И не я одна думала примерно о том же:
— Пожалуй, коньяк — не так уж и плохо, — произнёс Роман Владимирович, глядя вслед последним из моих сбежавших родственников.
Не могла с ним не согласиться. Охотно кивнула и направилась за обозначенным. Нужная бутылка была припрятана в закромах одного из нижних шкафчиков, поэтому пришлось не только наклониться, но и немного потрудиться, чтобы её оттуда достать. Пока копалась со всем этим, господин прокурор тоже на кухню пожаловал. За тем меня и застал. Ничего такого я не ожидала, да к тому же настолько близко, поэтому невольно вздрогнула, как только разогнулась, встретившись с ясным взором цвета закалённой стали. В том же положении и открыла добытый коньяк. Стакан тоже скорее на ощупь и по памяти доставала, нежели действительно отвлекаясь на подобное.
— Вы уж простите, что так вышло, — улыбнулась виновато, выставив на столешницу сперва один стакан, затем и второй.
Раз вино не особо спасает, будем переходить к более эффективной методике… По крайней мере, именно так мне подумалось в тот момент.
— Плохая привычка — просить прощения за чужие поступки, тем более те, которые совершены вне зависимости от лично принятого решения или деяний, — отозвался мужчина.
Коньяк в первый из стаканов всё же попал. Но не во второй. Господин прокурор не позволил. Хотя свою порцию забрал. Вместе с бутылкой, которую также безоговорочно и решительно изъял из моих рук.
— Они просто хотели как лучше для меня, — согласилась с ним на свой лад.
Свою порцию алкоголя Роман Владимирович выпил залпом. И даже не поморщился.
— Ещё более плохая привычка — корить себя за то, что от тебя совершенно не зависит, — усмехнулся, поставив бутылку на стол по левую сторону от меня. — К тому же, мы оба прекрасно понимаем, что произошедшее на самом деле совершенно никак не связано конкретно со мной, — добавил, оставив стакан уже по правую от меня руку.
Именно в этот момент я возьми, да и ляпни:
— Вы именно поэтому к тем подаркам даже не прикоснулись?
Зная и помня, что не для него они были изначально приготовлены. Что, кстати, лично мне стало некоторым облегчением. Того, что уже случилось, и так вполне достаточно, чтоб в довершение потом ещё краснеть за полосатые носки с каким-нибудь нелепым оленем. И пусть встречным на мой заданный вслух вопрос стала тишина. Ответ я тоже знала. Потому и добавила поспешно:
— Даже не знаю, как теперь с вами расплачусь за всё это. Спасибо, — улыбнулась в очередной раз виновато.
Стакан давно покоился опять на столе, как и бутылка. Но выпрямляться господин прокурор не спешил.
— Ничего, — отозвался мягко. — Я знаю.
И кто скажет, почему вдруг это очень уж двусмысленно мне воспринялось?!
Настолько, что аж щёки загорели.
Да и в целом стало очень жарко…
Повезло, что телефон Романа Владимировича опять ожил. На этот раз звуком пришедшего сообщения. Сосредоточившись на тексте, он вполне мог пропустить это мгновение моего внезапного замешательства.
И всё-таки…
— Что-то случилось? — не смогла не спросить.
А стоило бы!
Ведь если сперва подумала, что должно было случиться что-то в самом деле существенное, чтоб его даже в такой час по работе отвлекали, то после того, как…
— Нет. Всё в порядке. Просто сын уснул. Не дождался полуночи, так что поговорить с ним не получится, — вздохнул мужчина, в пару кликов написав что-то в ответ, а после убирая гаджет обратно в карман.
Опрометчиво и глупо с моей стороны, но факт того, что он с бывшей женой в данный момент переписывается, пока я вообще непонятно о чём тут думаю…
Вот нахрена я спросила?!
Уж лучше бы и правда промолчала.
И да, надо срочно переключиться!
Особенно, если вспомнить, что к нам кто-то пожаловал, а я до сих пор не поняла, кто именно.
На том и сосредоточилась.
Ну, почти…
— Тот стих, кстати, откуда знаете? С ним и учили, верно? — заставила себя отлепиться от кухонной зоны.
— Да, — согласился господин прокурор.
Спросила бы, как его зовут, раз уж момент подходящий, но сама возможность растаяла вместе с громким возгласом успевшего быстрее меня добраться до прихожей Никиты, а затем и тех, кого он столь жарко и бодро приветствовал. Голоса я узнала сразу. Вот и затормозила на полпути. Хотя всё равно поздно.
— Мы тоже собираемся как раз идти салюты пускать! Пойдём все вместе, да? — донеслось восторгом от шестилетней Алёнки.
Она и её родители — Олег и Полина, жили этажом выше, аккурат надо мной. Я познакомилась сперва с женской частью их семьи. Девочка сломала ногу на катке, а лифт не работал, и мы столкнулись на лестнице в тот момент, когда мама и дочка возвращались после полученной травмы с больнички со свежим гипсом и на костылях. Разумеется, я помогла преодолеть такое громадное количество ступеней. Так и подружились. Общаемся с тех пор не так уж и часто, но всё же с моими родителями и младшим братом они уже знакомы. А вот с бабулей знакомились как раз в этот момент, судя по тому, что я слышала, помимо детских реплик.
— Очень рады, Раиса Павловна, — с лучезарной улыбкой кивнул самой старшей из Лариных Олег.
Та тоже кивнула, но с важностью. И про нас, стоящих позади, очень некстати вспомнила.
— А это Роман. Лерин будущий муж, — обернулась, заявив со всей важностью. — Он у нас прокурор.
Не раз я отмечала про себя, что не так уж и «у нас». Но это ладно. Не так уж и катастрофично. Как то, что того, который Роман и теоретически “Лерин будущий муж”, мои соседи превосходно знали. Как и то, что находящийся напротив них господин прокурор им совсем не является.
Неудивительно, что у обоих лица моментально вытянулись в шоке!
И не сказать, что только у них одних…
У меня аж вся жизнь моментально пронеслась перед глазами. Та самая, которая совместная с моим бывшим и о которой я в данный момент особенно сильно жалела.
Хотя вовсе не об этом думать стоило!
О том, как теперь выпутываться буду…
Задача — сложная, последствия в случае неудачи — грандиозные. Если уж бабуля так остро отреагировала на новость о драке посторонних, то и подумать страшно, как выдержит то, когда зайдёт речь о причине подмены
