- Оригинально, - раздалось надо мной.
Нехотя приоткрыла глаза - напротив меня имелись белоснежные великолепно отутюженные брюки. Лорд Эйн. Затем идеальные брюки пошли складками, в смысле кое-кто присел на корточки передо мной. Холодные пальцы, даже через белоснежную перчатку ощущалось, что они ледяные, отвели прядь растрепавшихся волос с моего лица, после чего снежный с холодным недовольством констатировал:
- Губа разбита, на скуле ссадина, рука расцарапана.
- Сердце кровью обливается, - мрачно добавила я.
- От осознания своей глупости? - издевается.
- От перспективы спать с сугробом, - я села, с грустью посмотрела на разорванный подол платья. Моего любимого, к слову.
Затем огляделась, избегая взглядом все так же находящегося рядом снежного. На площади, ранее многолюдной и шумной, практически никого не было. Четыре живых сугроба, несколько снежных в сером, парочка втянувших шею плечи чиновников, торопливо пересекших открытое пространство, чтобы шмыгнуть в щель между домами и скрыться. А ведь когда-то в свободном городе никого не боялись.
- Помочь подняться? - холодно поинтересовался лорд Эйн.
Кивнула, раздумывая о своем.
- Вейга, - позвал снежный, поднимаясь.
Снежный в сером подошел, нагнулся, ухватил меня за запястье, рывком поднял.
То есть сам будущий любовничек даже прикасаться ко мне не желал! Боимся кровью испачкаться?!
- Чистоплюй, - отряхивая испачканную юбку, зло сообщила снежному.
Холодный взгляд ледяных глаз, белых с легким голубым оттенком и красным, как запекшаяся кровь зрачком. Брр! Снежные вообще далеко не красавцы. Высокие, худощавые, с белыми волосами различных холодных оттенков, с белой холодной кожей - они вызывали оторопь, удивление, неприязнь... до войны. А после только страх. Жуткий, безотчетный страх и ужас для тех, кому сильно не повезло встретиться с ними в бою. С той войны наши мужчины возвращались седыми. Стоит ли удивляться, что победа в развязанной нашим правительством войне досталась снежным?! Никто и не удивлялся, никто даже не роптал, на момент полной капитуляции нам хотелось, чтобы все просто закончилось.
Кто же знал, что кошмар только начинается?
Во-первых, снежные не удовлетворились выплатой контрибуции, более того, сам мирный договор их так же не устроил, и победители захватили власть. Королевская династия была лишена регалий и привилегий, аристократия так же. Власть на местах соответственно тоже получили снежные. Экспансия стала полномасштабной, и завоеватели, как лавина, подмяли пол себя все. Недовольные не выживали, противники - не выживали, враги... врагов перебили еще во время войны. А затем выяснился прелюбопытный факт - это снежные для нас страшны как смертный грех, а вот наши женщины в их холодных глазах были весьма и весьма привлекательны. Нет, волны насилий не случилось, подобное осталось в жутких временах прошедшей войны, но снежным... не отказывали. Не смели. И если взгляд холодных глаз с красными зрачками останавливался на девушке или женщине, это было однозначным приговором. Снежным не отказывали. Их боялись, от них скрывались, женщины более не показывались на улице с непокрытой головой, но если уж взгляд завоевателя тебя настиг... Радовало, до сего печального дня, только одно - снежные не трогали замужних. Когда до народа это дошло, в церквях было не протолкнуться от желающих сочетать себя узами брака. В нашей маленькой церкви одновременно брачевали по сто пятьдесят пар, едва стало известно, что и до нас эта напасть дошла. Но городу повезло - явившийся лорд Эйн со столь явным презрением относился к местному населению, что это передалось и его подчиненным. В итоге за полтора месяца их пребывания в Лерге никто вообще снежным не приглянулся. Это обнадежило все местное население, включая меня. И потому, вместо того чтобы заключить брак с уже имеющейся жертвой матримониальных планов, я преспокойно ждала, когда приедет его бабушка, чтобы сыграть свадьбу в соответствии с традициями его семьи. Дождалась...
- Идемте, - снежный в сером, снова ухватив за локоть, только теперь не в пример крепче, потянул к уже ожидающему экипажу.
Белому, да. У них все белое. И ненормальное - у этого экипажа лошадей не было, ехал почти беззвучно, только поскрипывал, как по... да как по снегу! "Сани мертвецов" - прозвали их в народе, и сейчас увидев такой экипаж и осознав, что именно к нему меня и волокут, я уперлась ногами в брусчатку, и взвыла:
- Да вы рехнулись! Я туда не сяду!
Внезапно снежный в сером отпустил мой локоть. Но не успела даже обернуться, чтобы понять в чем дело, как запястье сковали ледяные пальцы, и совершенно без слов лорд Эйн потащил меня к экипажу. Сначала волоком, после подняв и практически на весу. Он подошел к карете за несколько секунд, двери открылись сами, и меня совершенно не заботясь о сохранности предполагаемой постельной игрушки, зашвырнули в теплое светлое нутро "саней". Дверь закрылась, отрезая от звуков, света, людей, города... от всего!
Тихий скрип... Карета тронулась.
Я вскочила, не удержалась упала на колени, что было совершенно безболезненно - теплый пушистый ковер устилал пол, проползла к двери, попыталась открыть, но ручки тут не было, толкнула - тоже бесполезно. Устало села на пол, оперевшись спиной о проклятую дверь, тихо простонала. Нет, ну это надо же было так попасть!
А бабка Закари вчера приехала, вечером. В день моей помолвки с Людвигом! Потрясающе, просто потрясающе! Посмотрела на свои ободранные ладони, мстительно испачкала карету кровью. Красное на белом смотрелось знаменательно. Он еще пожалеет, жизнью клянусь пожалеет! Любовница значит?! Да ты, туша снежная, до лицезрения стратегических любовных мест не доберешься!
Злилась я жутко. Может быть, в моем положении и полагалось стенать, заламывая белые руки, или же дрожать от страха - снежные своим пассиям стирали память после собственно процесса, так что я понятия не имела, что ждет меня с этим. Но вместо страха или опасений я испытывала только злость! И ярость. И бешенство такое охватывало, стоило лишь вспомнить его холодно-безразличное - "Вы станете моей любовницей". Да он хоть представляет, чего стоило безродной сиротке вырваться из бедности и добиться должности секретаря градоуправителя, причем добиться своим трудом и мозгами?! Я ночами не досыпала, я работала сутками, чтобы из клерка в захудалом монастырском архиве выбиться в секретари городской администрации! Впрочем, лгу - одной работоспособности было мало - я пошла на откровенный подлог, подделав документы, и из безродной сироты став племянницей престарелого господина Мастерса, который опровергнуть родство не смог, по причине совершенного расстройства памяти. И потому, когда к нему заявилась пятнадцатилетняя племянница, принял, как и полагалось принимать бедных родственников. И пусть я несколько лет прожила на чердаке под крышей, меня откровенно презирала вся прислуга и естественно никто не стал включать мою персону в завещание, зато в городе я пользовалась заслуженным уважением, в мэрии никто не смел приставать к племяннице уважаемого господина Мастерса, а сын купца Закари Тейс, который безмерно мне нравился, счел честью сделать предложение родственнице именитого горожанина. И все было чудесно! Все было замечательно и шло по плану, пока его снежность лорд Эйн не соизволил заявиться в наш город!
