Ты не любила лето больше всего, ведь на улице стояла жара, а твоя мать могла спокойно покинуть дом только вечером, когда температура спадала. Благо ты, будучи полукровкой, могла спокойно бродить по палящим просторам. Стоило солнечным лучам пробудить тебя ото сна, как ты резво подорвалась с кровати. Водные процедуры, завтрак, пожелание хорошей работы отцу, поцелуй в щеку от матери и вот ты, наспех подвязывая синюю юкату белым оби, бежишь навстречу с Танджиро. Казалось ничто не способно тебя остановить, никакое препятствие не могло заставить тебя сдаться, если на кону стояла очередная встреча. Пробегая по улочкам, ты оглядываешься по сторонам, чтобы, наконец, найти в толпе красную макушку, когда это удается сделать, ты на всех парах летишь к нему. Запрыгиваешь сзади, крепко обнимая мальчика за шею. От неожиданности тот теряется и почти падает, но все же оказывается способным устоять.
— Привет, (т.и)-тян! — радостно говорит он, оборачиваясь, когда ты так же продолжаешь виснуть на нем.
— Утречко, Тан-Тан! — бойко отвечаешь, сразу переместив взор на рядом идущего мужчину, с корзиной углей за спиной. — Здравствуйте Танджуро-сан!
— Да, доброго тебе дня. — приветливо улыбается мужчина, прикрывая свои глаза, а ты слышишь в его голове лёгкую хитринку. — Ну, Танджиро, я пойду, а ты пока поиграй с (т.и)-чан.
— А? Но я же должен тебе помочь? — удивившись такому, Танджиро растерялся, а ты только шире улыбнулась, крепче обнимая мальчика.
— Растопи ее сердце. — полностью игнорируя вопрос сына, глава семейства Камадо уходит, на прощание махая рукой в воздухе. От его слов Танджиро краснеет, словно маков цвет и только волосы способны посоревноваться с лицом.
— От тебя опять пахнет чем-то горелым, Танджиро! — игнорируя странную фразу, заявляешь, зарываясь носиком в волосы мальчика, достаточно быстро отдаляясь.
— А, что? Ты меня нюхаешь! — в шоке и смущении кричит он, подхватывая твои ноги, неся хрупкую фигуру на своей спине.
— Ну, я думала, что если я буду чаще принюхиваться, то смогу, как и ты. — сразу говоришь уверенно, после понижая тон, из-за чего он кажется подавленным — Но у меня не очень получается… Я только твой запах и запомнила.
Твои слова вводят Камадо в краску, ведь он придал им более другой блеск. Сердце мальчика подскочило, пока ты продолжала прижиматься к его спине, катаясь.
— (т.и)-тян, а во, что ты хочешь поиграть? — стараясь отогнать смущение спрашивает он.
— Ну, давай позовём Недзуко и поиграем в дочки матери? — предлагаешь, вытягивая голову вперёд, чтобы посмотреть на Танджиро.
— А… Ну хорошо! Получается ты мама, а мы с Недзуко дети? — рассуждает вслух мальчик, пока ты легко высвобождаешься из его рук, шагая рядом.
— Нет! Я мама, ты папа, а Недзуко дочь! Мама говорила, что ребенок должен быть похож на кого-то из родителей, а ты с Недзуко совсем на меня не похожи. — отрицаешь, уверенно размахивая головой в стороны, со своим энтузиазмом бодро шагаешь, оставив смущенного Танджиро позади.
Вскоре вы добираетесь до дома Камадо, где забираете с собой Недзуко и начинаете веселую игру. Время пролетает незаметно, пока веселье захватывает тело и позволяет ему расслабиться. Когда солнце начинает идти к закату, вы видите, как возвращается отец Танджиро. Он забирает Недзуко и уходит, дав сыну, указание вернуться к темноте домой, поэтому вы ещё продолжаете играть. Правда теперь игра идёт не так, как обычно, но все же весело.
— Папа, тебе налить чаю? — любезно спрашиваешь, расхаживая в фартуке своей матери, который забрала ещё в начале игры.
— Да, пожалуйста! — с улыбкой отвечает Танджиро, сидя на маленьком пне перед большим, поправляя приклеенные усы, отвечает он, а ты легко смеёшься.
— Вот. — Протягиваешь ему пустую чашку, которую вы используете, как и многую другую посуду в свое игре.
— Спасибо! — делая вид, что пьёт, Танджиро со стуком ставит чашку на стол. — А где наша дочь?
