Я киваю, сжимая кулаки. Уговариваю себя потерпеть, хотя с возрастом перемены уже не люблю. Но раз надо – значит, будем терпеть.
- Ты брови когда последний раз шлифовала? – хваткие пальцы сжимают мой подбородок, и к моему лицу вплотную наклоняется ее лицо.
Я даже чувствую ее мятное дыхание. Так и тянет отклониться назад, но я стойко терплю.
- Н-не помню, - говорить вот так ей практически в рот неудобно, - неделю назад вроде.
- Да тут такие заросли, явно месяца два не ухаживали, - раздается девичий наглый голос справа.
Затем кресло крутят направо, и ко мне уже наклоняются другие две девчонки. Ощущаю себя экспонатом.
- Так, девки, - говорит главная, активно стреляя глазами, - фронт работ ясен, приступаем пока к волосам. Зинкааааа!
Кричит так громко, что у меня уши закладывает.
- Чегооо? – отвечают с другого конца зала.
- Ты скоро там? Машке с маникюром и педикюром подсобить бы.
Сглатываю и прячу свои пальцы. Становится стыдно за торчащие заусенцы и отросшие безобразные ногти. Краем глаза даже вижу, что под несколькими из них грязь. Пытаюсь незаметно вычистить ее, но ловлю взгляд одной из помощниц. Краснею еще сильнее, но, слава богу, она молчит. Только проворнее расчесывает.
- Ну-ка, закатывай штанину, дивчина, - ее украинский говор меня веселит, до тех пор, пока она не встает на колени и не тянется к моим спортивным брюкам.
- Зачем? – пугаюсь ее интереса.
- А ты что думала? Токмо внешним марафетом обойдемся? – сжимает в хватке мои ноги, пока я брыкаюсь, и с силой закатывает ткань, - даааа, Машуня, плачет по тебе вся женская часть планеты, ты вообще бреешься?
Я краснею, ни слова вымолвить не могу.
- Запустила себя, ужас, - цокает подружка, затем кричит кому-то еще.
И тут для меня начинается персональный ад. Меня крутят, вертят, раздевают. Я то кричу, то стону, то практически теряю сознание. И впервые понимаю, что значит «красота требует жертв». И когда экзекуция заканчивается, испытываю такое чувство удовольствия, что готова расплакаться от счастья.
- Закройте ей глаза, - подводят к зеркалу, у меня сердце так пульсирует, что вот-вот выпрыгнет из груди.
Ладони убирают, но глаза мои по-прежнему закрыты. Я медленно открываю их и впервые вижу себя в зеркале после преображения. Стрижка, на удивление, мне идет. Брови вразлет подчеркивают красоту глаз. Я опускаю глаза ниже, но на этом радость моя заканчивается. Подхожу ближе и трогаю живот.
- Ууу, - стону, не стесняюсь даже посетителей, - ты почему не сказала мне, что я толстая?
Наезжаю на худую, как жердь, Лариску.
- Я тебе абонемент в тренажерку подарила, - закатывает она глаза, - месяц назад, забыла?
Я откидываю голову назад, на спинку стула, громко выдыхаю и пялюсь в потолок.
- Пончики, пончики, - вдруг неожиданно влетает в салон парнишка, что сидит у них на ресепшен, - еле ухватил в кондитерской на углу, все для вас, девочки.
Я смотрю на эти аппетитные кругляши, источающие головокружительный аромат. Давлюсь слюной. Слежу, как их разбирают по одному. На подносе остается один. Самый глянцевый. Блестящий. Мягкий. Вкусный. С шоколадной глазурью.
- Иди ко мне, моя прелесть, - тянусь рукой, как меня снова бьют по ней линейкой.
- Ауч, - громко возмущаюсь Ларискиному произволу.
И тут кто-то ухватывает последний сладкий пончик. Я тянусь корпусом и чуть ли не плачу.
- Ишь ты, - ругается командирша, - никакого сладкого после шести. Смотри, я завтра к твоим зайду, проконтролирую.
- Мне двадцать восемь, Ларис, - поднимаю подбородок повыше, втягиваю живот к позвоночнику, - сама разберусь. И вообще, сейчас обед так-то.
И иду гордо к выходу. А сама мечтаю, как бы чего в магазине прикупить съестного.
- Эй, - кричит мне вслед парень, - а платить кто будет?
***
- А Пашка хулиган?
