Опоздание – с детства для меня признак дурного тона, и сегодня, уже один раз нарушив свои внегласные правила, я вышла из дома заранее. Я хочу прийти на работу вовремя. В итоге, как всегда, бывает, когда не торопишься, приезжаю в клуб на полчаса раньше требуемого.
Сунувшись в свой шкафчик, уперевшись глазами в вещи Марка, я решаю воспользоваться появившимся временем и вернуть их ему, предотвратив все ненужные вопросы от Нади и других девочек. Понимаю, что вещи надо отдавать чистыми, но я не могу, не спалившись, сделать этого так, что мне придется спрятать свои принципы, а ему постирать самому.
Идя по коридору, шаг за шагом приближаясь к цели, я чувствую ускоряющийся пульс, будто с каждым шагом я добавляю скорость, и сердце наращивает мощь, помогая мне в этом.
У двери я пытаюсь успокоиться, но этот человек и мое спокойствие – это как день и ночь – несовместимы и существуют только порознь. В итоге бросаю эту затею и стучу.
Голос, разрешающий зайти, ватные ноги, его глаза, изучающе проскользившие по моей фигуре и остановившиеся на лице.
– Я принесла вещи, – бормочу я, как двоечница у доски, а он сухо отвечает:
– Положи на диван.
Я выполняю, оборачиваюсь. Марк изучает какие-то бумаги и всем своим видом показывает, что ему безразлично мое присутствие. Ну да, конечно, он же говорил, что не хочет меня видеть в своем клубе. Почему же меня это так задевает?! Я и сама собираюсь остаться здесь ровно на столько, чтобы рассчитаться с долгами. Сглатываю ком обиды и стремительно направляюсь к выходу. Он ничего не говорит и, итак, не слишком хорошее настроение пикирует вниз. А что я хотела?!
Влетаю в гримерку, будто за мной гонятся черти, и сталкиваюсь с удивленным взглядом Нади.
– Ты чего трубку не берешь?!
– Телефон на беззвучном. Не слышала, – выдыхаю я, понимая, что вру уже всем. Сначала я была у Марка, и мобильный не был в пределах моей досягаемости, потом на парах, где я не могла нарушить тишину, а дома разговаривать с Надей я не стала, поскольку рядом была мама.
– Я волновалась, когда ты вечером пропала. Что-то случилось?!
Молчу и не знаю: признаваться в произошедшем или нет.
Надя смотрит на меня рентгеновским взглядом, и я сдаюсь.
– Я уснула на диване, а проснулась в квартире Марка! Только, пожалуйста, никому не говори об этом!
Подруга настолько ошарашена, что, молча, не мигая, смотрит на меня несколько секунд.
– Ты переспала с ним?!
– Нет, конечно! – возмущаюсь я и, видя по выражению ее лица, что без подробностей не обойтись, рассказываю о произошедшем ту часть, что сохранилась в моей памяти.
– Если честно, я в шоке! – резюмирует девушка. – Марк никогда ни с кем тут не мутил! Это на него многие пытались аркан накинуть, но он всегда всех отшивал и находил развлечения на стороне.
– Он сказал, что не хочет меня здесь видеть! – напоминаю я ей.
– Может, он хочет видеть тебя в другом статусе рядом с собой?!
Закатываю глаза.
– Ты хоть сама веришь в то, что говоришь?!
Подруга улыбается и кивает.
Я отмахиваюсь и прошу:
– Давай оставим этот разговор. Мне надо сгрести себя в кучу и настроиться на работу.
Надя кивает, исчезает за моей спиной и появляется через пару мгновений со своей неизменной уже полупустой бутылкой.
Увидев ее, я начинаю остро чувствовать до сих пор не прошедший дискомфорт в желудке и бормочу:
– Я пас!
– Стопку для настроения!
Отрицательно мотаю головой.
– Надя, меня до сих пор от алкоголя мутит!
– Подобное лечат подобным! Слышала такую фразу?!
– Это слова Воланда.
В пустых глазах подруги непонимание, и я добавляю:
– Герой Булгакова из книги «Мастер и Маргарита».
Девушка кивает, но я отмечаю, что это произведение школьной программы обошло ее стороной.
– Ты вчера много заработала? – переведя тему, спрашивает она.
– Десять тысяч и за консумацию полторы тысячи.
– Ни фига себе! – кажется, я второй раз за вечер ввела подругу в шок.
Я пожимаю плечами.
В комнату входят Злата, Лилу и Матильда и заполняют пространство своими звонкими голосами.
– Как прошел твой первый день? – интересуется рыжеволосая женщина, как только встречается со мной взглядом.
– Хорошо! Клиент попался отличный: болтал и меня не трогал. Я даже второй раз не выходила на сцену.
– У нас не клиенты, а гости, – высокомерно поправляет Злата, а Надя, подхватив эту тему, начинает рассуждать:
– Мне кажется, что в клубе выбрали неправильное определение, ведь это подсознательно наталкивает людей на определенную халяву. Человек пришел в гости и ждет, что его должны угостить, а тут бац – за всеплатить нужно!
– Согласна. Особенно некоторым гостям, которые тяжело расстаются с деньгами.
– Девочки, вспомните слова Мегеровны: мы должны находить подход к любому и быть хорошими психологами.
После минутной тишины снова звучит голос Златы, и ее глаза откровенно враждебно смотрят на меня:
– Даже таким выскочкам как ты всегда везти не будет!
– Злата! – кто-то одергивает ее, но девушка не умолкает:
– Она должна знать, чего ей ждать!
– Что ты к ней прицепилась?! – хмурясь, кидает Матильда, а та, нисколько не обидевшись, продолжает высказываться:
– Гости не всегда будут слушать, как она вешает лапшу на уши, и смотреть, как она улыбается. Они могут облапать и быть агрессивными и послать подальше, при этом хамить им в ответ, как все знают, нельзя.
– А мне больше всего не нравятся неухоженные мужчины. Меня передергивает от их прикосновений. Всегда стараюсь не попадаться им на глаза, – разряжая напряженную обстановку, повисшую в воздухе, неожиданно делится своими мыслями Лилу, молчавшая до этого.
Разговор подхватывает Матильда и, продолжая наносить на лицо пудру, рассказывает:
– Девочки, в прошлом моем клубе у нас был гость с необычными предпочтениями – любитель БДСМ. Он часто оплачивал час освобождения девушке, чтобы просто раздеть ее, завязать глаза и пристегнуть к столу. Так она и сидела на коленях целый час.
