— Стась, отнеси, пожалуйста, шашлык в сауну. Там компания мажоров, а все девочки заняты.
— Конечно, без проблем, — в голову не пришло отказаться.
В мои обязанности входили уборка грязной посуды, сервировка освободившихся столиков, но в моменты запары доводилось и заказ принять, и напитки подать или даже сбегать в номер или сауну нашего санатория. Работала я в зале, форму носила как все официанты, так что посетители разницы не замечали.
Забежала в кухню, перекинулась с поварами парой фраз о сумасшедшем вечерочке и, забрав заказ, вышла через служебный вход на улицу. Даже пальто не стала надевать — идти два шага, и зимы у нас тёплые. Сжимая в руках две корзины с обалденно пахнущим мясом, соусом, лавашем и овощными закусками, я свернула за угол и умудрилась нажать кнопку звонка на служебной двери сауны, не выпуская ношу из рук. С заказом я тут не в первый раз, поэтому опасений не испытывала.
Зря. Неприятности начались с порога. Оказалось, что на смене администратор Лариса — надменная, невероятно противная дамочка лет тридцати. Понятия не имела, почему она вечно смотрит на сотрудников ресторана свысока. Вроде сама не гендиректор… Какая-то нездоровая «властность» на месте всего-то администратора сауны. Но факт оставался фактом — Лариса жутко собой гордилась, а остальных считала грязью под ногами. Наши не любили приносить сюда заказы в её смену.
— В третью. Сама там накроешь, — ворчливо распорядилась админ всея админов, запуская меня в холл. — Они уже пять раз спросили, когда шашлык будет.
Влажная жара окутала меня с ног до головы, заставив распрямлённые волосы снова превратиться в кудряшки. Я почти чувствовала, как из хвостика выбиваются прядки-пружинки. Обречённо вздохнув, взялась выполнять распоряжение. Лариса, мерзкая баба, заставила выполнять её работу, и самое противное — спорить с ней бесполезно, только нервы испортишь. Перекладывать свои обязанности на плечи других у неё, кажется, в крови. Я постучалась в дверь под номером три носком балетки. Открыли практически мгновенно, заставив меня отшатнуться и застыть с широко открытыми глазами.
Попадос.
Чуть корзинки не выронила, когда увидела, кто меня встречал. Прикрыться можно было, нет? Руки задрожали от страха, а к горлу подкатил комок смущения. Хоть бы не узнал! Но нет. Не с моей удачей…
— Ба, какие люди! Проходи, «теплая» неуклюжая девочка, — пьяным голосом заявил противный старшекурсник из моего университета и, глумливо улыбнувшись, добавил: — Тим, ты не поверишь, кто тут у нас!
Кошмар! И ОН здесь?! Захотелось бросить корзинки с едой и бежать отсюда. Но, во-первых, роскошь непозволительная — я на работе, а во-вторых — Красавский схватил меня под локоть, завёл в предбанник и закрыл дверь. Клетка захлопнулась. Из гостиной сауны долбила басами музыка, кто-то ржал, говорил, кричал и снова ржал — их было много, парни и девушки. Что они тут вообще делают? Уж кого-кого, а эту компанию я встретить в сауне не ожидала. Принёс их чёрт в «Волну».
Красавин вариантов для манёвра не дал. Втолкнул меня в комнату, где нормальные отдыхающие обычно пьют чай после парной, но не сегодня. Не эти люди! Они сюда точно не оздоровиться пришли. В нос ударил запах алкогольного застолья, разгорячённых сауной — и не только ею — тел, а потом я смогла оценить картинку… Глаза бы не смотрели, честное слово. Мой плывущий взгляд зацепился за сидевшего за столом Тимура Тернева.
Даже зажмурилась на мгновенье. Смотреть на сидящего с голым, украшенным витыми татухами торсом Тимура, и льнущую к нему, завернутую в простыню Звездецкую, было почему-то неприятно.
— Ты какого хрена здесь делаешь? — зло спросил и спихнул свою девушку с колен на диван.
А ему какое дело? Интересно. То, что неделю назад произошло между нами, не даёт ему права со мной так разговаривать. Я случайно разбила его телефон, не намеренно!
— Работаю, — буркнула и, подойдя к столу, принялась расставлять блюда.
