тачка Медведя стоит на месте. И сам он вышел на улицу, с интересом наблюдая за ситуацией.
— Так тебя подвезти? — спрашивают парни. — Прокатим с ветерком, малыш.
Если прямо сейчас выбирать, с кем я готова поехать к месту назначения, то это будет явно Медведь. Во-первых, потому что я знаю его на пять минут больше. Во-вторых, потому что он не спёр мою карту, а значит, честный. И почему-то при виде него у меня нет такого удушающего чувства страха как от этих двоих.
— А вон и мой друг, — указываю в сторону Медведя. — Ладно, счастливого пути, ребята!
Быстрым шагом возвращаюсь обратно. Примерно метров сто.
Медведь задумчиво курит и смотрит на меня с явной насмешкой. Плевать. Если он довезёт меня в целости и сохранности, то пусть потешается сколько душе угодно. На этом наши дорожки разойдутся.
— Я передумала, — обращаюсь к мужчине. — Ты куда направляешься?
— В сторону Николаевки.
Он затягивается густым дымом, чуть прищуривается. На улице темнеет, но мне кажется, что у него светлые глаза. Готова поспорить, что голубые.
— Прекрасно. Мне тоже туда. Ты не волнуйся, я заплачу.
— Садись уже, — командует Медведь и, раздавив окурок огромной подошвой, направляется к автомобилю.
В его салоне тепло и уютно. Пахнет дорогим мужским одеколоном. Мы трогаем с места, но пульс по-прежнему частит. Не каждый день садишься в тачку к подозрительному незнакомому мужику и доверяешь ему самое ценное, что у тебя есть — жизнь.
— Отвратительная погода, — первой подаю голос. — Говорят, что вся следующая неделя будет дождливой.
Вжавшись в кожаное сидение, я смотрю в окно и мысленно отсчитываю километры. Если ехать без остановок, то нам понадобится максимум двадцать минут.
— Не думай, что я каждый день разгуливаю по трассе. Просто мы с моим другом поругались. Очень сильно. Мы работаем вместе — ведём совместный бизнес. Правда, моя часть составляет мизерный процент и Коля постоянно этим тыкает. Будто он среди нас главный.
Медведь устало потирает ладонью лицо и переводит на меня свой взгляд. На секунду. Но успевает рассмотреть всё. Плечи, грудь, ноги. Кожа покрывается мурашками. Я жалею, что именно сегодня напялила свои самые короткие шорты.
— Мне давно говорили, что вести совместный бизнес с родственниками или друзьями — плохая идея. Я, дура, не послушалась. Теперь расхлебываю.
В груди плещется возмущение, когда я вспоминаю причину ссоры. И меня прорывает. Я без остановки жалуюсь на Колю, которого знаю с самого детства. В то время как мой собеседник не роняет ни звука.
— Он постоянно пытается втянуть меня в махинации! — шумно возмущаюсь. — Утверждает, что законы пишут идиоты и нет ни единого человека, который хотя бы ни разу их не нарушал. Ты в это веришь?
Мужчина вновь бросает на меня короткий взгляд. Он выглядит каким-то измученным и очень уставшим.
— Ты всегда так много болтаешь? — отвечает вопросом на вопрос.
— Нет. Только когда волнуюсь.
Впереди начинают маячить знакомые крашенные в зелёный цвет ворота. Я доехала! Жива, здорова. И в более комфортной машине, чем у Коли.
— Останови, пожалуйста, здесь! — довольно произношу и пытаюсь отстегнуть ремень безопасности.
Машина плавно притормаживает, дождь заканчивается. Вот только ремень почему-то совершенно не поддается.
Медведь тяжело вздыхает и пытается мне помочь. Его теплые пальцы соприкасаются с моими, я резко одёргиваю руку, будто меня ошпарили кипятком.
Смотрю на мужской профиль.
Если откинуть прочь страхи, то Медведь очень даже ничего. Красивый, мужественный. Большой. И пахнет от него так, что хочется вцепиться в воротник белоснежной рубашки и безостановочно нюхать.
— Ну, спасибо тебе, добрый человек. И прощай!
Я открываю дверь автомобиля и выхожу на улицу. Вдыхаю свежий прохладный воздух и торопливым шагом иду к воротам. Они открываются, выглядывает Нина. Заметив стоящую за моей спиной машину, странно выпучивает глаза.
— Алиса, мать твою! Ты в курсе, кто это?
***
— Н-нет, не в курсе, — отвечаю Нине. — Кто?
Чёрный автомобиль плавно катит к воротам и сверкает фарами. Переднее стекло вновь опускается вниз.
Нина бледнеет и что-то шепчет себе под нос. Молится?
— Вечер добрый. Проси охрану, пусть открывают, — уверенно командует Медведь.
Нина кивает и куда-то убегает. Я же продолжаю стоять на месте не в силах шелохнуться. Что вообще происходит? И кто он на самом деле такой? Я думала, случайный попутчик, но ворота почти мгновенно открываются и автомобиль, в котором я ехала несколько минут назад, заезжает на территорию предприятия. Последнее, что я вижу — то, как подмигивает мне Медведь.
— Внеплановая проверка! — шипит недовольно Нина.
Я захожу в раздевалку на негнущихся ногах. Перед глазами проплывают картинки произошедшего. Следом за Медведем приехала ещё одна машина. В ней такой же солидный и важный мужчина.
Их встречал встревоженный Павел Юрьевич и дико нервничал. Глаза бегали, голос дрожал. Ему было что скрывать. Нам всем было что скрывать.
— Можно узнать цель вашего визита к нам? — лепетал он невнятно.
Уверенный, но негромкий голос Медведя и показанное им служебное удостоверение пресекли любые попытки на сопротивление.
Опустив голову, Павел Юрьевич повёл к себе в кабинет. У него не было других вариантов.
— Весело тебе? — ехидничает коллега. — Ох как попрут нас всех отсюда, Лиса. По твоей милости между прочим!
— Мне не весело!
— И правильно. Как ты могла не понять с кем едешь? Это же Басаргин. Михаил Басаргин. Недавно по местному телеканалу показывали.
Я нервно сглатываю.
— Ты молодая, работу найдешь. Ну а мы, женщины предпенсионного возраста, подохнем с голоду.
— Эй, вообще-то, тебе только сорок. Какой предпенсионный возраст?
— И кто меня возьмёт без образования и с судимостью? Кто? Скажи мне?
— Ну не виновата я, честное слово! Это всё Коля. Он высадил меня посреди трассы и был таков, а Медведь… то есть Басаргин, любезно подвёз.
— Это ты Пал Юрьевичу расскажи. Он ошалел, когда узнал, что ты приехала вместе с прокурорской проверкой. Знаешь, что сделали бы с тобой на зоне за такое? — грозно показывает кулак коллега.
— Хватит, пожалуйста.
Я всхлипываю и пялюсь в одну точку.
На предприятие по производству и продаже запчастей для транспортных средств я устроилась примерно год назад. Конечно же, за компанию с Колей. Директором является его родной дядя — Павел Юрьевич. Добрейшей души человек. Я специально подстроила
