если я не собирался, в свою очередь, кого-либо оплакивать, Пчелкину надо было срочно куда-то отнести.
Выпрямившись, я направился к особняку, в саду которого разворачивалась эта драма. Наши с Полянской взгляды перекрестились, когда я оказался с ней рядом. Агата смотрела на происходящее с таким неверием, будто ей только что сказали, что ее папаша обанкротился. А я ничем не мог ее утешить. Моя собственная реальность тоже сделала сейчас сумасшедший кульбит.
Надрывный звук, донесшийся мне в спину, заставил обернуться. Зажав рот рукой, Полянская припустила прочь. Да так резво, что было самое время испугаться.
- Займись Агатой! - крикнул я маячившему позади Лелику. Коротко кивнув, Демин понесся вслед за Полянской, вообразившей себя, судя по всему, горной ланью.
Нет уж, быть виноватым в том, что она на своих огромных каблуках переломает ноги, я не хотел. Тем более, что в таком состоянии с ней могло случиться и чего похуже.
Вообще-то это я должен был сейчас нестись за ней следом с ревом носорога. Но у меня имелись проблемы посерьезнее.
Дойдя до особняка с почетной свитой на хвосте, которую чувствовал спиной, я опустил Пчелкину на диван в гостиной. Затем обернулся, чтобы попросить у кого-нибудь воды. И обнаружил рядом лишь того ненормального, что лишил меня завода, и самого Полянского, который предпочел мое общество заботе о собственной дочери. И оба при этом стояли в позе руки в боки с такими рожами, будто собирались дать мне в глаз. Точнее, в оба глаза, аккурат с двух сторон.
- Ну и чего стоим как на почетном карауле? - начал я наступление первым. - Воды, живо!
Первым сориентировался родственничек Пчелкиной. Взяв принесенный им стакан, я не нашел ничего лучше, чем плеснуть ледяную жидкость Маше в лицо. Надо сказать - сработало.
- Вот что водичка животворящая делает, - заметил я, глядя на то, как Пчелкина подскочила на диване.
И тут началось.
- Когда свадьба?! - наступал на меня справа дядюшка Маши.
- Забудь о заводе! - брызгал слюной слева Полянский.
- Какой кошмар! - вторила им страдальческим голосом героиня светской хроники ближайшего месяца Пчелкина.
- Молчать! - рявкнул я, потому что от этого балагана начало звенеть в ушах.
- Свадьбы не будет! - отчеканил я, когда все испуганно примолкли. - Касается и вас, дядя, и вас, Эдуард Васильевич.
- Да я тебя… - грозно насупился Полянский. - Уничтожу, мудак!
- Вы бы дочь свою нашли для начала, - присоветовал я.
- Я тебя разорю! - продолжал верещать несостоявшийся тесть. - Променять мою красавицу на это чучело!
- Вы кого это назвали чучелом? - мгновенно взревел дядя Пчелкиной.
- Ваше отродье! - рискнул ответить Полянский, вообразивший себя, видимо, бессмертным.
И тут ему прилетело с левой. Побросав кто пиджак, кто футболку, конкурирующие стороны, напрочь забыв обо мне, сцепились в драке. Можно было бы насладиться этим зрелищем, но я предпочел разобраться с Пчелкиной.
Одним махом подняв ее с дивана, я повел Машу прочь из гостиной. Найдя свободную комнату, втащил ее туда и, заперев дверь на ключ, впился в Пчелкину взглядом. Судя по ее виду, она бы и рада сейчас была провалиться куда-нибудь, да пол крепкий.
- Ну, и как будешь расплачиваться за сорванную свадьбу? - скучающим тоном полюбопытствовал я, сложив на груди руки.
Глава XVIII. Маша
Расплачиваться за сорванную свадьбу? Он сейчас шутил? О чем вообще Давид думал, когда где-то в недрах дома Полянский и мой дядя мутузили друг друга? Дядя Саша ведь изучал приемы самообороны! Он же сейчас из отца Агаты сделает несколько отбивных!
- Я не виновата в том, что твоя свадьба сорвалась, - отрезала я и метнулась к двери, чтобы открыть ее и организовать спасательную миссию Полянского. Послышались звон разбитого стекла и отборная ругань.
- А кто виноват?
Давид успел перекрыть мне дорогу, вставая перед дверью. Сложил руки на груди и приподнял брови. Интересно, какие мысли бродили в его голове? Желание убивать там присутствовало?
- Я не знала, что дядя приедет, да еще и с таким заявлением!
- Зачем ты вообще ему рассказала, если у него язык, как помело?
Чтоооо? Серьезно? То есть, по мнению Штерна, мне вообще нужно было держать рот на замке и ни слова никому не говорить?
- Вообще-то, он единственный мой родной и близкий человек! И я имею право делиться с ним своими проблемами!
- Под проблемами ты понимаешь детей? - Взгляд Давида опустился на мой живот, на губах появилась усмешка.
- Нет. Под проблемами я понимаю то, что не знаю, от кого их завела.
- А твой дядя, кажется, знает.
- Он… был неправ. - Я потерла виски и зажмурилась, потому что снова накатили тошнота и темнота. - Тебе нужно было просто соврать Агате. Почему ты этого не сделал?
Штерн нахмурился, но лишь на долю секунды, после чего перевел разговор в другое русло:
- И все же я считаю, что ты должна мне компенсацию.
- У меня нет таких денег, - прошептала я, представляя, как Давид вместе с Агатой выставляют мне счет за сорванную свадьбу. Да я никогда в жизни с ними не расплачусь! Один торт стоил как три моих зарплаты! Хотя, может, его еще можно было отменить?
- Я не о деньгах, - поморщился Давид, отошел к столу и, опершись на него бедром, пояснил: - Мне нужна компенсация иного рода.
- Какая?
На лице Штерна отразилась работа мысли, как будто он думал о чем-то, что вызывало вопросы «да или нет?». И когда додумал, вынес свой приговор:
- Возможно, мне понадобится от тебя услуга.
- Что за услуга?
- Пока сказать не могу, но когда смогу, ты узнаешь первой, обещаю.
На красивом мужском лице появилась белоснежная улыбка,
