И вот час икс настал, мы дружно сидели в гостиной, ожидая приезда новой родни. Мама стояла у окна, нервно теребя штору, папа медитировал над бокалом виски, а мы с Вадиком изучали документацию дядюшкиного рекламного агентства.
– Едут! – всплеснула руками мама. – Майя, Вадим, убирайте документы. Леша, спрячь алкоголь, что о нас люди подумают?
Папа только закатил глаза, но поднялся с места, поправил рубашку и, подойдя к маме, приобнял ее за талию.
Во дворе послышался шум двигателя, открылись ворота, и во двор въехал внедорожник Руслана.
– Вадик, как я выгляжу? – поинтересовалась я, поймав общую волну нервозности.
– Птичка моя, ты всегда прекрасна, – успокоил меня друг, придирчиво оглядев с ног до головы.
Входная дверь открылась, показался Рус, который галантно пропустил вперед двух женщин. За ними шел приятный мужчина в годах, а за ним…
– Вадик, ты тоже это видишь? – притянув друга за локоть, ахнула я.
– Святые ежики! – присвистнул Вадим, не отрывая взгляда от Богдана, который с самым невозмутимым видом оглядывался по сторонам.
Выглядел паршивец просто потрясающе: высокий, жилистый. От насмешливого взгляда черных как ночь глаз коленки подгибались.
– Может, сбежим, пока он нас не заметил? – повернулась я к Вадику.
– Поздно, – лучший друг развернул меня, и мы встретились взглядами с Суворовым.
– Здравствуй, Майя, – издевательски коверкая мое имя, прошипел Богдан.
– Суворов, – с ненавистью выплюнула я. – Не могу сказать, что рада тебя видеть.
– Это взаимно, Майя, – снисходительно улыбнулся он.
В комнате повисла зловещая тишина, ибо родители-то наши были знакомы и довольно давно. В кабинете директора школы познакомились, да, когда за воинствующих чадушек краснеть ходили.
– Вы знакомы? – удивленно поинтересовался Рус, оглядывая наше семейство по очереди, ибо мама с папой тоже были в легком шоке.
– Знакомь, – первым пришел в себя папа.
Он у нас в семье вообще самый стойкий, матушка годами его нервную систему тренировала.
– Моя невеста Лина, – лучезарно улыбнувшись, братец притянул к себе хрупкую брюнетку, которая смущенно опустила глаза и нежно прижалась к плечу Руса. – Антон Сергеевич, Вероника Викторовна, Богдан, – по очереди называл новоприбывших Руслан, – моя мама Агата Марковна, папа Алексей Владимирович и Майя, моя младшая сестренка.
Родители Богдана как-то подозрительно скривились, наверное, вспомнили ущерб, который я их сыночку нанесла когда-то. И материальный в том числе. Вещей я ему попортила…
Я краем уха слушала имена, неотрывно глядя на Богдана. А перед мысленным взором стояла другая картина: его губы на моей шее, сильные руки на бедрах и приступ острого, ни с чем не сравнимого удовольствия. И мой позорный утренний побег…
Звуки воспринимались как сквозь вату... Месяц. В одном доме. С ним. Где я так нагрешить успела?
– Майя, отомри, они расходятся по комнатам, – прошипел Вадим мне на ухо.
Я потрясла головой, избавляясь от непрошеных мыслей.
Гости поднялись наверх, чтобы отдохнуть с дороги и переодеться. Богдан тоже поднялся, предварительно одарив меня взглядом, который не предвещал ну совсем ничего хорошего.
– Я могу быть уверен, что ваши детские стычки остались в прошлом? – сурово сдвинув брови, поинтересовался папа.
– Конечно, – просипела я.
– Не волнуйтесь, – важно пообещал Вадим, – я проконтролирую.
– Вот теперь заволновался, – покачал головой папа.
Вадик состряпал обиженную физиономию, но папа уже бочком продвигался к спрятанному в шкаф бокалу с виски, искоса поглядывая на маму.
– Доченька, папа прав, только без глупостей, – убедительно попросила мама.
А с ней лучше не спорить. Нервная система только у папы крепкая, но даже он перед маменькой пасует, когда та не в духе.
