Взгляд Джой скользнул по великолепному телу Брайана, и вожделение иглой пронзило ее. Любовью тут, конечно, и не пахнет. Раньше Джой преисполнилась бы презрения к себе самой за подобные мысли, но… Но любовь не принесла ей ничего, кроме разочарования. Так почему бы не взять от этого мужчины то, что он может дать? В постели Брайан не просто хорош, он… он не знает себе равных, вот!
Джой, можно сказать, ничего, кроме своего ресторанчика, не видела — разве что ездила время от времени в гости к родным. Так неужели она не заслужила немного удовольствия? И какого… Губы Джой невольно растянулись в удовлетворенной улыбке, когда ее взгляд снова упал на тело Брайана.
— Ладно, — согласилась молодая женщина. — Никаких взаимных обязательств. Встречаемся только тогда, когда получится.
Глаза Брайана блеснули.
— Чудесно! — с облегчением воскликнул он. — Джой, да на миллион женщин ты одна такая! Я чувствую себя так, будто выиграл в лотерею!
Она рассмеялась.
— Нет, Брайан, это ты редкость: не мужчина, а шампанское!
— Так не отпраздновать ли нам? — предложил он с лукавой усмешкой и поцеловал Джой.
Она ни разу не пожалела о заключенной сделке: одно удовольствие, никакой душевной боли, никаких переживаний. Но так продолжалось лишь до тех пор, пока… Пока она не обнаружила, что ждет от Брайана ребенка.
А, впрочем, какие тут могут быть переживания? Возможно, судьба и хотела сыграть с ней злую шутку в виде незапланированной беременности, но, если рассуждать здраво, это лучшее, что могло выпасть на долю Джой. Раз уж ей случилось забеременеть, она не откажется от возможности стать матерью. Неизвестно, сколько еще времени пробудет рядом с ней Брайан. Или какой-то другой мужчина, если уж на то пошло. А ребенок — это навсегда. Человечек, которого она, Джой, может — и будет! — любить безоглядно.
Вне себя от радости, Джой стояла у края тротуара, ожидая, когда загорится зеленый свет. Бристольцы наслаждались теплым летом, и прилетавший с залива прохладный ветерок лишь добавлял удовольствия. Золотые лучи заходящего солнца ласкали лицо молодой женщины. Отсюда до ее ресторанчика, который располагался возле знаменитой готической церкви Сент-Мэри-Редклифф, десять минут приятной прогулки по узким средневековым улочкам. Будет время прийти в себя и поразмыслить.
Красный свет мигнул и сменился зеленым, вырвав Джой из объятий грез. Идя через дорогу, она неожиданно подумала, что быть матерью-одиночкой не так-то уж и легко. Но теперь у нее просто не было другого выхода. Да и потом, если бы Джой пришло в голову завести ребенка, не заводя мужа, то, оглядываясь по сторонам в поисках достойного представителя сильного пола, она непременно выбрала бы Брайана Эпплйарда. Умный, физически здоровый, атлетически сложенный, волевой. И безумно сексуальный.
Ей вспомнилось, как все начиналось — тогда, год назад…
Никогда еще она не испытывала столь сильного, всепоглощающего вожделения. Джой пребывала в таком восторге, что ей было наплевать, что она едва знает Брайана Эпплйарда.
Он хотел ее, этот потрясающе красивый, энергичный и сексуальный мужчина. А она и не подозревала, что такое настоящее желание, пока в один прекрасный день Брайан не зашел к ней в «Радость сердца» и, удовлетворяя собственный голод, не пробудил в Джой голод совершенно иного рода. Как будто ее тело раньше спало и проснулось к жизни только теперь.
Ничто не могло удержать Джой. Все — посетители, шеф-повар, посудомойка — были забыты. Не осталось никого, кроме нее и этого мужчины, который возжелал ее так же страстно и нетерпеливо, как и она его. С того момента, как незнакомец открыл тяжелую дубовую дверь в полуподвал, Джой ощущала это безумное влечение.
А потом была ночь: ее губы горели от пылких поцелуев, в висках пульсировала кровь от новых ощущений, сердце стучало, как тамтамы дикарей. Колени Джой дрожали, и, ведя Брайана к себе в спальню, расположенную над ресторанчиком, она споткнулась на лесенке, на которой никогда раньше не спотыкалась.
Брайан, который следовал по пятам, спас молодую женщину от падения. Одна крепкая рука обняла за талию, вторая подхватила под коленки, и мужчина поднял Джой, даже не замедлив шага.
Он донес ее на руках до самой спальни. И сердце молодой женщины радостно забилось от восторга, радуясь новому доказательству его силы.
Обнимая Брайана за шею и грудью прижимаясь к его груди, Джой всем телом впитывала исходивший от него жар, наслаждаясь тонким, но таким мужественным ароматом его одеколона, который подстегивал проснувшиеся в ней инстинкты. Не успев осознать, что делает, Джой лизнула Брайана в щеку, словно желая попробовать его на вкус, насладиться им в полной мере.
— Куда? — прорычал Брайан.
— Вон та дверь, — едва ли не пропела Джой в ответ.
Ей безумно нравилось, что Брайан тащит ее на руках, словно пещерный человек, который нашел себе самку и жаждет совокупиться с ней. Только ее дикарь был чисто выбрит и на вкус почему-то напоминал шампанское. Джой даже показалось, что крошечные щекочущие пузырьки предвкушения бегут по ее жилам.
— Сюда?
— Да!
Брайан пинком распахнул дверь и шагнул в спальню. Джой ожидала, что они сразу рухнут на кровать, но вместо этого Брайан остановился, не доходя до указанного предмета меблировки, и, отпустив ноги женщину, прижал к себе ее бедра так, что она ощутила его эрекцию. Потом запрокинул голову и испустил рык какого-то животного удовлетворения, наслаждаясь теплом и мягкостью ее тела.
— Ни у одной женщины я не видел такой роскошной задницы, — заявил он. — А глядеть, как она двигается под твоей черной мини-юбкой, пока ты бегаешь между столами, было…
Брайан сделал глубокий вдох и выдохнул теплый воздух в волосы Джой. Даже в полутьме спальни его глаза, кобальтово-синие, излучали гипнотическое сияние.
— Должен сказать тебе, это было дьявольской пыткой, — продолжил он. — У меня руки чесались схватить тебя вот так.
И он приник к ее губам и одновременно сжал ее ягодицы.
У Джой тоже чесались руки, и если толковать о задницах, то у Брайана она была ничем не хуже. Любая женщина истекла бы слюной, глядя на обтянутые синими джинсами крепкие, мускулистые ягодицы. Да он весь такой. Но пока Джой удовольствовалась тем, что запустила руки в его роскошные каштановые волосы, которые вились крупными кольцами.
Никто раньше не целовал ее так, как Брайан. Его рот не был ни безжалостно-твердым, ни безвольно-мягким. Он дарил фейерверк ощущений: его губы скользили по ее губам, зубы дразняще прикусили ее язык… А потом его язык прикоснулся к ее нёбу, и от этого мимолетного — и такого интимного! — прикосновения по телу Джой пробежала дрожь предвкушения. Казалось, само ее тело обрело собственную волю, намереваясь самостоятельно добиваться вожделенного удовлетворения.
