Покинув кабинет врача, облегченно выдыхаю. Хорошо, что всё обошлось.
Уже в машине у меня звонит сотовый. Это Давлатов. Ему-то что надо?
-Алло. Я слушаю.
-Лена, здравствуй. Я тебе сообщением скинул адрес больницы. Там сейчас Кирилл. Подъезжай туда. Мне нужно с тобой поговорить.
Я хорошо слышу то, что он мне говорит. Вот только что же произошло?
-Как он туда попал? Что-то серьёзное? - не могу скрыть своего беспокойства.
-Жить будет. Все остальное - не по телефону.
Я уже привыкла, что мой отчим -человек действия. Он обсуждает только то, что ему нужно. И то в нескольких словах.
Что же стряслось с Кириллом?
Несмотря на все произошедшее, я не желаю ему ничего плохого. В какой-то степени я сама виновата в том, что случилось. Я же видела Кирилла вдвоем с Сашей. Их отношения далеки от равнодушия. И пытаться что-то строить там, где еще вовсю полыхает пожар, меня никто не заставлял.
Скорее всего к тому, что Кирилл оказался в больнице причастен Дзагоев. Вряд ли гордый восточный мужчина готов играть роль рогоносца. Но все это лишь мои догадки. Которые во многом оказываются правильными.
В больницу меня пускают беспрепятственно, говорят номер палаты, как только я представляюсь.
Я поднимаюсь на нужный этаж и, повертев головой по сторонам, замечаю знакомые лица охранников Давлатова, которые заняли оборонительные рубежи. И не зря. Из-за двери раздаются крики.
-Я войду? - не совсем вопрос, не совсем утверждение, но меня пропускают.
И я сталкиваюсь нос к носу со взбешенным отчимом.
Я смотрю на него, он - на меня. Потом он просто отступает в сторону, и мне открывается вид на больничную кровать. И на Гордеева. И хотя я понимаю, что в больницу не кладут без веской причины, у меня вырывается короткое, но ёмкое:
-Ого!
Меня тут же перебивает отчим:
-Вот, вот! А помимо "ого" сломаны три ребра и правая рука. И скажите-ка мне, старому ослу, ребятки, как вы так встречаетесь интересно? Его из-за чужой невесты едва не убили, а от тебя Хромова не отгонишь?
Я еще раз смотрю на Кирилла. Лицо разбито в фарш. Глаза заплыли, губы разбиты. Вместо лица у Кирилла - одна большая гематома. Была бы я кисейной барышней, я бы наверное расплакалась от жалости. Но Кирилл сам во всем виноват.
-Что за наезд, дорогой Сергей Владимирович? С кого сняли вашего племянника -это не мои проблемы. И мы с ним уже не встречаемся.
-Лен, - раздается печальный голос Кирилла.
-Что? - отзываюсь спокойно.
Мне не хочется откровенничать при отчиме и вываливать на голову Гордееву то, что я видела.
Однако объяснить, что все закончилось, необходимо.
-Кирилл, я тебе не нужна. Тебе нужна другая. Извини, но быть заменой, я не хочу.
В палате повисает гнетущая тишина.
Еленка
Затянувшуюся тишину нарушает вздох Кирилла:
-Лен, я не знаю, как объяснить...
Перебиваю его. Мне не хочется пустых слов и нелепых сожалений. Если бы так легко было заменить дорогого тебе человека на другого... Но так не бывает.
-Ничего не надо. Я всё поняла.
Отвлекаюсь от Кирилла и замечаю, что отчим внимательно наблюдает за нами обоими. Он ловит мой взгляд и вмешивается в разговор.
-Это хорошо, что ты поняла. Но не всё. Самир Дзагоев - это не твой ровесник, который смотрит тебе в рот и делает, что твоя душа пожелает. Учитывая, что вот он, - Давлатов делает кивок головой в сторону племянника, - едва не отымел его невесту. Как ты думаешь, Лена, на ком он решит отыграться?
Честно говоря, об этом я не думала вовсе. Я как-то привыкла, что желающих переть против отчима -нет. Но сейчас меня затапливает возмущение. Я награждаю Кирилла гневным взглядом.
-А я тут при чем? Если бы это я его невесту пыталась трахнуть, я бы еще поняла такие претензии. Пусть они с Кириллом сами разбираются.
Сергей усмехается и качает головой.