— Эм… Ее дедушка забрал. — Придумываешь на ходу, стараясь не вдаваться в детали. — Как прошел день на работе?
— Сегодня нам удалось продать все! Скоро можем переезжать в дом побольше. — уверенно заявляет Танджиро, а его усы все же отклеиваются, заставляя тебя смеяться. — Ты чего?
— У тебя усики отпали, папа! Ахаха! — смех становится громче, и ты держишься за живот, когда Камадо пытается вернуть украшение на место, но с треском проваливается.
— Похоже, папа начал лысеть… — неловко говорит он.
— С усов? — подмечаешь, вызвав на щеках мальчика неловкий румянец, хотя и сама светишь алыми щеками.
— Ну, бывает и такое! — отмахивается, резко замолкая. Танджиро смотрит на тебя проникновенным взглядом, словно выискивая что-то. Это не ускользает от тебя, и ты сразу начинаешь дико смущаться, потупив взгляд в пол, боясь встретиться с такими притягательными алыми глазами. — Это… (Т.и)-тян… Я хотел тебя спросить… — тихо начинает, собравшись с духом. — Ты станешь моей невестой?! Не в игре, а по-настоящему! — сразу переходит на крик, вызывая твое изумление.
Сердечко пропускает пару ударов, а в груди расцветает цветок счастья, когда ты улыбаешься в ответ, громко восклицая:
— Да!
После этого игра надолго не затягивается, ведь Танджиро нужно идти домой в горы. А ты вприпрыжку добираешься к себе, радостно входя. Папа задерживался на работе, а мать спокойно сидела за столом, довязывая платок.
— С возвращением! — приветствует тебя мама, погладив по голове. — Как прошел день?
— Отлично! Представляешь, мама, Танджиро обещал сделать меня своей невестой! Здорово, правда?! — твои глаза сияли счастьем, и женщина, чьей копией ты практически была, мило улыбнулась тебе.
— Да, это прекрасно! — заявляет мягким голосом, словно богиня спустившаяся с небес.
— Мамочка, а как вы с папочкой познакомились? — вдруг всплывает в твоей юной голове вопрос.
— Я спасла его от демона. Запомни, (т.и), может, я повторяюсь, но ни в коем случае не вздумай присоединяться к Мудзану. Он враг не только людей, но и ёкаев. Поэтому прошу тебя…
— Да, я знаю, матушка! Ты мне уже говорила! Я никогда не пойду к Мудзану! — перебиваешь мать, подняв руку вверх, сжав ее в кулак. — Клянусь!
Женщина улыбается и, закончив работу, принимается за приготовление ужина, с чем ты ей помогаешь. Время идёт незаметно и вот на дворе сумерки, а на вашем столе стоит кастрюля с супом, который ты уже уплетаешь за обе щеки. Мать ласково смотрит на тебя, внезапно напрягаясь. По твоему телу пробегает озноб, словно что-то ужасное приближается. Тело улавливает некие странные колебания, и ты яро ощущаешь опасность. Не успеваешь ничего сказать, как мать подрывается с места, строго приказывая:
— Сиди дома и не вздумай выходить!
С невероятной скоростью она покидает дом, а ты мнёшься между двумя желаниями пойти за матерью или же послушаться ее. Проходит минут десять и ты не можешь выдержать давление, резко срываешься с места, выбегая из дома. Ты идёшь по ощущениям, словно понимая куда ушла мать. Ноги ведут тебя на задний двор, и ты аккуратно выглядываешь из-за стены, когда слышишь голос матери.
— Я даю тебе второй шанс, последняя Юки-Онна. Присоединяйся ко мне и будь уверена в том, что больше никто не посмеет насмехаться над ёкаями. — мужчина, стоящий напротив, выделялся статной одеждой, заносчивым выражением лица, насмешливым лиловым взглядом и наглой ухмылкой.
— Ты же знаешь, Мудзан, я никогда не сделаю подобной ошибки. Проваливай, если не хочешь ощутить гнев истинной ледяной королевы! — голос твоей матери не был привычным нежным и мягким, он был пропитан гордостью, величием и непоколебимостью.
— Правда? — насмехается Кибуцуджи. — Тогда как насчёт того, что здесь твоя дочь? — указав пальцем прямо на тебя, приторно говорит он.
— Что? — мать сразу же оборачивается, и ты видишь, что ее напряжение переходит все границы, за что ты сразу ругаешь себя. Это и был тот самый предводитель демонов. — (т.и), я же сказала не выходить! — впервые мать кричит на тебя, но ты можешь её понять и смирно выходишь из-за угла.
