Теперь-то я понимаю, что это было мерзко и по-детски, но эта женщина разбила мне сердце. Я уж не говорю о том, что она завладела моей коллекцией дисков Мелиссы Этеридж, что само по себе было достаточным основанием для мести.
Излишне рассказывать, как я ждала посадки на самолет. Раздался телефонный звонок. Ее голос был настолько пронзительным, что собака, сидевшая в нескольких футах от меня, начала выть. Я сидела и слушала ее тираду с улыбкой до ушей на своем довольном лице. Потом она взяла быка за рога, объясняя мне по телефону в подробностях, как она планирует вытащить мои легкие через нос.
О, я была весьма смелой и ответила ей в таких выражениях, что половина аэропорта остановилась и уставилась на меня. Я закончила разговор, сказав ей:
— Ты знаешь, где я живу!
Они, должно быть, направлялись к моей старой квартире, когда я покидала страну с улыбкой на лице. Излишне говорить, что возвращаться домой — не вариант. Я и так задержалась там слишком долго.
По какой-то неизвестной мне причине, моя тетя, да упокоит Бог ее душу, любила меня. Когда я заканчивала среднюю школу, она переехала на остров Кэт и осталась там до самой смерти. У сестры моего отца была любимая женщина, и независимо от того, кто и что говорил по этому поводу, она жила так, как хотела. Наверное именно поэтому она мне и нравилась, а она видела себя в своей единственной племяннице.
Я очень любила свою взбалмошную тетю. Втайне от отца я переписывалась с ней все свои школьные годы — писала письма, отправляла ей фотографии. Когда я перешла учиться в колледж, то писала ей только по выходным. Мне стыдно признаться, но я делала это слишком редко.
В шестьдесят семь лет она умерла от обширного инфаркта. В связи с напряженными отношениями отца с моей дорогой тётей, она была похоронена на острове. О том, что она скончалась, я узнала только через месяц. Я оказываюсь в очень трудном положении, когда мне приходится описывать ее отношения с братом. Отец презирал ее, а ей было насрать на его мнение — это были его проблемы.
И проблемы эти начались, когда она решила выйти и рассказать родным, что она лесбиянка. Мой папа, разозлившись, выгнал ее из дома. Потом дела пошли еще хуже — их тетя умерла, оставив очень большую сумму денег моей тёте. Поскольку мой папа был первоклассным придурком, он не увидел ни одного цента. Каждый пенни достался исключительно его сестре. А теперь она передала все это мне. И вот я, улыбаясь, как Чеширский кот, лечу на самолете в направлении острова Кэт.
Теперь давайте перейдем к остальной части истории. Кажется, что мне придется платить за жестокое обращение с Карлой и ее подругой очень долго. Месть — это плохо, и я, возможно, постигаю эту мудрость именно таким образом… на собственной шкуре.
В самолете я представляла себе, как лежу в гамаке, потягивая фруктовый напиток из бокала с маленьким зонтиком. Дело в том, что я планировала большую часть своих дней заниматься именно этим. Однако, когда я прибыла на остров, то очень быстро поняла, что такого не будет. Остров Кэт выглядел совсем не так, как Нассау с его курортами и казино. Видимо моя тетя любила уединение в пустыне, потому что, когда я сошла с трапа самолета, то совершила скачок назад во времени.
Я стояла в полном одиночестве на взлетном поле, когда старый полуразвалившийся джип взревел и остановился возле меня. Человек, который, клянусь, был пиратом, вышел из машины и подошел ко мне. Мне сразу вспомнилась сказка о Маленьких Негодяях и самая известная фраза оттуда:
— Ножки, не подведите меня! — я оглянулась вокруг, выбирая место куда сбежать, и поняла, что некуда… ну, совсем некуда.
— Хайден Тейт? — рявкнул на меня Пират.
Я уже говорила, что он шел в комплекте с повязкой на глазу? Я стояла, как олень, пойманный cветом фар.
— Да, сэр, — ответила я почти шепотом. Видимо, мой голос ушел в подполье без меня.
Большой волосатый человек просто подошел, взял мою сумку, бросил ее в джип и забрался в машину. Мои колени были, как желе, когда я подошла и тоже села в машину. Это выглядело, как в фильме ужасов, и я, видимо, была в нем звездой.
— Меня зовут Хэнк. Адриан послала меня за тобой.
Это было все, что сказал мужчина за час езды до гостиницы. В этой поездке я кое-что узнала. Где-то на земле были открыты ворота в ад, и из этой дыры вылетели все насекомые, которые теперь жили на острове Кэт. Я очень быстро поняла, почему он был таким молчаливым. Стоило только открыть рот, как в него сразу залетал ужин. Большие зеленые и неприглядные насекомые не входили в мою диету.
Я несколько раз была в Нассау, когда училась в колледже, но это место не имело с ним ничего общего. Никаких высотных курортов, никаких казино, не было даже долбанного Старбакс! А вот местность была красивая, и я была в восторге от тропической растительности. Когда мы ехали вдоль береговой линии, а в кустах появлялись просветы, я видела кристально чистые воды, которые омывали остров.
Мы прибыли в гостиницу, когда солнце только что село. Должна признаться, что вид был захватывающим. Даже несмотря на то, что я и не смела дышать через рот, опасаясь того, кто сможет в него залететь. Хэнк хмыкнул что-то, и я последовала за ним. Он привел меня в бар под открытым небом. Забрав у меня сумку, Хэнк исчез. Я надеялась, что он отнесет ее в мой номер, но если бы Хэнк появился на следующее утро с новыми трусиками Viktoria's Secret на глазу, я бы не удивилась: он — говнюк.
Сев на один из стульев в небольшом баре, я была поражена — насколько комфортно мне было. Если бы я не была настолько напугана Хэнком-пиратом, возможно, я уснула бы в этом спокойном месте. В реальности, похоже, я все-таки уснула, потому что кто-то из моего сна подошел ко мне.
Она была высокой, по крайней мере около 5'10"{2}. У нее были самые красивые ясные голубые глаза, которые я когда-либо видела. Ее длинные темные волосы раздувал Карибский ветер, бросая пряди прямо в лицо. Стройное тело было спортивным и загорелым. Простое платье в цветочек такого же цвета, как ее глаза, обнимало стройную фигуру. И никакой обуви. Мне хотелось замурлыкать!
Теперь я должна признаться — я без ума от высоких женщин. Во мне 5'7"{3} — не сказать, что высокая, но очень уж редко мне встречались женщины, разговаривая с которыми, мне приходилось смотреть вверх. Ну, а ее волосы! О, я бы хотела запустить свои пальцы в эти длинные шелковистые пряди. Голубые глаза тоже были моей слабостью. Я всегда хотела такие, но увы. Мои глаза, казалось, не могли сделать выбор — какими им быть. Несколько дней они были серовато-синие, а в один прекрасный день — бац, и они зеленовато-голубые.
