
— На встречу. — Обворожительно улыбнулся ей наш красавец с распушенным павлиньим хвостом.
— В таком виде? — Указала на меня злая блондинка с недобрым взглядом, противно, будто лениво растягивая слова.
— Обещала не опозорить. — Отшутился Эмильевич, а мне стало гадко оттого. Нет, чтоб защитить, раз такой галантный… Пока я силилась, думая, чего ответить, щебет перерос в пустой треп, а Новенький, похоже, и не заметил, что теряет драгоценные минуты. Конечно, он же рассматривает драгоценные камни в весьма драгоценных местах. А эта даже наклонилась вперед, чисто так, чтобы Новенькому красоту рассмотреть легче было, шажочек к нему сделала. Тут еще третья на горизонте нарисовалась, и со счастливой улыбкой двинулась к нам.
— Марк Эмильевич, раз уж вы так заняты, может мне самой на встречу сходить? Вы только лично финансового об этом предупредите, чтобы он это за секретарское самоуправство не посчитал. — Прервала я Эмильевича, наблюдая, как он будто в замедленной съемке постепенно разворачивает ко мне голову, а затем и остальную часть тела.
Как ни странно, разговоры тут же стихли и все смотрели на меня.
— Кхм, извините, девушки. В другой раз с удовольствием дослушаю ваш рассказ, а сейчас не могу, очень важная встреча. — Принял он ну очень деловитый вид, как пингвин на картинке.
Ага, важная настолько, что я ему уже, кажись, два раза за утро про нее напомнила. Может он издевается или сейчас у начальства проверки такие, на как ее? Во! Стрессоустойчивость?
«Черт, какой же мужик», «Красавчик», «У него даже задница идеальна, смотри, как брюки сидят», «Они точно с Валенком не родственники?», «Да вы чего?», «Заметили, у них даже мимика похожа», «Все, кроме тебя, это еще в первый день заметили». — Это самое невинное из доносившегося «шепота» сзади. Наконец, мы входим в лифт и двери за нашими спинами закрываются, после чего мы оказываемся в спасительной тишине. Не знаю, как Эмильевича, а меня взгляды в спину обескураживают, даже если обсуждают при этом его, пусть и восхищенно. И, вообще, как можно, вот так открыто обсуждать мужчину? Чувствую, что он поглядывает на меня, но не смотрю в ответ. Отчего-то стыдно.
4.11 Кандидат на примете
В лифте мы едем молча и на стоянку выходим тоже лишь под размеренный шум двигателей разогревающихся здесь машин.
— Куда хоть едем? — Разрушает хрупкую тишину Новенький, как только мы садимся в белый Мерседес. Я достала телефон и показала ему дом на карте. Он включил навигатор и мы поехали.
— Могла бы сразу сказать, что ехать так далеко.
— Мирон согласился встретиться только на своей территории. А на счет далеко, так я адрес же только сейчас, при вас, сюда ввела. Я ж города-то почти не знаю. — Даже по делу разговаривать с Новеньким совсем не хочется, но надо быть выше разногласий и работать. Все бы хорошо, но удержаться от досадливого взгляда в сторону новенького не удалось.
— Скажи мне, я ненормальный? Еду неизвестно куда встречаться неизвестно с кем потому, что так сказала моя секретарша, которая только и ждет случая, чтобы меня аккуратненько прикопать. Может сама мне откроешь тайну, почему я, вопреки всему, хочу тебе доверять?
— Потому что прикапывать я вас не собираюсь, по крайней мере, сегодня. Много сил надо, а я толком не позавтракала. Может, если только после обеда? Хотя, нет! Раздобрею от еды, совсем лихо наклоняться будет…
— А вечером? — С надеждой спросил этот… — Не думала себе парня найти, так, для души, и чтобы прикопать никого не хотелось? У меня даже кандидат на примете есть!
— Да что же вам эта тема покоя никак не дает? Попробуйте только снова чего выкинуть, и я пожалуюсь своему жениху. Он, знаете, у меня какой? — Я образно показала размер Сережиных мышц, сама не зная, почему до сих пор прикрываюсь им. — Так что кандидата этого, себе оставьте.
— Что же поделать. Пока придержу для тебя. Уверен совсем скоро ты поймешь, что зря отказывалась.
— Уверена, что совсем скоро вы поймете, что зря предлагали. — Твердо ответила я, пытаясь поставить точку. Это уже ни в какие ворота, и совсем непохоже на шутку.
Похоже, до новенького дошло, что он вновь переборщил и остаток пути мы ехали под авторадио.
Порадовало, что головокружение чудесным образом исчезло еще в середине пути. Ну, прошло и прошло… Сегодня бы отоспаться, так, на всякий. Думаю, Степашка простит, если сегодня вечером не пойду его проведывать. Конечно я ему гостинцев принести планировала, у него походу с финансами еще хуже, чем у меня, раз холодильник вечно пустой.
Ну вот и доехали. За мыслями о Степашке даже и забылась, что с Новеньким еду и не вспоминать бы о нем и дальше, но нужно идти на встречу. Все-таки с какой целью он меня на нее потащил? Слишком много вариантов крутится у меня сейчас в голове и ни одного хорошего. Может, и вправду в своем котелке чего-то там варит? Вот какой от меня сейчас будет толк, ума не приложу. Я, конечно, на птичнике за директора и встречи проводила, но у нас птичник-то мелкий, и интересен он разве что поставщикам кормов. Хотя и торговые агенты в нашу деревеньку, бывало, доезжали, но посмотрев на нашу действительность, тут же теряли запал. Помню, как мы всем коллективом хохотали, когда нам собирались воду в бутылях втюхать, да еще и оптом! Сразу целиком машину, так как доставка по бездорожью круглую сумму обойдется. И как не распинался агент пытаясь убедить, что в нашем веке пить из колодца не гигиенично, наши посмеялись и предложили ему еще и воздух продавать. В тот месяц директор как раз был в очередном внеочередном отпуске и бедный агент застал меня как раз в цеху на радость «девочкам». Да уж, хохотали мы тогда до упаду! Сама не знаю, как так получилось, что агент этот под конец хохотал уже вместе с нами, признав всю абсурдность ситуации, а потом еще и чай с ежевичным вареньем с нами пил, утянутый буквально под ручку нашими бабоньками.
Вхожу в очередное столичное здание, призванное завораживать своей красотой. Все так и кричит о богатстве и достатке. Пол блестит как тарелки в ресторане, множество светильников делают помещение внутри солнечным, как в ясный день и даже дышится тут легко, но вопреки всему, воспоминания о наших рубленых домиках с покосившимся местами плетнем, мне милее. Ну вот. Силилась же о доме не думать, а как на душе поплохело и не удержалась.
Стараюсь думать об окружающем интерьере, представить, как будет выглядеть этот самый Мирон, чтобы не явится на встречу с красными глазами. Чего доброго, Новенький разглядит и снова на свой счет запишет.
