– Я… – начал было Джон, но продолжить не смог.
Он ничего не мог сказать, чтобы исправить положение и причинить как можно меньше боли женщине, которую когда-то так сильно любил. Но семь лет – большой срок. За это время они могли бы сродниться навсегда, однако этого не произошло, и год назад, когда по телевизору широко освещалась предвыборная кампания, он… он оступился. Сначала, когда они вернулись из Вашингтона, он искренне хотел покончить с этой историей! Честное слово, хотел! Но Лиз не отпустила его, и все продолжалось и здесь, в Нью-Йорке. Тянулось, тянулось и дотянулось до того, что теперь она заставила его таки плясать под свою дудку! Самым ужасным было то, что Лиз забеременела и не желала избавляться от ребенка.
– Я не знал, как сказать тебе это, Сэм, – пробормотал Джон. – Не знал… я думал…
– Плевать мне на то, что ты думал! – Она кричала на человека, которого знала и любила уже одиннадцать лет.
Они стали любовниками, когда ей было девятнадцать. Он был ее первым мужчиной, это случилось во время их учебы в Йельском университете. Джон был таким рослым, таким красивым блондином… звезда футбола, университетская знаменитость, баловень публики. Его все любили, в том числе и Сэм, она боготворила Джона с первого дня их встречи.
– А ты знаешь, что думала я, сукин сын? – закричала Саманта. – Я думала, ты мне верен, вот что! Я думала, что небезразлична тебе… А еще… – ее голос впервые дрогнул с тех пор, как Джон произнес роковые слова, – еще я думала, что ты меня любишь.
– Я тебя действительно люблю. – По щекам Джона медленно заструились слезы.
– Ах вот как? – Саманта уже плакала, не таясь; ей казалось, будто Джон вырвал сердце у нее из груди и швырнул его на пол. – Но тогда почему ты уходишь? Зачем ведешь себя как сумасшедший? Черт возьми, зачем ты сказал, когда я спросила, как у тебя дела: «У меня роман с Лиз Джонс, и я от тебя ухожу»?! – Саманта сделала несколько шагов по направлению к мужу, и в ее голосе зазвучали истерические нотки. – Ты можешь мне это объяснить? Кстати, давно ты с ней связался? Будь ты проклят, Джон Тейлор… Будь ты проклят…
Саманта не сдержалась и бросилась на Джона с кулаками, вцепилась ему в волосы, пыталась расцарапать лицо, но Джон легко справился с женой, завел ей руки за спину и повалил на пол, а потом сгреб в охапку и принялся укачивать, утешая, как ребенка.
– Мне так жалко, малыш…
– Жалко? – то ли усмехнулась, то ли всхлипнула Саманта, высвобождаясь из его объятий. – Ты меня бросаешь и при этом говоришь, что тебе «жалко»? О господи! – Саманта глубоко вздохнула и оттолкнула руки Джона. – Отпусти меня, черт побери!
Во взгляде Саманты сквозила жгучая боль, и Джон, увидев, что она немного успокоилась, не стал ее удерживать. Саманта все еще не могла отдышаться после недавней вспышки гнева, но бросаться больше на мужа не стала, а медленно подошла к темно-зеленой бархатной кушетке и села на нее. Саманта вдруг как-то съежилась и казалась совсем юной… густые светлые волосы свесились вниз, когда она уткнулась лицом в ладони… когда же Сэм наконец подняла голову, в ее глазах стояли слезы.
– Ты ее действительно любишь?
В это невозможно было поверить!
– Наверное, да, – медленно выговорил он. – Самое ужасное то, что я люблю вас обеих.
– Но почему? – Саманта глядела в пространство, почти ничего вокруг не замечая и совсем ничего не понимая. – Что мы с тобой сделали не так?
Джон сел на диван. Придется ей все-таки рассказать. Она должна знать. Зря он так долго скрывал от нее правду.
– Это началось в прошлом году, во время предвыборной кампании.
– И уже тянется столько времени? – Саманта широко раскрыла глаза, смахивая новые слезинки. – Целых десять месяцев, а я ничего не знала?
Джон кивнул, не произнося ни слова.
– Боже мой… – Саманта помолчала, потом с подозрением поглядела на мужа. – Но тогда почему ты признался сейчас? Почему тебе приспичило сказать мне об этом именно сегодня? Почему ты с ней не расстался? Не попытался сохранить семью? Ведь мы живем вместе уже восьмой год! Какого черта ты говоришь: «У меня роман, я ухожу»? Так-то ты ко всему этому относишься, да?
Она снова сорвалась на крик. Джон Тейлор ненавидел сцены, было ужасно, что приходится так поступать с Самантой, однако он понимал, что ничего не поделаешь. Ему придется уйти. У Лиз было то, чего ему так отчаянно хотелось, она обладала нужными ему качествами, именно такая женщина была ему необходима. Джон считал, что Саманта в чем-то очень похожа на него: они оба слишком открыты, порывисты и красивы. Ему нравились в Лиз рассудочность и обыкновенность, нравилось то, что у нее не такой блестящий ум, как у Саманты, нравились ее спокойствие и готовность оставаться на заднем плане, в тени, помогая ему достичь вершин славы. Лиз служила для него прекрасным фоном, и поэтому они так прекрасно сработались. Когда они выступали по телевидению в программе новостей, то Джон был бесспорной звездой, и Лиз всячески способствовала этому. Джону это нравилось. Лиз была гораздо спокойней Саманты, да, конечно, она была не такой яркой и куда менее волнующей, но… в конце концов Джон пришел к выводу, что ему именно такая женщина и нужна! Рядом с ней он не нервничал, ему не надо было с ней состязаться. Он и так чувствовал себя лидером.
А теперь все еще больше усложнилось. Лиз забеременела, и Джон знал, что это его ребенок. А ребенка ему хотелось страстно. Джон мечтал о сыне, с которым можно будет играть, которого он будет любить, научит играть в футбол… Он всегда хотел детей, а Саманта не могла ему этого дать. Врачи три года пытались определить, в чем же все-таки причина, а затем уверенно заявили, что Саманта бесплодна. У нее никогда не будет детей.
– Почему именно сейчас, Джон? – Голос Саманты вернул Джона в реальность.
Джон покачал головой.
– Какая разница? Это не имеет значения. Все равно мне пришлось бы так поступить. Я должен был тебе признаться. А подобные признания всегда бывают некстати.
– Ты и правда хочешь, чтобы все это закончилось? – Саманта вела себя настырно и прекрасно это осознавала, но была не в силах сдержаться: она чувствовала, что должна расспросить его, ведь случившееся не укладывалось у нее в голове. Почему именно сегодня, в этот изматывающе знойный день, муж, вернувшись домой с телевидения, где он выступал с ежевечерним выпуском новостей, вдруг заявил, что он уходит от нее к другой? – Может, ты больше не будешь с ней встречаться, Джон?
Он покачал головой.
– Нет, Сэм, я не могу.
– Но почему? – Голос Саманты по-детски сорвался, и к глазам снова подступили слезы. – Что в ней такого особенного? Она же обыкновенная, скучная… ты всегда говорил, что она тебе не нравится… и что тебе противно с ней работать, и… – Саманта не могла больше продолжать.
