я двигала бедрами подстраиваясь под него, мои стоны заполняли всю комнату. Больше не пытаюсь касаться его, лишь растворяюсь в безумных чувствах. Стоило открыть глаза, как я сталкивалась с его диким, горячим и темным взглядом. Он вдалбливался в мое податливое тело, доводил меня до грани. Сжимаю простыни, когда очередной толчок доводит до меня до заветной цели, я больше не подвластна своему телу, я достигла неминуемой разрядки, казалось, что тело распадается на мелкие части.
Мужчина издает рык и рывком покидает мое тело. Приятная усталость, мне тяжело не то чтобы двинутся, но и открыть глаза. Чувствую, как он садится у моих ног. Алкоголь, усталость, удовольствие − я с трудом приподнялась на локтях, но лишь для того, чтобы дотянутся до подушки.
Голова готова расколоться на части, давно я не чувствовала себя настолько разбитой. Я прекрасно помню, что произошло ночью, до чего довел меня прекрасный незнакомец, но я была пьяна и была готова на все, а сейчас мне будет стыдно взглянуть в его завораживающие зеленые глаза. Набираюсь смелости и открываю глаза. В комнате никого нет. Прислушиваюсь, но единственный доносящийся до меня звук — это тиканье часов на стене.
Прекрасно, это к лучшему. Ночь полная удовольствия — это все, что мы могли дать друг другу. Он помог мне разрядиться, сбросить копившиеся месяцами усталость и напряжение.
20 февраля
Можно ли открыть свое дело в двадцать лет? Можно, если начать работать и откладывать с пятнадцати, а еще рискнуть и влезть в огромные кредиты, и конечно же найти партнера готового вложиться. Именно так я и поступила, чтобы сбылась моя мечта. Сейчас я совладелица небольшой кондитерской в одном из спальных район города, заработок пока минимальный, но на зарплату трем сотрудникам и выплату ежемесячного процента хватает, даже на жизнь немного остаётся.
Я счастлива, почти.
− Так, ладно, − проверяю время, уже опаздываю, вся надежда на отсутствие пробок, что маловероятно в девять вечера. − девочки, я ушла, завтра кассу беру на себя. − закрытие через пол часа, сегодня уборку оставляю на них. − Всех люблю!
Свое дело − это ежедневная, ежеминутная, ежесекундная головная боль, но боль, приносящая удовольствие. Я словно пчелка, собираю пыльцу 24/7, незаменимый универсальный работник, могу и полы помыть, могу и выпечкой заняться, образование позволяет. Мой партнер − моя тетя, старшая сестра моего отца, прекрасная женщина, которая по сути мозг нашей пекарни, на нее ложится вся документация, а я ее руки.
Небольшой ресторан недалеко от отцовского дома я должны быть у него через десять минут, что маловероятно. Папа сказал, что у него для меня есть новости и я не рассчитываю на что-то хорошее. Последние месяцы наши отношения натянуты до предела, я высказалась отрицательно в сторону его новой девушки, именно девушки, в свои пятьдесят папочка решил связать жизнь с двадцати двух летней и всерьез думает, что между ними любовь и серьезные отношения.
− Простите за опоздание, пробки. − присаживаюсь напротив них и сразу тянусь к меню, в горле пересохло. Ангелина демонстративно кладет руку папе на плечо показывая, что он ее мужчина. − Что за срочность?
− Привет, солнце мое, ряд тебя видеть! − светится от счастья, и я была рада этому, но он настолько ослеплен тем, что рядом молодая девушка, что отказывает видеть очевидное, она использует его, села на его шею и свесила ножки, еще и нас рассорила, довела до того, что я просто собрала свои вещи и съехала на съемное жилье. − Я уже заказал твой любимый салат.
− Я тоже рада. − улыбаюсь ему и его девушке в ответ получая недовольную гримасу. Наша ненависть взаимна. − Так что случилось? Ты же меня сюда не о жизни поговорить позвал. − к столику подходит официант. − Яблочный сок, пожалуйста.
− И мохито! − сильнее прижимается к отцу, противно наблюдать, эта картина портит аппетит.
− А почему бы и не поговорить? Ты к нам совсем не приезжаешь, звонишь редко, я даже не знаю, как ты сейчас живешь.
− Ты знаешь причину, по которой я не приезжаю. − Ангелина закатывает глаза. − У меня ничего нового, я все время в кондитерской, считай поселилась там. − взгляд падает на руку девушки, на ее пальце красуется кольцо, голову заполняют не самые приятные мысли, внутри что-то ломается. − Ты сделал ей предложение?! − получилось слишком громко.
− Поэтому мы тебя и позвали, − улыбается, берет ее руку и переплетает пальцы. − да. Мы решили утроить скромное торжество, пока говорим только тебе. Я не просто сделал предложение, мы уже расписались. − перевожу взгляд с нее на него и обратно, в голове одни лишь маты, хочется встать и дать ему пощечину, чтобы мозги встали на место.
− Пожалуйста, ваши блюда. − официант расставляет перед нами тарелки, я продолжаю сверлить отца взглядом. − Ваш сок. Приятного аппетита!
− Пап, ты рехнулся? − стараюсь сдерживаться, чтобы не заорать. − Ты не понимаешь, что не нужен ей, да она просто использует тебя! − мои слова не голословны, я нарыла на Ангелину столько информации, что волосы встают дыбом, но папа уверен, что рядом с ним она изменилась.
− Лиза! Прекрати. Пожалуйста.
− Вот, Петя, я говорила тебе, она ненавидит меня! Ее ревность переходит все границы! Она ненормальная, ее нужно лечиться отправить!
− Ангелина, хоть ты не начинай!
− Вот значит, как. Свадьба. − мои ладони сжаты в кулак. − Вот твоя любовь к маме? И года не прошло, а ты за новую выходишь?
Я вижу в родном человеке предателя. Мама погибла десять месяцев назад, рак, слишком поздно спохватились, она сгорела на наших глазах. Я стараюсь не плакать по этому поводу, понимаю, что она бы не хотела этого. Больше двух месяцев я была в жесточайшей депрессии, сидела на успокоительных и только работа помогла мне вернуться в прежнее русло, а когда папа привел в квартиру Ангелину просто не поверила в увиденное. Я старалась успокоить себя тем, что он мужчина, ему тоже нужна поддержка и тепло. Они вместе три месяца и уже расписалась, шок. Может я бы и не реагировала так, но как можно не понять, что эта стерва хочет только его деньги, он уже продал машину, чтобы свозить ее на отдых. Его даже не смутило, что в свои двадцать два у нее за плечами три брака.
