нему пальцами. Я опустил взгляд, прежде чем она смогла заметить, что я обратил на него внимание.
Весь следующий час мы болтали о всяких мелочах, а наш азарт только возрастал, когда мы готовили следующие вазы для битья. С Сидни было так легко, что я не мог отвлечься ни на что другое. Большинство людей засыпали меня вопросами о хоккее и будущей карьере в Национальной лиге. Она же позволяла мне говорить о том, о чем мне было комфортно. Сидни рассказывала о своих планах и о том, как она хочет начать карьеру, как она надеется, что ее мама гордилась бы ей.
Я сел рядом с ней на пыльный диван.
– Конечно, она бы гордилась тобой, Сид. Ты потрясающая во всем.
На ее щеках появился нежно-розовый румянец, который она пыталась скрыть, но я его заметил. Она полезла в сумку, и мой взгляд упал на то место, где ее рубашка выбилась из-под юбки. Черт, я так хотел провести пальцем по ее коже, но ее голос вырвал меня из мыслей.
– Здесь не так много, но хоть что-то, чтобы снять напряжение. – Сид протянула мне протеиновый батончик, не заметив, что я задумался. Ее слова приобрели в моей голове другой смысл. Напряжение исчезло, но внутри росло другое чувство.
Она не спросила, что со мной, но в ее глазах читался вопрос. Я пожал плечами и попытался объяснить то, что мучило меня.
– Ты помнишь, как шесть лет назад на уличных гонках погиб старшеклассник?
– Да, это было во всех новостях, – проговорила она шепотом.
– Он был моим лучшим другом, его звали Маркус. – Я сделал глубокий вдох, успокаивая боль, которая нарастала в груди. – Мы не только играли вместе – он и был причиной, почему я пошел в хоккей.
Сидни не давила на меня, просто ждала, когда я продолжу.
– После того как он… – Я закрыл глаза. Дыши. – После того как он умер, я решил, что сделаю все возможное, чтобы осуществить его мечту и стать профессиональным спортсменом. Поскольку я был игроком второго звена и много тренировался с Маркусом, я, естественно, смог заменить его. Иногда мне кажется, что я живу его жизнью ради него и я никогда не буду тем, кем он стал бы. Ты бы его видела. То, как он умел кататься на коньках, ужасно пугало парней в колледже.
Я провел дрожащими руками по лицу и волосам.
– В последнее время я плохо играю. Я должен разобраться с этим, прежде чем люди начнут замечать…
Ее нежная рука скользнула по моей щеке, заставив взглянуть ей в глаза.
– Это прекрасно, что ты чтишь память своего друга… Но, Джекс, ты сам по себе. Не зацикливайся так на его мечте, забывая о своей собственной. – Ее глаза блестели от непролитых слез, но в них не было жалости, только понимание.
Сидни положила ноги на диван, и ее плечо еще сильнее прижалось к моему. Она права. Это было именно то, что мне нужно, но я не мог не думать о том, зачем она ходила в это место?
Сидни
На экране огромными буквами высветилась оценка «Отлично».
– Я выиграл, Сид. Время платить по счетам, – низким голосом произнес Джекс у моего уха, заставляя почувствовать дрожь по телу. Я пододвинула к нему маленький листок бумаги, и у меня перехватило дыхание, когда палец скользнул по его ладони. Мой пульс участился, когда он отстранился, разжимая и сжимая кулак.
Он произнес практически шепотом:
– Это третье правило. Как долго, по-твоему, продержатся остальные?
Я закатила глаза, не собираясь никак это комментировать.
Джекс посмотрел на листок бумаги и ухмыльнулся. Я написала свой номер фиолетовой ручкой, в конце добавив: «Не злоупотребляй им».
Его дыхание еще раз обдало мою кожу, прежде чем Джекс наконец глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула. Он показал поднятый вверх большой палец, вызвав у меня смех и сняв напряжение.
Я в театральной манере прошептала:
– Жаль, что я не засняла это на камеру. Это могло бы залететь в тренды в «Инстаграме» [5]. – Я громко засмеялась.
От этой фразы у меня екнуло в груди.
– Мисс Кинг, что вы думаете о позитивном периодическом подкреплении [6]? – Голос профессора Картера вырвал меня из мыслей.
Джекс поднял голову, увидев, что я молчу как рыба.
– Она просто объясняла, что такое взлом роста и то, как периодическое подкрепление влияет на психику людей так же, как азартные игры.
Как только профессор отвлекся, я была готова сползти под стол, а мое сердце все еще пыталось выскочить из груди. Я посмотрела на Джекса и одними губами произнесла:
– Спасибо.
Его рука скользнула вверх по моей шее и сжалась: все мое внимание мгновенно сосредоточилось на этом прикосновении. Он что-то написал в своем блокноте, прежде чем пододвинуть его ко мне.
Теперь мы команда, Сид. Я не брошу тебя в беде.
Он придвинулся ближе, посмотрев на меня пристальным взглядом, прежде чем написать что-то еще.
Верно?
Я схватила блокнот, чтобы быстро написать ответ.
Верно.
Джекс пододвинулся ближе, устроившись поудобнее и по-прежнему держа руку у моего затылка. Я расслабилась от его прикосновений, и между нами возникло притяжение.
Другая его рука быстро двигалась по бумаге.
Спасибо, черт возьми, что мы подготовились. Похоже, половина класса в шаге от нервного срыва.
Головы студентов были удрученно опущены вниз. В углу сидела девушка, из глаз которой катились слезы, но она по-прежнему смотрела на профессора и яростно печатала, едва поспевая за его речью. Мы все знали, что любая упущенная мысль может дорого нам обойтись.
Я взяла в руки блокнот.
Да, к счастью для тебя, я тебе помогла.
Он подавил смешок, прежде чем ответить.
Я такого не припомню.
Не моя вина, что у тебя ужасная память.
Рука Джекса скользнула вниз по моей шее, пальцы коснулись ключицы, и он быстро выдохнул. Чувствовал ли он то же самое, что и я? Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди совершенно по другой причине. Между нами, несомненно, была химия, но и нечто большее. С ним я чувствовала себя так легко.
Кого я обманывала? Джекс ужасно привлекателен. Это преступление – быть одновременно таким умным и красивым. У девушек не было ни единого шанса. Я повернулась к своей сумке и притворилась, что ищу что-то, чтобы отсесть от него подальше. Он замешкался, будто хотел выразить несогласие, но убрал руку.
Я должна обуздать его. Я не понаслышке знала,
