судорожно всхлипнула, и внутри от этого звука рушились барьер за барьером.
Такая нежная, такая тонкая и сильная. Пропитанная ненавистью, но на самом деле добрая. Это сидело в глубине ее глаз, и я намеревался достать это наружу.
Осторожно подошел к ней и тронул за плечо. Она дернулась, вставая и поднимая на меня свои невероятные, черные как эта ночь глаза. Дааа… Кажется, я обзавелся еще одной проблемой. Маленькой темноволосой проблемой, которая прислонилась ко мне своим податливым телом и прижалась к губам.
Разве можно устоять, когда такая девушка отдается тебе? Когда соль на ее щеках попадает на твои губы. Подхватил ее, выгибающуюся и извивающуюся в моих руках.
Я снова ее хотел. Хотел до безумия, до звездочек перед глазами. Провел ладонью по ее бедрам в шортах, смял груди. Дерзкие соски уже царапали мне ладони, а взгляд проникал в самую душу.
Она все понимала, понимала и принимала, но, как и я, отдавалась моменту. Нам обоим хотелось забыться в этих касаниях, в этих стонах, стирающих страх за близких, стирающих наши ошибки, будь то поспешность или, напротив, промедление.
Поэтому я обвел грубыми пальцами соски, скручивая их и в награду ловя ее громкий стон мне в зубы. Затем разодрал жалкие остатки майки, приникая губами к пышной груди.
Ее руки дергались, связанные наручниками. Это неожиданно возбуждало. Это обладание ею, полное и беспрекословное подчинение. Никогда не игрался чем-то подобным, но сейчас мне нравилось.
Словно компенсировал то, что собственную жизнь я так зафиксировать не мог. Аккуратно стянул с нее штаны, замирая при каждом плавном изгибе. Поцеловал ее в пупок и спустился ниже. Она снова и снова натягивала цепь, извиваясь в моих руках.
Я же играл на юном теле, как на идеально настроенном для меня инструменте. Прокладывал дорожку поцелуев все ниже, стягивая трусики. Нам было жарко и одновременно с этим холодно.
Ужас сковывал, стало необходимо прижечь его старым как мир способом, спустить это напряжение. Я приник губами к ней. Влажная, горячая, она еще шире раздвигала ноги и громко стонала.
Руки Карины, зафиксированные наручниками, натягивали цепь. Она звенела, девушка извивалась, а я дарил ей наслаждение. Никогда в жизни не встречал таких чувственных женщин, никогда не видел, чтобы оргазмы накрывали кого-то так стихийно, волнами.
Когда ее тело первый раз сжалось в спазме, поднялся и одним уверенным движением вошел. Она истекала влагой и приняла меня, подаваясь вперед бедрами. Девушка хотела запустить руки мне в волосы, но лишь звенела цепью, сыпля ругательствами.
Я двигался в ней, проникая все глубже, все острее чувствуя ее.
– Олееег, чертов извращенец! Ааах, развяжи меня! Божеее, дааа…
Возмущение потонуло в очередной волне оргазмов. Она сжимала меня, даря поистине неземное наслаждение. Ее внутренние мышцы снова и снова вибрировали, заходились в спазмах удовольствия, и я чувствовал, как накатывает мое окончание.
С громким стоном, как пятнадцатилетний мальчишка, едва оказавшийся в женщине, я не смог сдержаться и излился в нее, выкрикивая имя девушки. В порыве сжал ее тонкую талию, содрогаясь всем телом.
Так не бывает. Так просто не бывает, чтобы двое настолько подходили друг другу, чтобы сливались воедино, и непонятно, где начинался один и заканчивалась другая.
Она тяжело дышала, и я добрался до ее запястий. Послышался щелчок, и Карина с еще одним громким стоном протянула вперед руки, не забыв при этом залепить мне звонкую пощечину. Выдохнула:
– Извращенец.
– От извращенки слышу.
Вот так мы и лежали голые на диване в центре комнаты. А время утекало. Только я прекрасно понимал, что вряд ли смогу сейчас что-то сделать для Марка. Придется уповать на то, что он справится сам и вытащит из передряги свою Лизу.
Надо будет хотя бы связаться с братьями. Игорь и Макс могут быть в городе, но они вряд ли сунутся в логово Иванютина без меня. Я положил голову Карине на живот, и она тут же вцепилась мне в волосы. Отодрала мою голову и, взглянув прямо в глаза, спросила:
– Как мы можем им помочь?
В ответ встал и потянулся к телефону. Краем глаза наблюдал, как она принимает изящную, но напряженную позу на диване. Абсолютно нагая, без капли стеснения. Она не прикрывалась, и казалось, что вовсе не замечает отсутствия одежды.
А ведь ей всего восемнадцать. Еще дитя, по большому счету, но решимости в ней больше, чем во всех нас, вместе взятых. Возможно, если бы Марк не отстранялся от нее, то все могло бы сложиться по-другому. Но это уже не мое дело.
Набрал номер Макса. Он всегда был мне близок по-особому. Наверное, сказывалось то, что мы оба обладали несколько шальными характерами. Но телефон оказался вне зоны доступа.
Потом еще один, и так все три номера. Напрягся. Кажется, я пропустил за последние несколько дней что-то важное. Но теперь узнать, что будет, достаточно сложно.
Пришел черед Игоря. Старший брат, более спокойный и уравновешенный. Они с Марком всегда смотрели на нас с Максом как на шаловливых котят, хотя, по сути, разницы в возрасте не было. Его номер тоже встретил меня молчанием.
Надо было давно позвонить им, надо было сразу, как появилась связь, набрать и поговорить. Но история не знает сослагательных наклонений, и теперь никакой разницы не было между бесконечными вариантами. Есть только одна реальность – та, в которой мы находимся.
Повернулся к Карине, и девушка все поняла по глазам. Посмотрела на меня и решительно спрыгнула с дивана, направляясь к моей одежде:
– Я еду в Гродный.
Глава 13. Карина
– Черта с два!
Его голос прозвучал в тишине комнаты грозно и гулко. Тело еще хранило следы нашей любви, и надо бы в душ сходить, но у меня руки тряслись от эмоций.
Секс сбавил градус напряжения, и стало легче. Он убрал накал тревожности, захлестнувший нас с Олегом, но сути не менял: сейчас мой брат в руках психопата, убившего моих родителей. А отец Олега держит за горло его мать.
Мужчина подскочил ко мне,