-Такие, как Дзагоев рассуждают по-другому. Хорошо, что клуб, где всё это случилось, принадлежит моим знакомым. Охрана вмешалась. А то бы Самир тебя бы прямо там и убил, - теперь он обращается к Кириллу.
Затем вновь переключается на меня:
-Я не знаю, что придет Дзагоеву в голову, поэтому предлагаю тебе пока переехать к нам с матерью и приставить охрану.
Мне не нравится его предложение. От него веет попыткой установить надо мной тотальный контроль.
-Нет, я - против.
-Лена...
-Чушь это все. Не такой этот ваш Дзагоев дурак, чтобы не понимать, что Кириллу на меня плевать. Я же не Саша.
-Слушать меня ты не хочешь, - делает отчим вывод.
Я пожимаю плечами. Зачем я вообще приехала? Теперь главное уйти раньше отчима. Я не знаю, как себя вести с Кириллом и оставаться с ним наедине, не хочу.
-Я поеду, - говорю обоим мужчинам и почти бегом покидаю палату.
Знаю, что Давлатов не будет давить. Он подождет, когда я набью шишек. И даже тогда не будет поучать. Просто посмотрит так, что я почувствую себя полной идиоткой.
Я , конечно, его услышала. Нужно быть осторожней. Не нарываться на неприятности. И возможно, меня минуют разборки из-за драгоценной Саши. Во всяком случае, мне хочется в это верить.
Дома валюсь у телевизора, включаю какую-то передачу, в которой по экрану бодренько бегают львы, и стараюсь ни о чем не думать. Иногда так и стоит ко всему относиться. Пофигистически.
Уже около одиннадцати вечера раздается звонок домофона. Сердечко встревоженно ухает, когда заглядываю на экран.
Вижу Платона с какими-то пакетами. Жму значок, чтобы открыть ему дверь, и сразу же отпираю входную . Он заходит в прихожую несколько минут спустя и сурово выговаривает:
-Ты не позвонила!
По квартире от пакетов распространился приятный аромат, а я вспомнила, что за целый день ничего не съела. Только чай утром попила.
-У меня были дела.
-Какие?
Платон вряд ли придет в восторг от того, что я скажу, но врать не хочется.
-Ездила к Кириллу в больницу.
За это время он успел зайти на кухню и достать кое-какую еду.
Однако, услышав про Гордеева, он резко оборачивается ко мне:
-Зачем?
Он не удивлен тем, что услышал. Почему?
Только сильно разозлился.
-Апельсины возила.
Мужчина становится еще злее. Вдруг хватает меня и впивается в губы. Больно.
Также быстро отстраняется и выдыхает мне в рот:
-Лена, я не потерплю, чтобы ты перед Киром крутила хвостом. Ни перед ним. Ни перед кем-то еще.
Я обалдело его рассматриваю. Это ревность?
Отчего-то я чувствую радость. Совершенно нерациональную и неоправданную.
-Мне отчим позвонил и попросил приехать. Спрашивал, как так получилось, что Кира едва не убили из-за дзагоевской невесты.
-А ты что?
-А что я могла сказать после того, что видела в клубе? Ответила, что мы с ним больше не встречаемся.
-С Киром говорила?
-Нет. О чем? О том, что пока он резвился с Сашей, я залезла в кровать с тобой?
Платон делает над собой усилие, чтобы успокоиться. Это заметно.
-Ты ему ничего не должна. А то, что было между нами, это не секс. Ты по-прежнему не понимаешь, как от удовольствия сносит крышу. Я хочу тебе это показать.
Радость сдувается как проколотый воздушный шарик. Ему нужен от меня только секс. И, скорее всего, ничего кроме.
-Тогда ты зря сегодня пришел. И потратился на еду из ресторана. Мне пока нельзя. Через неделю заходи. Если я кого-нибудь другого не присмотрю.
Платон смотрит на меня с укоризной.
-Какй ты еще ребенок, Лена. Еду я купил, чтобы поужинать. А тому, кого ты присмотришь, я оторву голову. Или член.
Он распаковывает еду, накрывает на стол, пока я, сидя у окна, наблюдаю за ним, не зная, что делать. То ли выпроводить его домой. То ли спокойно поужинать.
В конце концов, решаю сначала поесть.
-Садись, давай. Дуться будешь, когда поешь.
Сглатываю слюну, сажусь за стол. Мы с аппетитом едим. Платон подкладывает мне разные вкусности в тарелку. Меня удивило, что он не открыл вино, хоть и привез. Убрал в холодильник.
