— У тебя сколько выписок на сегодня? — кивает в мою сторону.
— Три.
— С ума сошел?! Я сказала минимум пять, гнать всех более-менее живых домой.
— Не могу, у меня все новенькие, меньше пяти дней лежат, половина из которых тяжелые, — смотрит на меня как на врага народа, а я кайф ловлю, Господи, прости, люблю ее бесить и ведь в ответ мне сказать ничего не может. Кайф чистой воды.
— Так ладно, сами разберетесь, вам же здесь и жить. У нас четыре новых ординатора, сами разберетесь кто к кому идет. Никого не распускать и раньше времени домой не отпускать. Я проверю. На сегодня все, — все так все, иди уже, не тряси своими хлипкими волосами, еще как назло постоянно их трогает. Наконец встает с дивана и выходит из ординаторской.
Облегченно выдыхаю и налегаю на свой чуть остывший кофе, когда в ординаторскую входят четыре молодняка. Вот это уже чуть интереснее. Одна, высокая брюнетка в короткой юбке и обтягивающей кофте, с очень привлекательной мордашкой и соблазнительной грудью. Двое парней, ничем не примечательной для меня наружностью, и худая коротышка блондинка в дурацком джинсовом комбинезоне и каких-то убогих очках, типичная ботанка. Безусловно, приятно будет с брюнеткой, очень даже приятно, но потрахаться у меня и так есть с кем. Парней не хочу, один прыщавый, другой зюзя, остается ботанка, которая будет идеально выполнять возможную для ее уровня работу. Пока я распределял роли, красавицу привлек к себе мой коллега Дима, ну кто бы сомневался. Встаю с дивана и подхожу к коротышке.
— Пойдем со мной. Присаживайся на стул, — пропускаю ее вперед, а сам сажусь напротив. — Как тебя зовут?
— Марина, — девчонка усаживается на стул и кладет руки на колени. Блин, жуть какая мелкая, надо было брать прыщавого, эта такая дохленькая, что чуть плюнь и с гриппом сляжет.
— Так, ладно, как меня зовут ты на бейджике и так прочитала. Наш рабочий день начинается не в девять утра, а раньше, а заканчивается позже. Так что будь готова к длительному рабочему дню. Сейчас ты идешь переодеваться, берешь фонендоскоп, тонометр и идешь принимать больного, который лежит в коридоре, — беру историю болезни и протягиваю девчонке в руки. — Захарова Роза Валентиновна, семидесяти шести лет. Ты тщательно собираешь анамнез заболевания и жизни, осматриваешь ее, перкутируешь, пальпируешь, аускультируешь, в общем все, как полагается, не мне тебе объяснять. Ты должна лучше меня знать, только с универа пришла. Потом приходишь ко мне, все рассказываешь и только потом мы идем смотреть ее вместе. Понятно?
— Да. Только… вы не могли бы мне показать отделение, я ведь ничего не знаю.
— Сама разберешься, мне некогда. Тебе сколько, кстати, лет?
— Двадцать два. Может все-таки покажете, быстренько, — сидит и загоняет кожу под ногти.
— Не нервничай так, Маша. Все уляжется со временем. А ты у нас кто по специальности будешь?
— Эндокринолог.
— Вот и замечательно, как раз мой профиль.
— Но вы же еще терапевт?
— Точно. Все, вставай, Маша, и за работу.
— Только я не Маша, а Марина.
— Нет, мне нравится Маша. Это одно и тоже имя.
— Это разные имена, — кажется у девчонки начали ходить от злости крылья носа. — Я Марина.
— А мне больше нравится Маша. К тому же в имени Маша три буквы от имени Марина, так что все путем.
— Хорошо. А мне нравится имя Александр. К тому же в имени Александр целых четыре буквы от имени Марк. Вы же будете не против, если вместо Озеров Марк Михайлович, я буду называть вас Александр Михайлович? — один-один, вот тебе и недоразумение в комбинезоне.
— Ты языкастая что ли?
— Что простите?
— Я думал ты ботаник.
— Если вы имеете в виду, что я специалист, занимающийся изучением растений, то нет, если жаргонное обозначение этого слова-человек, который все внимание уделяет учебе, в ущерб личной жизни и развлечениям, то скорее да.
— Ясно. Языкастая ботанка. Надо было брать прыщавого.
