на согнувшегося мужчину, который скидывал с себя черные лакированные туфли, и, наверное, еще долго бы смотрела на него, если бы из комнаты не послышалось недовольное кряхтенье Марины.
— Проходи в комнату. Мы там, — бросила мужчине и поспешила к дочери.
Она полулежала на своем любимом коврике в окружении игрушек и пробовала в сотый раз за сегодняшний день присесть. Еще совсем недавно она целыми днями раскачивалась на четвереньках, пытаясь поползти не только по-пластунски, а теперь увлеклась своим новым умением и очень огорчалась, когда у нее этого не получалось. Мариша куксилась, пыхтела, но пробовала снова и снова, опираясь на правую ручку, приподнять свое туловище и сесть.
— Она не спит, — хрипло проговорил Глеб мне в затылок, и я не смогла распознать, что сквозило в его голосе: удивление или расстройство.
— Рано еще. У нас в восемь купание и только потом сон.
— То есть у нас есть час.
— Час на что?
Я все так же стояла к мужчине спиной, не отрывала взгляда от дочери и ощущала, как по всему телу бегали мурашки из-за близости Глеба. Это был страх вперемешку с волнением, а еще был какой-то ненормальный выброс адреналина из-за сильнейшего интереса. Да, Вавилов меня интересовал. И интересовал как мужчина – это сбивало с мыслей.
— На то, чтобы разобраться с документами и все же обговорить твой переезд, — приглушенно произнес он мне в шею, а я не сразу поняла смысл услышанного.
— Какие документы?
Глеб обхватил меня за плечи и рывком повернул к себе лицом, я даже ахнуть не успела, просто ошарашенно выдохнула и вцепилась взглядом в мужчину.
— Леся, все документы, какие есть. Паспорт, свидетельство о рождении Марины – что там еще бывает? — Вавилов выжидающе приподнял брови, словно давая мне додумать. Только я совсем не понимала, в каком направлении мне нужно было думать.
— Зачем, Глеб?
— Мне казалось, что я уже об этом говорил. Ребенок будет носить мою фамилию, и я не собираюсь…
— Это да, — перебила его, потому что совершенно ничего не понимала, — но при чем тут Марина и я?
— Для Марины у меня есть сюрприз от ее папочки, — усмехнулся Вавилов. Как-то очень по-злому усмехнулся. — А твой паспорт нужен для составления соглашения о совместной опеке. Ты, конечно, как хочешь. Я могу и без твоего паспорта. Копии моему человеку будет достаточно, тем более сейчас это все будет делаться предварительно. Сама понимаешь, пока ребенок не родился, но…
— Что ты сказал? — Я попыталась сделать шаг назад, но не тут-то было. Как оказалось, мужчина слишком крепко держал меня за плечи. — Какая опека? Какой подарок?
— Еще мы можем составить брачный договор и расписаться.
— Чего? — наверное, я напоминала полоумную, но все, что я могла сейчас сделать, – это всего лишь стоять и хлопать ресницами.
— Мне нужны гарантии, Леся.
— Гарантии чего?
— Что ты не смоешься с моим ребенком в своем животе на другой конец планеты.
— Зачем?
— А откуда я знаю, что у тебя на уме? Я понятия не имею. Потому и подстраховываюсь. Заключить заранее контракт с определением условий последующей опеки, наверное, проще, чем свадьба. Хотя мне, по сути, все равно. — Мужчина пожал плечами, говоря скучающим тоном, словно речь его была о сегодняшнем обеде и теперь Глеб размышлял, чем будет лакомиться на ужин. — Мы в любом случае будем жить вместе. И посторонние мужики не будут появляться в жизни моего ребенка.
На этот раз я даже ответить ему ничего не смогла, просто открыла рот, затем закрыла, потом проделала это еще пару раз, сжимая с силой кулаки так, что короткие, но тонкие ногти начали впиваться в кожу. И лишь через пару минут, которые показались мне часами, я прикрыла глаза, сделала медленный вдох и тихо, но предельно низко и доходчиво произнесла:
— Пошел вон.
Мужчина тут же разжал ладони, словно ошпарившись о мои плечи, и сделал шаг назад.
— Документы, Леся.
— Ты меня не понял? — Кто бы знал, чего мне стоило говорить спокойным тоном, когда хотелось заорать. Да так громко, чтобы стекла от звона моего голоса задребезжали. Но позади меня агукала дочь, и я ни в коем случае не должна была ее пугать.
Хотя это вот его “мужики” било набатом в моей голове и стояло словно на повторе.
— Уходи.
— Я не уйду без документов.
— У тебя плохо со слухом? Или что? Тем более ты сам сказал, что мой паспорт не так уж и нужен тебе. Так что делай, что хочешь, только уходи.
— Свидетельство. Я как бы сюрприз девочке хотел сделать. — Мужчина пожал плечами, а я еще сильнее вжала ногти в ладони.
— Ей не нужны сюрпризы ни от тебя, ни тем более от ее отца. Поэтому не трогай ты его. Не уверена, что хоть кому-то от этого станет лучше.
— Леся…
— Уходи, — в тысячный раз произнесла я, теряя весь запал. Ну что я ему могла противопоставить? Ничего. Совершенно. — Я не хочу никуда переезжать. Мне и Марине комфортно здесь. Когда появится на свет твой сын, тогда и поговорим. А сейчас уходи.
Не дожидаясь того, что он меня послушает, я развернулась и, сделав всего один шаг, практически рухнула на пол. Конечно же, на самом деле я плавно села, устраиваясь рядом с дочерью, но для меня это было самым настоящим падением. Я так сильно желала почувствовать что-то твердое под собой, что оказалась на полу рядом с Маришей просто с нечеловеческой скоростью.
Протянула ладони к дочери, помогая встать ей на ножки, малышка сразу же начала подпрыгивать, а в коридоре прозвучал хлопок входной двери.
Из меня словно весь воздух выкачали. Отпустила дочь и легла рядом с ней, расставив руки в стороны. Марина сразу же попыталась на меня залезть, но пока у нее получалось лишь делать движения коленями, опираясь на меня ручками, словно она уже ползла, причем уверенно. Я рассмеялась и закрыла глаза.
Ситуация аховая.
С одной стороны, у моего сына будет отец. Это чудесно. Но с другой, то, каким он будет, было кошмарно.
Если бы у нас все было правильно. Как у нормальных людей. Влюбились, повстречались, провели совместную ночь… Как у меня с папой Марины до того, как он решил от нее избавиться.
А