Руки тряслись. Да я вся тряслась! Вот только подпитой компании плевать на душевные страдания обслуживающего персонала — кто-то за моей спиной мерзко заржал и потянул и без того короткую юбку вверх.
— Вот это задница! Это мне, пацаны? Спасибо!
Я взвизгнула и, не оборачиваясь, ударила нахала по лапе, но, кажется, что-то пропустила: Тернев с какого-то перепуга озверел.
— Слышь, руки убрал! — он говорил тихо, но очень убедительно и угрожающе. — Не тебе, Дыня. — Ясно, значит, и Дынев тут. — А ты, мелкая, вали отсюда.
— Тим, ты чего?! Веселимся же нормально, — заныла Звездецкая. — Тебе её жалко?
— Заткнулась! — рявкнул Тернев и саданул кулаком по столу.
Посуда подпрыгнула, звякнула, а смех стих. Что, никому не смешно? На мгновение я почувствовала Тимура своей личной каменной стеной, но вовремя опомнилась. Нашла чему радоваться. Практически вышвырнув заказ из корзин на стол, я пулей вылетела из сауны. Сердце стучало под горлом, руки ходуном, ноги тряслись. Что это было? Он что, за меня заступился? Даже не знала, что было бы хуже: попасть в лапы пьяных студентов или заиметь врага в лице Звездецкой. Я не глупая, видела, как она на меня смотрела — зло и однозначно обещая «весёлую» жизнь в универе.
Как так вышло-то? Полтора года меня никто не замечал… Нечего было замечать — одевалась я скромно, почти ни с кем не общалась, училась хорошо, на вписках не бывала. Надо же мне было вляпаться так неделю назад!
В тот злосчастный день мы с Яром слегка повздорили перед моим уходом на пары, и я была не в настроении, всё гоняла в голове мысли. Даже лекции слушала невнимательно. В последнее время мне казалось, что Ярослав относится ко мне потребительски. Это поначалу, когда он только снял у меня комнату, парню приходилось красиво ухаживать. Стараться, убеждать в своей искренности. Сейчас же, когда мы уже четыре месяца жили в моей квартире как пара, я всё чаще стала замечать, что он расслабился, почувствовал себя хозяином положения и обосновался в чужом доме, как та лисичка со скалочкой. Меня это не устраивало категорически. Планировала серьезно с ним сегодня поговорить и, прокручивая в голове монолог, зазевалась, налетев на что-то твердое. Послышался звук упавшего и разбившегося о мраморные плиты университетского пола предмета.
Телефон. Дорогой. Отметила это, уставившись на испорченный гаджет. Он сиротливо валялся у дорогих мужских ботинок. Подняла глаза на их хозяина и провалилась в злой омут прекрасных зелёных глаз Тимура Тернева.
Конечно, я его знала, кто ж его не знал? Личность яркая, скандально известная, я бы сказала. Он богат, влиятелен, владеет шикарной машиной и передвигается по универу — в редкие часы своего в нём появления — в компании такой же золотой молодёжи. Небожитель, одним словом.
— Смотри, куда прешь, овца! — взвизгнула Лиза Звездецкая, та ещё звезда и стерва, а по слухам — девушка Тернева.
Возможно, слухи и не врут: висела она на его руке вполне собственнически, да и выступила сейчас, опередив пострадавшую сторону, с полным осознанием такого права.
— Ух, какая напуганная мышка, — а это обрадовался друг Тернева, Ден Красавский: балагур, бабник и тоже золотой мальчик.
Странно, что галдели вокруг все, и только владелец разбитого телефона молчал, прожигая меня своими пронзительными зелёными лучами. Чего он так смотрит?
По спине пробежал холодок. Понятия не имела, что он мне хотел показать этим взглядом, но страшно стало перманентно. Вынес бы уже вердикт да отпустил, но он продолжал меня гипнотизировать, и я не выдержала.
— Простите, я компенсирую ущерб, — пролепетала и бросилась поднимать обломки, прикидывая в голове, где взять деньги.
— Оставь! — приказал Тимур, и я подняла на него глаза, не понимая.
Смотрела снизу вверх и хлопала ресницами. А он смотрел на меня и молчал. Взгляд его тяжелел, наливался тьмой, а у меня внизу живота происходили странные вещи. Между нами творилось что-то непонятное, мне неведомое, но, видимо, ведомое остальным, потому что они тоже замолчали и уставились на нас.