Сижу в кафешке с Сашкой, нашей со Славкой одноклассницей. Вот же нашлась благодетельница. Решила, значится, собрать в этом году всех наших да организовать эту дурацкую встречу. Хорошо, что удалось выловить ее до этой пресловутой встречи, так хоть подготовленной приду туда.
- Бизнесмен в Москве, - проявляет чудеса осведомленности.
Я пытаю ее уже второй час. Кто как живет, чем занимается. И с каждым ее словом мрачнею все больше. Хотя и думать тут особо не стоит. Даже наша забитая тихоня Таня, работающая уборщицей в торговом центре, успешнее меня. Муж олигарх и трое детей.
- А Танька то чего полы моет? – спрашиваю, а у самой аж зубы сводит.
- Польке из параллельного проспорила, - ухахатывается шпиёнка, - они же в одних кругах вертятся, их мужья архитектурным бюро совместно владеют.
- А Катька-шпингалет?
Вспоминаю вечно хмурую девчонку с брекетами. Прозвище ей дали после того, как она своими скобами за замок куртки Васьки балагура зацепилась, да так потянула, что куртку то почти и застегнула. В общем, до самого выпуска кличка за ней и зацепилась.
- Так они с Васей поженились, «Вкус и Ко» знаешь?
Элитный магазин продуктов правильного питания в нашем городе мало кто не знает, так что я киваю, уже зная ответ.
- Они – его владельцы.
Дальше я уже ничего не спрашиваю. Судорожно думаю, как теперь то выкручиваться. С внешностью все понятно, правильное платье, утягивающее белье, косметика. А вот что делать с карьерными успехами?!
- А Славка то твой чем занимается? – спрашивает Сашка, а у самой хитринка в глазах.
И тут меня осеняет гениальная идея.
- Мы с ним в Америку на ПМЖ, - улыбаюсь во все свои тридцать три, как я надеюсь, белоснежных, зуба, - женимся через месяц, и после улетаем.
И тут вижу, как девушка привстает и кому-то активно машет.
- Славка, Славка, мы тут!
Я оборачиваюсь и вижу друга с каким-то темноволосым парнем. Закрываю глаза и считаю до пяти. Затем открываю и жестикулирую глазами. Но он только улыбается, ничего не понимая. И я подрываюсь с места ему навстречу.
- Дорогой, какими судьбами?
От моего елейного голоска у него поднимаются брови домиком, но я прикрываю его от любопытного взгляда своей спутницы.
- Мы женимся и переезжаем в Америку, - ввожу в курс дела, - и не вздумай ляпнуть ничего лишнего, понял? Улыбайся, Сашка та еще сплетница, подыграй мне.
И хватаюсь за его локоть, даю лыбу на все лицо и тяну его к нашему столику.
- Кстати, кто это с тобой?
Успеваю спросить до того, как мы подходим к зоне слышимости.
- Ты чего, это же Женек, мой деловой партнер.
Я вытягиваю голову и окидываю взглядом тщедушного паренька, совсем не похожего на бизнес-мужика.
- Он точно адекват? – наблюдаю, как он незаметно дергает джинсы, прикрывая торчавшую резинку трусов. Меня аж передергивает.
- Мировой пацан.
- Славкааа, - подбегает одноклассница и, бесцеремонно меня отталкивая, прижимается своим стройным телом к моему «жениху», - сто лет тебя не видела.
А тот и рад. Распускает свои шаловливые руки и обнимает ту за талию.
- Ты качаешься? – а эта наглежь еще и лапает его за отсутствующие бицепсы.
Я втискиваюсь между ними, проявляя чудеса «ревности».
- Сашка, - приобнимаю ее за плечи и разворачиваю к другому парню, - это Евгений, успешный бизнесмен, они со Славой скоро открывают автомастерскую. Женя, это…
- Александра, - сияюще улыбается охотница и протягивает руку ладонью вниз.
Парень что-то блеет, нерешительно пожимает и трясет ее ладошку. А я луплю глазами на друга. Зрачками намекаю, чтобы не мешал. Девушка на вечер нейтрализована, так что я успеваю задавать ей вопросы и при этом избегать ответных.
- Что ты делаешь? – шепчет мне Слава, прячась за чашкой кофе.
- Это наша легенда, - тихо говорю в ответ, - не вздумай ляпнуть про лотерею. Для всех мы помолвлены и вскоре едем в Америку, а тут у тебя – открывается автомастерская. Даже врать особо не придется, просто скажешь про свой бизнес-план, и все.
- А остальное? – возмущается он.
- Ну, пожалуйста, - делаю жалостливые глаза, и он сдается.
