Ознакомительная версия.
Господи. Лоб покрылся холодной испариной. Мне потребовалась минута, чтобы сообразить, что Джаред до сих пор находился рядом и пялился на меня.
Он посмотрел в коридор, затем обратно на меня. В его глазах явно читалась подозрительность.
– На ней футболка Bears, в которой вчера был ты, – подметил Джаред.
Чееееерт!
Проклятье! Я надел на нее футболку, прежде чем она уснула, и даже не заметил этого. Дерьмо!
– Спать пошел, да? – поддразнил он, надевая толстовку. – Ладно, как скажешь. Увидимся в школе.
Джаред двинулся к двери, но я прочистил горло, остановив его.
– Нам нужно разобраться с Дитрихом, – сказал, сменив тему.
Обернувшись, он прищурился.
– Зачем?
– Он вчера к Фэллон приставал. Не принимал "нет" в качестве ответа, – пояснил. – И вокруг Тэйт тоже разнюхивал. Пусть она тебе не нравится, но я знаю, что ты ненавидишь подобные вещи.
Джаред закрыл глаза, провел рукой по волосам и горько хохотнул.
– Ага, ну, мы избавились от Тэйт, Мэдок. Ты разве не слышал? – с издевкой спросил он. – Она уезжает в Европу на год. Поэтому через несколько месяцев ее тут не будет.
Слова прозвучали так, словно это изначально являлось нашей целью, однако я уловил выражение его лица. Явно указывавшее на то, что в ближайшем будущем он станет очень недовольным парнем. А недовольный Джаред – дело серьезное.
Я проводил его взглядом, когда он вышел из спальни, и вздохнул.
– Черт.
Подхватил свои ключи и телефон, после чего спустился вниз; проходя мимо ванной, проигнорировал шум воды. Я должен поговорить с ней. Мне нужно было узнать, что творилось у нее в голове. Хотел убедиться, что она в порядке.
Но я не остановился. Удары сердца отдавались в ушах отбойным молотком. Войдя в кухню, открыл холодильник и достал бутылку Гаторэйда.
Родители сидели за столиком для завтрака. Мой отец уткнулся носом в свою утреннюю газету, а мать Фэллон, Патриция, одетая в спортивный костюм, выгребала ложкой мякоть из половинки грейпфрута. Дома спортивная одежда практически была ее униформой.
Она швырнула ложку на стол и поднесла к губам чашку кофе.
– Ну, я не представляю, какой телефонный звонок мог быть настолько важен, что тебе пришлось пропустить почти половину представления прошлым вечером, – огрызнулась Патриция на отца. – Ты оставил меня там одну, Джейсон. На час.
Раздраженно выдохнув, он сложил газету.
– Извини, – услышал его ответ, занявшись приготовлением порции хлопьев. – Я тебе возмещу, – пообещал папа, после чего обратился ко мне, вероятно, чтобы заткнуть ее: – Доброе утро. Как прошла вечеринка?
Я поднял взгляд, упрямо изогнув бровь. Отец использовал меня, чтобы отвлечь Патрицию, поэтому я проигнорировал его.
Развернувшись, убрал молоко обратно в холодильник. Из-за спины послышался голос матери Фэллон:
– Они снова добрались до твоей выпивки, – сообщила она папе.
Я едва не рассмеялся. Патриция тратила мое наследство на долбанные дамские сумочки и вдруг решила, что отца обеспокоят несколько бутылок алкоголя?
– Они были дома, – успокоил он мачеху, – за руль не садились. Эдди за ними приглядывала. Я доверяю Мэдоку до тех пор, пока он мое доверие не потеряет.
Я стоял у кухонного островка, позволяя им обмениваться взаимными упреками. Отношения между нашими родителями становились все холоднее день ото дня. Вдруг меня обдало жаром, под кожу словно иголки вонзились.
Фэллон вошла в кухню. Я чуть не задохнулся, потому что проглотил хлопья не жуя.
Твою мать.
Ее волосы все еще были влажными после душа. Она поставила свой рюкзак на стул, потом достала что-то из буфета.
Волоски на моей шее встали дыбом. Я наблюдал, как она подошла к островку, остановилась в нескольких футах от меня, не отрывая взгляда от своей задачи – распаковывания батончика-мюсли.
– Ну, мне не нравится, что все эти мальчишки ошиваются тут, – резко заявила Патриция. – Около Фэллон. Это небезопасно.
Я заметил, как Фэллон моргнула и едва не подняла глаза, но затем передумала. Почему она не смотрела на меня? Тысячи различных страхов закружились в голове. Она разозлилась? Боялась?
Или хуже. Сожалела?
Поставив миску на стол, подошел к ней. Мне было нужно, чтобы Фэллон на меня посмотрела. Ее спина напряглась, однако я все равно приблизился, задев ее руку своей. Сегодня она выглядела иначе. На Фэллон была та же самая одежда, минимум макияжа – я не мог сообразить, как именно, но она изменилась.
Сегодня все было по-другому.
До меня донесся голос отца.
– Мэдок не позволит никому из своих друзей и близко к ней подойти, – сказал он Патриции. – Верно?
Даже не глядя, знал, что последнее слово папы было обращено ко мне. Я посмотрел на него, но при этом незаметно положил руку на спину Фэллон, провел ладонью по ее талии.
– Кроме меня никто не приблизится к Фэллон. – Я улыбнулся.
Она судорожно вздохнула. Моя рука проскользнула под ее футболку, пальцы коснулись нежной кожи спины.
Отец поднялся.
– Что ж, мне пора в дорогу, – сказал он, кинув салфетку на стол.
Фэллон подняла голову, заглянула мне в глаза. Она так нервничала, что мне захотелось вновь накрыть нас простыней.
– Я сегодня переночую в Чикаго, – сказал отец, в то время как мы с Фэллон смотрели друг на друга. – У меня завтра рано утром назначено несколько встреч…
– А что я должна делать? – возразила Патриция, последовав за ним из кухни.
Когда они оба скрылись за дверью, Фэллон покачала головой.
– Мэдок, – произнесла она предупреждающе, только я больше не мог терпеть.
Схватив за руку, потянул ее к двери, ведущей в подвал. После того, как мы ступили на лестницу, захлопнул дверь.
Развернувшись, обхватил рукой талию Фэллон, притянул спиной к своей груди и припал губами к ее шее.
– Мэдок, перестань! Наши род… – Приподняв ее подбородок, завладел губами. Прижался к ней своим стояком, уже бушевавшим в штанах.
Просто вспомни, Фэллон. Мне необходимо знать, что ей понравилось. Что все случившееся между нами прошлой ночью было по-настоящему.
Я провел ладонью вверх и вниз по ее телу, лаская бедра, которые не могли насытиться мной всего шесть часов назад.
Моя рука проскользнула Фэллон между ног, поверх джинсов. Она застонала, прижавшись ко мне.
Да, это было по-настоящему.
– Мэдок, остановись, – взмолилась Фэллон, однако отстраняться не стала.
– Я хочу еще. – Сильнее надавил ладонью ей промеж ног. – Ты до сих пор меня чувствуешь? – прошептал. – Я был здесь, Фэллон, и ты не можешь этого изменить. Я был здесь. – Начал поглаживать ее. Хоть она и застонала, все равно оттолкнула меня.
Ознакомительная версия.
