Роджеру (или Рою?) было лет шестьдесят с лишним; приятный старикан в коричневом пиджаке и белой рубашке, с полосатым коричнево-синим галстуком на шее.
– Ага. Трейси настояла. Там, видите ли, должно быть много кавалеров, – призналась Кейт.
Консьерж засмеялся:
– У вас-то от кавалеров отбоя не будет. Выглядите просто отлично.
Кейт улыбнулась добряку в ответ:
– Спасибо за комплимент.
«М-да, со стариками у меня нет проблем, – подумала она. – Интересно, почему мне так не везет с мужчинами моего возраста?»
– Желаю славно повеселиться! – крикнул ей вслед консьерж.
Едва выйдя из лифта, Кейт услышала музыку, громкие голоса и смех. Перед дверью она немного помедлила, собираясь с духом. Почему ей так не хотелось входить? Однако Трейси очень просила прийти – а Кейт знала, какое значение ее лучшая подруга придает подобным вечеринкам. Хорошо хоть тут невозможно встретить Эндрю – Трейси он никогда не нравился. Кейт зажмурилась, выдохнула, сложила губы в улыбку (которая, как она надеялась, выглядела более или менее естественно!) и надавила кнопку звонка.
Дверь открыла выжидательно улыбающаяся Трейси; при виде подруги ее взгляд заметно повеселел.
– Кейт! Выбралась-таки из своей норы! – весело поддразнила Трейси и широко распахнула голубые глаза, рассмотрев, как одета подруга. – Вот это да! Однако бюст сразу бросается в глаза…
– Да брось ты. Я решила устроить прикол с блузкой, чтобы отвлечь внимание от своего толстого брюха. – Кейт тревожно покосилась на вырез блузки: – А что, совсем плохо дело?
– Шутишь? Ты неотразима! Из нас двоих только я всегда выгляжу как корова.
Трейси сегодня щеголяла в алом платье без рукавов и красных плетеных сандалиях. Гладкие светлые локоны подпрыгивали при каждом ее движении.
– Ты чудо как хороша, – улыбнулась Кейт. – Обожаю это платье.
За долгие годы знакомства с Трейси она научилась понимать – критикуя себя, подруга рассчитывает, что ее переубедят.
Кейт окинула взглядом квартиру:
– И что за народ у вас собрался?
На кухне толпилось полдюжины парней, потягивая «Хайнекен». Некоторые кавалеры привели с собой стройных, привлекательных приятельниц. Все мужчины отличались короткими модными стрижками, причем кое-кто избрал комичную прическу, при которой волосы надо лбом стоят дыбом, будто их обладатель только что побывал в эпицентре смерча. И о чем эти парни только думают? Подобную стрижечку мог бы себе позволить Фредди Принс-младший, но не полный, краснощекий и высоколобый яппи за тридцать.
– По большей части юристы из фирмы Тома и пара моих приятелей из банка. Была Элизабет, но она недавно упорхнула на какую-то вечеринку. – И Трейси сделала большие глаза.
– Не могу сказать, что буду по ней скучать! – покачала головой Кейт. – Не понимаю, как ты до сих пор умудряешься с ней дружить. Она же такая стерва…
– Да знаю я. Но ведь мы с ней так давно знакомы…
Кейт снова осмотрелась… Квартира казалась живой рекламой магазина «Поттери Барн»[3] – от журнальных столиков до кушеток, заваленных яркими подушками, от полулежачих кресел, нарочито небрежно закрытых покрывалами, до уютных цветных ковриков, разбросанных повсюду. Каминную полку украшали фотографии Тома и Трейси, сделанные в разных поездках, и изящные подсвечники; по стенам висели черно-белые художественные фотографии с видами Чикаго. Квартира располагалась на двадцать седьмом этаже высотного дома, из раздвижных стеклянных дверей открывалась панорама озера Мичиган. Это выглядело страшновато, зато красиво и весьма понтово.
– Господи, как у вас здорово. Когда, наконец, ты поможешь и мне обустроиться? – Кейт отпила из бокала «Пино-гриджио», которое Трейси купила специально для нее.
Трейси широко улыбнулась, радуясь комплименту. Формально квартира принадлежала Тому – он приобрел ее на деньги, доставшиеся в наследство от бабушки, через два года после окончания высшей юридической школы. К тому времени они с Трейси встречались уже три года, и стоило попробовать пожить вместе. Трейси волновалась, не надоест ли она Тому, если поселится у него.
– Сама понимаешь – зачем покупать корову, если можно бесплатно получать молоко, – поделилась она страхами с лучшей подругой.
Но Кейт высмеяла ее опасения:
– Хм… Во-первых, ты не корова. Во-вторых, ты же знаешь, он тебя любит. И собирается на тебе жениться. Почему бы в таком случае вам не поселиться вместе?
Так что, в конце концов, Трейси съехала из своей крохотной однокомнатной квартирки в Эджуотере и поселилась в Лейквью, недалеко от места работы, а главное – ближе к Кейт. Сказать по правде, они с лучшей подругой проводили куда больше времени вместе, нежели с Томом. С последним-то Трейси и так каждую ночь спала в одной кровати…
– Слушай, какая прелесть. – Кейт разглядывала пару кованых подсвечников на каминной полке. – Где ты их откопала?
– Это все «Кост-маркет», на Бродвее. Нам обязательно нужно туда съездить, присмотреть мебель для тебя. Или, если хочешь, давай штурмовать «ИКЕА». Одолжим у Тома машину, сгоняем туда и зараз обставим всю твою квартиру. Только я серьезно предупреждаю, Кейт: сначала придется избавиться от кушетки.
– Ну, уж нет. У нас с кушеткой долгие доверительные отношения. Она свидетельница всех моих любовных неудач за последние шесть лет! Я не могу выставить ее из дома ради какой-то шведской мебели, по минутной прихоти.
– Кейт, но она ведь ужасная! Пожалуйста, подумай!
Кейт улыбнулась Тому, который в этот миг подошел к своей девушке и обнял ее за талию.
– Трейс, куда ты подевала пирожки с заварным кремом?
Том нагнулся поцеловать Кейт в щечку, стараясь – впрочем, безуспешно – не заглядывать ей за вырез блузки.
– Черт побери! Рад видеть тебя, дорогая, и твою, гм… прелестную парочку!
Трейси прыснула и толкнула его локтем.
– Солнышко, хватит пялиться на грудь моей подруги.
Том усмехнулся, потирая лицо ладонями.
– Да ладно тебе, Трейс, это же Кейт. – Он состроил такую мину, будто идея глазеть на Кейт не могла ему и в голову прийти. – Она мне как сестра! Я просто хотел отметить (между прочим, совершенно вне сексуального контекста), что она сегодня отлично выглядит.
Том подмигнул, чмокнул Трейси и ушел обратно на кухню. Кейт углядела там одну из его коллег-юристов, хрупкую брюнеточку по имени Джулия. Том подошел к ней и сказал что-то. Джулия засмеялась.
– На мужчин весьма загадочно действуют сиськи, – вздохнула Кейт. – Прямо гипнотизируют.
Она все оглядывалась, тщетно стараясь поддерживать у себя «веселое тусовочное настроение». Но всякая попытка завязать разговор – даже с Трейси – требовала от нее огромных усилий, как, впрочем, и сама необходимость оставаться здесь. «Лучше бы я сидела дома, на своей кушетке, и смотрела по телевизору про обвалы, землетрясения и цунами», – подумала Кейт. А вдруг и Эндрю решит позвонить… впрочем, довольно. Уж он-то наверняка не сидит дома в одиночестве! Однако мысли о кушетке по-прежнему не отступали.
