ты пила. По глазам вижу.
– Я сказала, что не пью в таких местах, а не то, что я вообще не пила.
– То есть ты приехала сюда поддатая?
– Точно. Начали пить в такси, закончили здесь под столом, – зачем я это сейчас сказала?! – Я имела в виду, что здесь все дорого и непонятно, что нальют. Мало ли чего подмешают.
– Это мой клуб, – ну начинается. Снова хозяин положения. – Здесь нет наркоты и тебе ничего не подмешают.
– Слово даете?
– Точно.
– Последнее твое слово было «смотреть не буду, обещаю». Это про камеру, если забыл. А знаешь, что это значит?
– Что ты наконец-то перешла на ты?
– Что ты пиздабол.
Я не знаю, как из меня это вырвалось. Да, я не принцесса и к матам от брата привыкла, но, черт возьми, так нельзя. Наверное. Хотя, я определенно испытала что-то сродни наслаждения, когда сказала это вслух.
Я ждала какой-нибудь колкости, но точно не того, что Архангельский рассмеется. Да так громко, что мне стало неловко.
– Я от тебя уже почти без ума. Аж самому страшно. Пойдем, выпьем, – игриво произносит он, приобняв меня за плечо.
– Я, кажется, сказала, что не одна. Так что вынуждена отказаться от столь щедрого предложения, – скидываю его руку и возвращаюсь за свой столик.
20:47
«За мной приехал Миша. Мы стоим на улице около клуба. Поедешь с нами?»
Улыбаюсь как дурочка, смотря на Машино сообщение. Приятно, блин. К гадалке не ходи – мой брат влюбился. Ну, наконец-то!
20:48
«Ну все, ответ на вопрос: плевать ему на тебя или нет – очевиден. А на фига я вам? Машина, Миша и ты в чулках. Свечку подержать? Или ты ляпнула, что именно я с тобой?»
20:48
«Нет. Не сказала. Но это небезопасно, быть в таком заведении одной»
20:49
«Небезопасно справлять нужду в кустах с крапивой. Только не лишайся девственности в машине. Это прям фу. По пути просто доведи его до кондиции. Я сама доберусь домой, не боись. И лучше по-прежнему не говорить ему, что мы знакомы»
– Где подружку потеряла? Или ее изначально не было? – молча наблюдаю за тем, как за мой столик подсаживается Архангельский.
– Я не настолько дурная, чтобы ходить одной по клубам.
– Почему сразу дурная? Люди ходят сюда в одиночку с конкретной целью – расслабиться и потрахаться.
– Меня это не интересует.
На удивление, предпенсионер ничего не сказал в ответ. Только лишь поблагодарил подошедшего к нам официанта, когда тот поставил на мой столик бутылку с текилой, лайм, соль, две рюмки и сырную тарелку.
– О, совсем забыл, принеси нам что-нибудь рыбное.
– Не надо нам ничего рыбного, – тут же одергиваю Архангельского. – Я уже вполне наелась вашим продуктовым набором. Воспоминания до сих пор свежи.
– Хм… а чего снова на вы?
– Вспомнила, что вы сидели. Наверное, не стоит бывших зэков называть тем, кем я назвала.
– Да ладно, всего пару месяцев до суда посидел. Меня бывшим зэком даже с натяжкой не назовешь. Можешь материться. Мне понравилось, – протягивает мне рюмку с текилой. – Не бойся, здесь ничего не подмешано. Или ты настолько трусиха и не можешь себя контролировать?
Берет на слабо, а я ведусь. Идиотка. Опрокидываю в себя рюмку, морщась от странного вкуса. Горло все обожгло. Жесть!
– Первый раз, что ли?
– Ага. Я вообще-то в принципе не пью, – вполне серьезно произношу я.
– Ах да, здоровый образ жизни.
– Нет. У меня в роду алкоголики, – капец, ну я и дура.
Дабы немного отвлечься, беру в руки телефон и набираю Маше смс.
20:53
«Про селедку под шубой молчи. Если спросит, скажи не знаешь откуда она. У меня есть ключи, я напишу смс Мише, что типа принесла недавно, чтобы помириться»
20:53
«Кстати, лучше все-таки доведи его до кондиции, а дома обломай. А то прям как-то легко ему все достанется»
20:54
«Я вступлю в интимные отношения только после брака. Ну или когда буду уверена, что Миша – это тот самый:)»
20:54
«Тебя все-таки в детстве явно роняли. Много раз. Последствия налицо. И походу уже необратимые»
20:55
«Возможно роняли, но без последствий:) Напиши мне смс, как будешь дома»
– А ты всегда была такой трусихой? – смотрю как Архангельский пододвигает мне очередную рюмку с текилой.
– В каком месте я трусиха?
– Ну ты же боишься пить со мной. Боишься, что дальше алкоголь снесет тормоза и выльются твои истинные желания, – смотрю в упор на этого провокатора и, сама того не контролируя, опрокидываю в себя рюмку с текилой.
А затем еще одну. И еще. И снова. И, кажется, еще…
***
Сердце колотится так, как будто я пробежала километры. А голова настолько тяжелая, словно по ней проехался танк. С трудом разлепляю глаза. Я точно не у себя дома. К счастью, в глаза не бьет яркий свет, но благодаря проступающей полоске света от зашторенного окна, я вижу очертания комнаты. Большая. Нет, огромная. Точно не моя.
Непослушными руками приподнимаю верх покрывала. На мне нет лифчика. Тяну руку вниз и не обнаруживаю на себе трусов. Я совершенно голая. Капец. Страшно повернуться и увидеть, что в кровати я не одна… Где-то там в еще затуманенной алкоголем голове, я примерно представляю, кого я там могу увидеть.
Сказать, что я счастлива, осознав, что в кровати я одна – ничего не сказать. Однако, длилось это недолго. До тех пор, пока не увидела, как открылась дверь в спальню. Закрываю глаза и замираю. Главное не дать понять, что я проснулась. Чуть приоткрываю глаза и понимаю, что в полотенце, обмотанном вокруг бедер, напротив комода стоит Архангельский. Я не могла! Ну не могла я с ним переспать!
Спокойно. Все будет хорошо. Наверное. Чувствую, как он садится на кровать рядом со мной. Я сплю, я сплю!
– Доброе утро, Наталь Санна.
Это посталкогольная слуховая галлюцинация или он действительно назвал меня моим реальным именем? Я бы ни за что не сказала, кто я есть, даже под градусом. Значит мне это послышалось. Уже легче.
Никогда не думала, что притворяться спящей так трудно. Особенно, когда Архангельский намеренно проводит по моей щеке пальцем. Могла ли я под действием алкоголя с ним переспать? Однозначно,
