– Шелби! – кричали сейчас фотографы. – Сюда! Повернись! Шелби! Шелби! ШЕЛБИ!
Не выдержав отчаяния, слышавшегося в голосах репортеров, Шелби смилостивилась, повернула голову в одну сторону, потом в другую, продолжая внимательно следить за ситуацией и за тем, чтобы не сползло с плеч чересчур открытое платье. Она тряхнула черной гривой, томно повела карими глазами. Имидж – это необычайно важно, и в свои тридцать два Шелби прекрасно отдавала себе отчет, какие толпы актрис, причем существенно моложе, бешено рвутся к популярности. Всем хотелось быть на ее месте. Всем хотелось такой стремительной карьеры, как у нее, брака с кинозвездой и роскошного дома в Беверли-Хиллз.
«Не повезло вам, девочки, – подумала Шелби, но улыбка на ее губах не дрогнула. – Линк Блэквуд мой. С потрохами. И при всех его недостатках я его не отпущу. Так что отвалите. Линк Блэквуд занят».
* * *
– Мне нужен Линк Блэквуд! – низким, с хрипотцой голосом объявила Лола Санчес, даже не взглянув на продюсера своего будущего фильма Элиота Файнермана. Они вдвоем сидели на заднем сиденье лимузина, а муж Лолы – Мэтт Сил, в прошлом профессиональный теннисист, – примостился напротив рядом с ее пресс-секретарем Фей Марголис.
– Мы об этом уже десять раз говорили, – проворчал Элиот, с трудом сдерживая раздражение. – Я думал взять Бена Афлека или Мэтью Мак…
– Нет! – перебила Лола. – Я хочу Линка Блэквуда. И если по какой-то причине он тебя не устраивает – можешь начинать подыскивать на мою роль кого-нибудь другого.
«Вот дрянь! – зло подумал Элиот. – Кем ты себя возомнила? И четырех лет не прошло, как в „Дэннис“ тарелки подавала, а теперь диктуешь мне, что делать. Мне, Элиоту Файнерману, продюсеру, у которого за плечами больше тридцати удачных фильмов».
– Ну? – тоном королевы произнесла Лола и вздернула подбородок.
– Если ты настаиваешь, солнышко… – выдавил Элиот. – Но я все же думаю…
– Вот и прекрасно, – обрезала она. – Если Линк согласится, можно будет начинать съемки.
Элиот молча кивнул и стал смотреть в окно. Было совершенно очевидно, что эту диву его мнение нисколько не интересует. И все из-за Анны Камерон. Хозяйка «Лайв Студиос» дала ему зеленый свет на съемки «Состояния души» только при условии, что он возьмет на главную роль Лолу Санчес. А Лола начала с того, что выторговала себе право утверждения партнера.
– Пускай, – сказала тогда Анна. – Мы с тобой направим ее в нужное русло.
«Ну конечно, – с горечью думал сейчас Элиот. – Вот вам и нужное русло».
Лола сразу затребовала Линка Блэквуда. Элиот поначалу искренне верил, что сумеет ее отговорить, но Лола уперлась, а упрямства, избалованности и самомнения этой особе было не занимать. Звездная болезнь ее явно не обошла.
Почему она так упорствует, Элиот никак не мог взять в толк. С Линком она и знакома-то не была, а когда познакомится – горько пожалеет. От Линка Блэквуда одни неприятности: на площадке он капризничает, а как только почувствует себя на коне, начинает трахать чужих жен без разбору. Все его уловки в отношении слабого пола были Элиоту хорошо известны – Линк не утруждал себя оригинальностью, а бабы все равно на него западали. Впрочем, тут и особых усилий не требовалось: когда дело касается кинозвезд, тут все бабы нараспашку, за один взгляд готовы кинуться в постель. Кто-кто, а Элиот Файнерман это знал не понаслышке: его бывшая не была исключением. Линзи Фрейзер, молоденькая актриса, милашка, так легко поддающаяся влиянию… Через три месяца после свадьбы Элиот по неосторожности дал ей небольшую роль в фильме, где главного героя играл как раз Линк Блэквуд. Не прошло и недели с начала съемок, как он застукал жену у Линка в трейлере, где она с энтузиазмом обрабатывала его своим хорошеньким ротиком… Это было десять лет назад, потом Элиот еще не раз разводился. Но, ясное дело, после того случая он больше с Блэквудом не работал.
Жене Линка Элиот от души сочувствовал. Шелби Чейни была очень талантливой актрисой и необыкновенно притягательной женщиной, хотя, судя по всему, и без царя в голове. Иначе чем объяснить, что она терпит, как ее подонок-муж беззастенчиво гуляет направо и налево?
– Если ты твердо уверена… – начал Элиот обиженным тоном.
– Да! – рявкнула Лола, не дав ему закончить фразу. – Я уверена.
Элиот задымился. Вот сучка! Вся Америка наивно считает ее очаровательной сексуальной женщиной, тогда как на самом деле это обыкновенная стерва двадцати четырех лет, которую господь наградил длинными ногами, большим бюстом, полными чувственными губками, гладкой кожей и каменным сердцем. Америка без ума от ее ног, ее губ, ее лучезарной улыбки. А о том, что за всем этим таится ничтожная человеческая сущность, никто и не догадывается.
«С другой стороны, – продолжал рассуждать Элиот, – может быть, Лола с Линком как раз и заслуживают друг друга». Оказавшись вместе, они вполне способны испортить друг другу жизнь, чему он будет несказанно рад. Скандалы же, как известно, всегда идут на пользу – пусть себе грызутся, это только привлечет к проекту внимание прессы. А когда фильм будет выпущен, не жалко, если они вконец разругаются. Тоже мне «кинозвезды»! Сборище надутых скандалистов с коротким сроком годности. Не пройдет и пяти лет, как люди будут спрашивать друг у друга: «Что еще за Лола? Кто это?»
К несчастью, Линку Блэквуду такая участь, кажется, не грозит. Этот еще продержится. Ему, как Сталлоне, Уиллису и Шварценеггеру, уготована долгая жизнь в боевиках. И, как бы там ни было, фильмы с участием Блэквуда продолжают делать приличные сборы, особенно за рубежом и на дисках.
– Почти приехали, – сообщила Фей Марголис.
Фей была внушительная особа под пятьдесят, с коротко стриженными серебристыми волосами и немалым опытом в своем деле. Всякой знаменитости, которую Фей брала под свое крыло, была гарантирована максимальная публичность, причем ни один материал в прессе не мог появиться без предварительного согласования. Фей оберегала свой узкий круг избранных клиентов с собачьей преданностью и не меньшей свирепостью.
– Как я выгляжу? – спросила Лола, демонстрируя несвойственную ей неуверенность.
– Настоящая секс-бомба, – заверил Мэтт. Он и сам был ей под стать: тело атлета, длинные темно-русые волосы, маленькая вандейковская бородка.
Лола пропустила комплимент мужа мимо ушей и повернулась к пресс-секретарю:
– Фей?
– Главное – держи спину прямо, – посоветовала та своим прокуренным голосом. – Платье у тебя опасное: чуть нагнешься, и грудь вывалится. Помни об этом!
Лола хихикнула.
Такие замечания могла безнаказанно отпускать только Фей. Теперь, когда Лола стала звездой первой величины, она требовала от всех, с кем имела дело, надлежащего почтения.
