ни в чем не повинных пешеходов.
— Куда едешь, дура! — ору, вылезая из салона и обегая машину. — Ты должна была мне дорогу уступить!
Готова поспорить на свою почку, за рулем другой тачки сидит девушка.
Зажав переносицу, на секунду прикрываю глаза.
Бампер погнулся и с одной стороны отвалился. Краска на нём кое-где стёсана.
Перепуганная бледная Тая на пассажирском сиденье держит руку на сердце и отрывисто дышит:
— Что там? Все целы?
— Да что им будет? — произношу раздражённо.
Разворачиваюсь и широким шагом иду к минику, собираясь оттаскать за волосы идиотку, которая не смотрит на знаки. И из-за которой, возможно, мы застрянем тут на несколько часов в ожидании страховых агентов. Потому что это моё первое ДТП и я не знаю, как всё оформляют. Можно, конечно, позвонить отцу… или кому-то из братьев. Но тогда мне машины больше не видать как своих ушей.
Из миника вылезает длинноногая блонда.
Какая неожиданность!
Смотрю на её рост и не понимаю, зачем ей миник. Как она вообще там помещается? Блондинка верещит и охает, носясь кругами вокруг своей машины.
Открываю рот, чтобы отчитать её за отсутствие мозгов, как вдруг прикусываю язык. Потому что с пассажирской стороны выбирается здоровый бритоголовый парень.
Одна его бровь рассечена и оттуда сочится кровь. Он прикладывает пальцы к ране и громко чертыхается. Зло смотрит в мою сторону.
— Куда едешь, дура? — спрашивает уже у меня.
Медленно моргаю. Один раз, второй. Немота на меня нападает редко. Я обычно всегда знаю, как ответить и осадить словесно так, чтобы человек потом никогда не отмылся от этих слов, либо никогда меня не забыл.
Именно поэтому у меня мало друзей.
Рожа у этого бритого чисто уголовная, грозная, пугающая. Наверное, поэтому я торможу с нападками. Взгляд колючий, скулы острые, подбородок волевой с милой ямочкой по центру. Лицо бледное, под глазами тени. Да и вообще весь он какой-то помятый. Видавший виды бомбер, широкие джинсы с болтающейся на бедре цепочкой, потрёпанные кеды. Струйка крови, сбегающая вниз по щеке, идеально завершает его быдловатый образ.
Я, несмотря на мешковатые вещи и куцый, спрятанный под капюшоном хвостик, девочка из интеллигентной семьи врачей. Драться с отбитыми на голову мужиками не умею, разве что пару раз заваливала братьев на маты, когда в детстве вместо художки папа случайно отвел меня на айкидо.
— Ты кого дурой назвал? Свою куклу Барби, которая водить не умеет? Готова поспорить, вместо дороги она смотрела в зеркало и красила губы.
Парень неожиданно усмехается. Буквально на секунду! Точно говорю, я видела. И лицо его протокольное сразу преображается. Однако он быстро прячет свои эмоции, вновь сдвигая брови на переносице.
— Дерзкая, типа?
— Не нравится, когда кто-то прав, кроме тебя, типа?
Стучит пальцами по красной крыше и скользит по мне изучающим взглядом. Судя по тому, как быстро его интерес к разглядыванию моей персоны стихает, ничего примечательного в моей внешности он не нашёл.
Не понравилась.
Переживу.
— Глаз, что ли, нету? — кивает в сторону спрятанного за автобусной остановкой знака. — Ты свой таз вместе с правами купила?
Пропускаю мимо ушей оскорбления для своей старушки “кии”. Купила я ее не сама. Это первая машина в нашей семье. Эй уже лет двадцать. Раритет. Родители просто не могут с ней расстаться. Показывают нам с братьями, как правильно нужно ценить и расходовать деньги. И все равно, что у них самих в подземном гараже уже давно стоит по личному “мерседесу”.
— А ты денег на мозги так и не наскрёб? — замечаю ехидно.
Знак я видела, и он говорит в мою пользу.
— Лера, иди сюда… — громко шепчет Тая. — Не нарывайся…
Она вылезла из окна наполовину и истерично машет руками, подзывая к себе.
— Погоди, — отмахиваюсь от подруги.
— Послушай подружку лучше, — цокает языком парень.
— Давай полицию вызовем! Мне страшно, — хнычет Тая. — Или ещё кому позвоним.
— Если понадобится, обязательно вызовем.
И папа отберёт у меня ключи от машины.
Братья будут подшучивать и рассказывать эту историю до гробовой доски.
Ну уж нет.
Сама разберусь. Составим протокол. Позвоню в страховую. Найду автомастерскую и отгоню туда свою малышку.
Парень сплёвывает на землю и с громким хлопком закрывает дверь. “Мини Купер” едва не подпрыгивает от силы этого удара.
— Пздц, — шипит, сдавливая двумя пальцами виски.
— Я бы тебя за такое отношение к машине близко к ней не подпустила.
— Чего?
Ноздри олигофрена подрагивают. Глаза прищуриваются.
— Ничего.
Щурю свои в ответ. Упираю руки в бока и оглядываю повреждения на своей, и… нет, другая машина точно не ему принадлежит.
Если бы это была его тачка, под сиденьем непременно нашлась бы бита. На случай важных переговоров. У меня такая есть. И я обязательно бы её достала, если бы не была уверена в том, что в этой милой машинке сидит длинноногая курица.
Кстати, где она?
Пристроилась на бордюре, обливаясь крокодильими слезами, быстро строча что-то в телефоне. Шмыгает носом и поднимает голову. Ищет взглядом парня и, шлёпая дутыми, подкрашенными в розовый губами, произносит:
— Папа меня убьёт.
Сестра!
Шагаю ближе к блондинке. Может, стереотип про тупость с ней не работает? И мы сможем быстро договориться? Хотя нет, она же в меня въехала.
— Тогда давайте решим этот вопрос побыстрее. И разойдёмся, — решаю прекратить бессмысленное общение с бритоголовым.
Он здесь всё равно ничего не решает.
— Давай. У тебя есть с собой деньги?
— У меня? — удивлённо выгибаю брови. Неужели она думает, я буду ей платить? — А у тебя, киса, есть? Потому что я хочу получить за свой отвалившийся бампер кругленькую сумму побыстрее, или мы вызываем ментов.
Нет, не вызываем. Но немного угрозы не помешает.
— Это ты виновата! Я не видела твой драндулет. Ты знаешь, кто мой отец?
— Естественно, нет. Но можешь просветить, я послушаю, пока набираю номер 102.
— Чей?!
— Оксана, дай ей денег, и поехали, — раздается угрюмое за моей спиной.
— Ни за что. Это она виновата! Я её не видела!
— Господи боже… — бормочу, покачивая головой.
Так мы до утра не разойдёмся. Каждый будет тянуть одеяло невиновности на себя. Что за аргумент такой — «я её не видела»?
— И куда же ты смотрела?
Блондинка беспомощно таращится
