— Простите, — говорит мужчина и оборачивается. А я не могу сдержать крик и зажимаю рот рукой.
— Деня? — шепчу и замираю от пронзительного взгляда.
Денис
— Отведешь Руса в сад? — спрашивает Оксана. — Его надо забрать после обеда, пусть пару дней так походит, привыкнет к новой обстановке.
— А сама что? Переломишься?
— Ну Дэн, ты же сегодня свободен, а у меня с утра важная встреча, а потом до вечера суета с новым заказом.
— Ну да, работа на первом месте. Вообще-то я тоже работаю. Я же предлагал нанять няню, чтобы она всем этим занималась.
— Доверить ребенка чужой тетке? Нет уж, увольте, — фыркает Оксана.
— Ну да, а мне можно.
— Ты его отец.
— Ну да, ну да… — С ней невозможно спорить, устаешь через две минуты. — Отведу и заберу, черт с тобой. Ребенок же не должен страдать из-за того, что для мамы работа важнее его.
— Не утрируй, пожалуйста, — недовольно отвечает Оксана, — у него есть оба родителя, у него все хорошо. Он ни в чем не нуждается.
— Ага, кроме матери. — Ловлю на себе взгляд жены. — Иди уже, бизнес-вумен. К ужину-то тебя ждать?
— Наверное. Хотя обещать не буду. Всем пока. — На ходу целует сына в макушку, он обнимает ее, но она отдирает от себя цепкие пальчики и выпархивает за дверь.
— Ну что, остались только мы, — констатирую, и Рус кивает. Он уже привык.
Неторопливо собираемся, проверяем, все ли взяли, садимся в машину и едем в новый сад. Переехали сюда совсем недавно, и перевод занял время. Не хотелось задействовать связи, делал все, как обычные люди. Вообще не хотел переводить пацана сюда, но ездить на другой конец города никто из нас не был готов. Пришлось смириться.
Подходим к зданию. Осматриваюсь: детские площадки, добротные двери, огороженная территория. Хоть и не элитный садик, но вполне приличный. Поднимаемся на второй этаж — дверь в группу открыта, нас оглушает гомоном голосов. Заходим, нас встречает бабушка божий одуванчик. Это воспитатель? Да ладно! Она небось еще моего деда могла бы на горшок сажать.
— Мы новенькие, это Руслан, — подталкиваю Руса вперед.
— Привет, — старушка наклоняется к нему, — а я Анна Григорьевна, ваша нянечка.
Незаметно выдыхаю. Ну слава богу.
— А воспитатель где? Хотели познакомиться.
— А, она… к заведующей вышла, та ее позвала, — отвечает нянечка.
— Ясно. Ну тогда в обед познакомимся, мы на полдня. — Нянечка кивает, а я присаживаюсь перед Русланом. — Я тебя после обеда заберу, хорошо? Не хулигань, слушайся старших, девочек не обижай.
— Я все помню, пап.
— Вот и отлично.
Целую его в макушку, ерошу волосы, а потом протягиваю ладонь, и сын ударяет по ней, «дает пять».
— Пока, — машу рукой, он машет мне в ответ и тут же отворачивается. Вижу, как нянечка ведет его к шкафчику, открывает, и Рус складывает туда свои вещи. Все будет хорошо, это всего лишь детский сад. Почему я переживаю больше, чем пятилетний ребенок?
Выхожу, лавируя между родителями с детьми, спешащими в сад, и иду к машине. Одолевают мысли, понравится ли ему новая воспитательница. Подружится ли он с другими детьми. В том саду ему нравилось. А этот…
Хотел дома поработать, но все мысли заняты Русом. Как он там? надо будет сводить его куда-то после сада, особенно если ему не понравится. Пусть повеселится.
Время летит быстро, и вот уже обед. Еду за сыном, хочу побыстрее забрать и все у него разузнать. Давно так не волновался. Захожу в группу и зову:
— Руслан, ты где?
Подхожу к шкафчику, который видел, когда уходил, и вдруг слышу за спиной громкий шепот:
— Что вы орете? Дети спят!
— Простите.
И правда, тихий час же. Поворачиваюсь и забываю, как дышать. Да быть не может! Мила? Трясу головой, пытаясь избавиться от наваждения, но ничего не помогает. Вот она, такая же красивая, как и раньше, даже еще лучше. Вся словно светится изнутри. Она тоже узнает меня, и еле сдерживает крик, закрывая рот рукой, а потом шепчет:
— Деня?
Я скольжу взглядом по ее лицу, такому родному и знакомому, подернутому дымкой, но сейчас эта дымка развеивается, и образ вновь обретает четкость. Вокруг нас словно какой-то туман, мы стоим, не в силах пошевелиться.