— Что?!
— Ничего. Бейджик где твой, Марина? — специально подчеркиваю ее имя.
— Я его забыла, — поправляя уродские очки, вещает девчонка.
— Чтобы завтра был на груди, ну или что там у тебя на ее месте. Так, все, не пререкайся, встала, переоделась и пошла работать, Марина.
— Хорошо, Марк Михайлович.
— А будет еще лучше.
Глава 2
Захожу в ординаторскую, где ходячее недоразумение в очках уже ждет меня, сидя за моим рабочим столом. Медицинский халат должен украшать, а не еще больше подчеркивать ее и без того неказистую внешность. Оказывается, в комбинезоне она была нет так уж и плоха.
— Я закончила. А можно я в следующий раз буду изначально с вами ходить? Так я быстрее научусь и привыкну к здешней обстановке. Вы же где-то сейчас были, да? Вот я с вами хочу.
— А если я скажу, что был в туалете? Тебя сразу со мной звать? — зачем я это делаю?! Девчонка и так не находит себе места, а я еще больше подначиваю ее, вот уже и мордашка красная как помидор.
— Вы были не в туалете, потому что он находится в ординаторской. У меня, конечно, плохое зрение, но не настолько, чтобы не заметить вас в таком маленьком помещении. Мы бы там не поместились, а вот я там точно была три минуты назад, — не пойму кто кого переигрывает, а я ее еще жалеть собрался?!
— Руки надеюсь помыла? — сажусь с ней рядом на стул.
— Конечно, я для этого и ходила в туалет, после пациентов это надо делать всегда, мало ли чего. А вы все-таки где были?
— В реанимации.
— А руки помыли?
— Не переигрывай, задавлю.
— Весом или авторитетом?
— Вторым. Я на тебя не собираюсь прыгать, ты не в моем вкусе. У тебя есть две минуты, чтобы рассказать о Розе с мороза Валентиновне Захаровой. Начинай.
И действительно начинает, ладненько так, в духе классических учителей, все грамотно и по полочкам, даже и придраться не к чему. Ну, как говорится — было бы желание.
— А осмотреть я хорошо ее не смогла. Она пока ждет место в палату и сидит на стульях. Сердце и легкие я аускультировала, а пальпировать не получилось, не удобно.
— Отеки на ногах?
— Я не смогла с нее снять колготки, а она сама не может.
— То есть ты мне предлагаешь снять с нее колготки?
— Нет, то есть снять бы их я еще могла с нее, но надеть обратно не получится. Лучше сделать это в палате.
— Все-таки ты мне предлагаешь снять с нее колготки и одеть обратно?
— Надеть.
— Что?
— Правильно надеть, а не одеть.
— Значит так, Марина без бейджика, запоминай. Тебе здесь никто не будет помогать и освобождать место в палате. Вполне возможно, что Роза с мороза семидесяти шести лет туда сегодня и не попадет. А может быть даже и завтра не попадет. Поэтому не жди комфортных условий и не теряй время. Пообщалась с бабкой в коридоре, привела ее в сестринскую, быстро осмотрела, дала шоколадку недовольной медсестре, они у нас всегда есть в шкафу, шоколадки, а не медсестры в шкафу, и привела обратно бабку или дедку на свое место. Быстренько обсудила со мной пациента, написала вместе со мной назначения на бумажке и положила на стол процедурной медсестре. Даже если наша Роза вполне себе здорова для своих годков, получив заветный флакон с физраствором, приправленный живительными калием и магнием, она расцветёт как самая настоящая роза. Пахнуть, конечно, как цветок не будет, но перестанет источать зловонные претензии точно. А теперь дуй искать место, где осмотришь ее как надо, сразу сделаешь мне дозвон, и я приду к тебе, чтобы не терять время. И скажи ей, что колготки в больницы НАДЕВАТЬ не надо, у нас тепло, достаточно обычных носков без дырок. Давай свой номер, — на удивление, девчонка не вставила своих пять копеек, а просто дала номер своего телефона. Молча встала и пошла к бабке.
***
— Все пока понятно?
— Вполне. Только….
— Давай уже рожай.
— Парень в одной из палат, которого вы подловили с шавермой и газировкой. Почему его не выписать за нарушение режима, ведь если я правильно поняла он это делает неоднократно?
