в очередной раз понял, что любви не бывает. Я не любил Марину: я был ей благодарен, я её уважал и ценил, я обеспечивал её, я её боготворил. Но любовь?.. Нет. В моём суровом мире просто нет места для любви, чему-то эфемерному и мифическому. Я привык проводить сутки на вышке, на пронизывающих ветрах, при глубокой минусовой температуре. Я – суровый мужик с обветренными руками. Какая, нахер, любовь?
Я провожу с сыновьями несколько часов и тепло прощаюсь со всеми обитателями этого дома. По дороге в свою квартиру на Петроградской стороне я набираю любовнице.
– Сургутский нефтяник вернулся в Питер? – игриво говорит она в трубку. – Хочешь встретиться?
– Не хотел – не звонил бы, – раздражённо бросаю в ответ.
– Я в Сосновом Бору, – вздыхает она, – у мамы юбилей. Я же писала.
Ну сорян, конфетка. Не воспринимаю ненужную информацию.
– Смогу приехать часам к двенадцати?.. – То ли спрашивает, то ли предлагает София.
– Не торопись, – бросаю глухо и отключаюсь.
Возле дома я отпускаю водителя, но стены давят, и я решаюсь пройтись. Ноги сами несут меня в сторону Дворцовой набережной, а там я забредаю в первый попавшийся паб.
Заказываю стейк средней прожарки, бутылку виски и салат. Прозаично, блядь.
За соседним столиком сидит вполне аппетитная конфетка. Блондинка с короткой стрижкой, медленно жующая своё блюдо.
Я присматриваюсь. Давно не клеил девчонок. Не уверен, что это вообще мне нужно. Вполне могу дождаться завтра Софию, и она полностью удовлетворит все мои потребности.
Но, когда девчонка встаёт из-за стола, я вижу её стройные ноги в туфлях на высоких каблуках, короткое платье, абсолютно не оставляющее места для фантазий, и... рюкзак. Усмехаюсь, когда она семенит к бару, заказывает бокал вина и медленно цедит его, покачивая ногой.
Внезапная эрекция оглушает. Тонкие пальцы девушки ныряют в волосы, она напрягает бёдра, устраиваясь удобнее на высоком стуле. Я окидываю долгим взглядом приятные изгибы женского тела, будто вылепленного из эксклюзивного мрамора, до того точные и совершенные, что я понимаю – хочу. Хочу снять её на сегодняшнюю ночь.
Подхожу ближе, чувствую лёгкий запах цитруса, чувствую запах женского тела, вдыхаю глубже, испытывая болезненную тяжесть в мошонке.
– Привет, – выдыхаю ей в волосы. Кожа на её шее покрывается мурашками. – Я хочу угостить тебя.
Она медленно оборачивается с удивлённой улыбкой.
– Боюсь, что вы безнадёжно опоздали, – она кивает на свой бокал.
Я присаживаюсь рядом.
– Планируешь ограничиться одним?
– Живу моментом, – тонкие плечи передёргиваются, и она отворачивается.
Делает щедрый глоток.
Игнорирует моё присутствие.
– Игорь, – представляюсь ей.
Она бросает на меня быстрый взгляд.
– Арина.
Она отпивает снова и улыбается. В бокал.
– Я планирую увидеть разводку Дворцового, – поворачивается ко мне, – и белые ночи.
– Я планирую угостить тебя вином, показать тебе разводку Дворцового и белые ночи, – моментально ориентируюсь я. – И отвести тебя к себе.
– Тогда нам по пути, – улыбается она мне.
3. Питер
Она мягко смеётся. Сила моей эрекции сейчас может сравниться разве что с монолитом этого здания.
Последний час мы сидим за моим столиком и ждём подходящего времени. Я знаю, во сколько нужно прийти на набережную, чтобы занять лучшие места. А она слушает мои рассказы очень внимательно и постоянно смеётся.
В её руках до сих пор греется тот самый первый бокал вина, а я забыл про заказанную бутылку. Мы говорим ни о чём и обо всём сразу.
Она из Москвы. Туристочка. О себе рассказывает неохотно, зато всячески выказывает уважение к моему родному городу. Слушая её, я восхищаюсь. Не городом, вовсе нет. Ею.
Арина постоянно бросает взгляд на часы, словно куда-то торопится. Боится пропустить. И я заражаюсь от её нетерпения. Расплачиваюсь по счёту и зову её следовать за мной.
Она намного моложе меня. Яркая, красивая. Часто в смущении прикрывает лицо рукой, стесняясь озарять мир своей улыбкой.
А я хочу видеть её улыбку.
Необъяснимо, но факт.
И впервые в жизни я не хочу сопротивляться такому сильному желанию. Эту женщину я хочу так, как не желал ещё ни одну другую. Разум пытается урезонить: это не нормально. Форменное безумие. Но все остальные чувства вопят наперебой: хочу, хочу, хочу! Даже если она откажет мне сегодня, я всё равно однажды получу её. Потому что хочу получить её.
Я беру её за руку и веду к самому удачному месту на набережной. Проталкиваю вперёд через толпу. Долгие минуты до разводки Арина смотрит на воду. Её плечи дрожат, и я набрасываю на неё свой пиджак.
– Арин, замёрзла совсем, – несильно сжимаю её плечи.
Она с благодарностью улыбается в ответ, коротко бросив взгляд в мою сторону.
Последние минуты ожидания я снова провожу на одной волне с этой женщиной, жадно всматривающейся в опоры моста, словно непостижимым образом они растворятся во времени и пространстве.
– Смотри, – шепчу ей в волосы, подходя ближе, – начинается.
Мои руки ложатся по сторонам от её талии. Я внимательно смотрю на её лицо: эмоции мелькают так живо, что я невольно перевожу взгляд на поднимающиеся своды моста. Столько раз видел, а сейчас словно впервые смотрю. Рука девушки ложится поверх моей, отправляя нервную дрожь по венам. Кровь кипит и циркулирует. Я напряжён всем телом.
Переплетаю наши пальцы, вторая рука ложится на её живот и притягивает женское тело прямо к эрекции. Она откидывает голову на моё плечо.
На каблуках она всё равно ниже меня ростом. Трогательная тростиночка. Губы приоткрыты, а глаза безотрывно смотрят на мост.
– Хочу поцеловать тебя, – опаляю дыханием её ушко, провожу языком по мочке и втягиваю её в рот.
Аккуратный золотой гвоздик охлаждает.