Вопреки всем моим ожиданиям ужин прошел спокойно. Родители быстро справились с напряжением и неловкостью, матушки тут же принялись воодушевленно обсуждать предстоящую свадьбу. Рус со своей невестой были потеряны для общества, кроме друг друга парочка не замечала ничего вокруг. Папы в уголке мирно «уговаривали» початую бутылку виски. И только наша троица молчала. Суворов расслабленно откинулся на спинку стула и лениво осматривал обстановку, предпочитая меня игнорировать.
Пользуясь всеобщей занятостью, мы с Вадиком тихонько слиняли. Утром нам предстоял первый рабочий день в рекламном агентстве.
Глава 4
Я проснулась рано. От осознания, что через стенку спит Богдан, сон пропал напрочь.
Вадик уехал поздно ночью и пообещал утром за мной заехать. Своего автомобиля у меня не было, впрочем, как и водительских прав. Мой инструктор по вождению после первого же занятия разразился бурной тирадой, что на права я не сдам, можно даже не стараться. А на втором такие перлы трехэтажного русского матерного выдавал, впору записывать было. Все дело в том, что я постоянно путаю лево и право. Инструктор мне даже крестик с ноликом на тыльных сторонах ладони рисовал и очень злился, когда я забывала, что крестик на левой руке и без конца переспрашивала.
Пришлось лучшему другу стать еще и моим личным водителем. Впрочем, Вадик не роптал.
Высунула нос из комнаты, чутко прислушиваясь к посторонним звукам. Все присутствующие еще спали. Я тихонько прокралась в ванную, приняла душ и, как смогла, привела себя в порядок. В комнате переоделась в белые тонкие брюки и голубую блузу без рукавов и отправилась вниз за утренней порцией кофе.
Сделала первый глоток и закашлялась: на кухню явился сонный и всклокоченный Богдан в одних домашних брюках. Сглотнула вязкую слюну, потому что это зрелище было точно не для слабонервных. Даже невооруженным глазом было видно, что Суворов, в отличие от меня, не пропускает занятия в тренажерном зале. Жилистые сильные руки, широкая грудь, кубики пресса виднелись, даже когда он был расслаблен. Богдан равнодушно осмотрел меня с ног до головы, неторопливо подошел к кофе-машине и включил нужную программу. Аппарат загудел, наполняя большую кружку. Я тоскливо смотрела ему в спину, наблюдая, как при каждом движении перекатываются мышцы. Разве трудно было майку надеть?
Схватила со стола печенье и принялась остервенело жевать. Я всегда ем, когда волнуюсь. И когда не волнуюсь, тоже ем.
Тем временем Богдан взял свою кружку и устроился напротив меня:
– Приятного аппетита, Майя, – хищно оскалившись, пожелал мне, делая глоток кофе.
– Взаимно, – чопорно кивнула я, старательно делая вид, что его голый торс меня нисколько не смущает, и увлеченно разглядывая электрический чайник, стоящий на кухонной тумбе.
– Дети, доброе утро, – раздался голос Таси.
Она работала в нашей семье уже более десяти лет. Как только папа стал прилично зарабатывать, нанял матушке помощницу по хозяйству. Тася стала практически членом семьи и переехала в другой город вместе с нами. Детей у нее никогда не было, зато были мы с Русом, и Тася с удовольствием взяла на себя обязанности нашей няни.
– Доброе утро, – натянуто улыбнулась я, получая отеческий поцелуй в макушку.
– А чего это вы просто кофе глотаете? А завтрак? Майя, могла бы и приготовить для гостя, – неодобрительно покачала головой Тася, оглядывая пустой стол, в центре которого сиротливо стояла вазочка с одной-единственной печенькой.
– Нет, спасибо, – открестился от сомнительного удовольствия Суворов, – я потерплю.
Тася подозрительно сузила глаза, осматривая нас по очереди, и повернулась к плите:
– Сейчас омлет с овощами сделаю. На Вадима тоже готовить?
– Да, он скоро приедет, – кивнула я.
Суворов скривился, будто у него в чашке вместо кофе неразбавленный лимонный сок материализовался.
– Обязательно нужно поесть, в первый рабочий день-то, – заботливо произнесла Тася, нарезая овощи, – вдруг на обед времени не останется.
И вот зря она это сказала...
– Майя, ты устроилась на работу? – иронично подняв брови, ехидно поинтересовался Суворов. – Куда?