— Папа! — бежит ко мне Руслан, крича шепотом, и врезается в ноги, обнимая. Я на автомате кладу руку ему на плечико, прижимая к себе, и взгляд Милы темнеет, становясь жестким и колючим.
— Так это твой сын? — спрашивает она, и я киваю. — Хороший мальчик, мне понравился. Воспитанный, тихий. Явно не в папу. — Она язвит, и я понимаю — ей больно. Мне тоже, но теперь уже ничего не изменить. Я могу лишь смотреть, и не больше.
— Это точно. — Смотрю на сына. — Собирайся.
Он кивает, а я не могу отвести глаз от Милы. Она прислонилась к косяку, скрестила руки на груди и кусает губы, как всегда делала в минуты волнения. Вся такая знакомая… и такая чужая. В ней что-то неуловимо поменялось, но что именно, не могу определить.
— До завтра, Людмила Алексеевна, — говорит Руслан, и она улыбается ему. Светло и искренне.
— До завтра, Руслан.
Кидаю на нее взгляд и тоже улыбаюсь, но стоило Руслану отвернуться, как ее лицо вновь принимает непроницаемое выражение. Она не глядя уходит в группу, а я смотрю ей вслед. Вот это я влип по полной.
Глава 2
Людмила
Вот уж чего не ожидала, так это появления Дениса. Как говорила моя глубоко верующая бабушка — пути господни неисповедимы. Я атеистка, но тут не поспоришь. Мне даже в голову не могло прийти, что мы с Деней пересечемся вот так.
Дети спят, а я все прокручиваю в голове его образ. Как всегда — красивый, подтянутый, стильный. Но сейчас еще лучше. Повзрослел, заматерел, как говорила моя мама. И у него сын. Ровесник моей Ирки, а значит, я тогда, шесть лет назад, поступила правильно. Иначе сейчас не было бы у меня Иришки, моего лучика…
***
— Нет, это неприемлемо, — слышу голос Дени и останавливаюсь. Хочу сообщить ему замечательную новость — у нас будет ребенок. Я так рада. — Это все нам испортит. Нельзя этого допустить.
Невольно прислушиваюсь к разговору. Голос любимого слишком недовольный, чтобы я могла пропустить это мимо ушей.
— Я только сегодня узнал, что она беременна. Неужели не могла раньше сказать? Дура.
Что? Откуда он знает? я же никому не говорила, ждала подходящего момента.
— Да не нужен этот ребенок, он сейчас вообще не в тему.
Глаза наполняются слезами. Он не хочет нашего ребенка? Но…
— Надо уговорить ее сделать аборт… Что? Да не знаю я как. Что-нибудь придумаю.
Нет! Я не избавлюсь от этого ребенка! Ни за что! Что он вообще себе возомнил?
Отхожу от двери, возвращаюсь в спальню, сажусь на кровать. мысли мечутся, руки дрожат, а из глаз катятся слезы. Как же так? Этого просто не может быть.
— Милая, мне надо срочно уйти, работа, — слышу голос Дениса, — могу задержаться. Не жди меня. Люблю тебя.
Хлопает входная дверь, и рыдания наконец прорываются. Сползаю с кровати на пол. Любит. Если бы любил, не думал бы об аборте. Это же… это часть его… маленький комочек, созданный нашей любовью.
Нашей. Усмехаюсь. Как оказалось, только моей. Нет. Нельзя раскисать. Нужно что-то делать. Вскакиваю, резко вытираю слезы, хватаю сумку и начинаю пихать в нее все подряд. Потом останавливаюсь и уже собираюсь более осмысленно. Пара смен вещей, документы, деньги — немного, но на первое время хватит. Над коробочкой с украшениями зависаю. С одной стороны, не хочу ничего от человека, который наплевал на мою любовь и обманул. С другой — они бы мне очень пригодились. Покусав в раздумьях губы, все-таки сгребаю их в сумку. Сдам в ломбард, и вся недолга.
Осматриваюсь. Вроде все. Больше мне ничего не нужно. Теперь я сама по себе. Нет, как раз теперь я никогда не буду одна, поправляюсь и кладу руку на живот. Теперь со мной ты, малыш! И я тебя защищу.
Кладу ключи от квартиры на тумбочку у входа и бросаю последний взгляд на место, где я была так счастлива последний год. Предательские слезы снова ползут по щекам, но я зло стираю их и шагаю в подъезд, захлопывая дверь. Никаких записок, никаких сообщений. Только родителям, что я должна уехать и что со мной все в порядке. А потом выкидываю симку в ближайшую урну и еду на вокзал.
