пусть и приглушенный. Он рассеивался от тонкой линии на потолке, создавая минимума освещения. Ещё шел из приоткрытой смежной двери, скорее всего, ванны.
Лия нервно сглотнула.
Где девочки?
— Диан, — позвала она осторожно.
Мало ли.
С них, кстати, станет! Спрятались в ванной и ржут, паразитки, над ней. Ещё, как вариант, и камеру поставили, чтобы потом всем вместе повеселиться, глядя на растерянность Лии.
Ничего, ничего. Она стерпит, а потом найдет способ разыграть уже их. Лорчику так точно достанется, до неё она доберется в первую очередь. С Дианой будет посложнее, та уже будет замужем. Но Лора должна будет поддержать Лию. Просто обязана!
Девушка огляделась по сторонам и нахмурилась.
Если её разыграли, то очень удачно.
Во-первых, это была спальня.
Большая, даже очень. Подходящая, скорее, для хозяев дома, не для дочери.
Во-вторых, мебель… Более сдержанная, немного даже футуристическая. Нет никаких розочек, цветочков.
Зато есть скинутые мужские брюки и рубашка.
Лия запаниковала. Не смогла всё-таки сдержать эмоции, которые крыли с головой, утягивали на дно.
Она же не залезла в комнату к мужчине?
Нет-нет, такого не может быть!
Она не могла ошибиться!
У Дианы не было братьев! А отец? Если предположить, что она всё же ошиблась спальней, то тогда это комната и мамы Дианы.
Черт!
Лия зажала рот рукой.
Убьет.
И Ди, и Лору.
Розыгрыш удался на славу, она повелась.
— Девчонки, хватит уже, — проговорила она негромко, продолжая лихорадочно осматривать комнату, желая зацепиться хоть за что-то. За любую ниточку, которая позволила бы ей думать, что она не вляпалась в нехорошую историю.
В очень нехорошую…
Сердце истошно заколошматилось о ребра. Дыхание странным образом сбилось в горле, обжигая. Дурное предчувствие накрывало все сильнее.
Лия достала из кармана телефон и набрала Диану. Где-то рядом должен сейчас раздаться рингтон! И девочки выскочат… Например, из того огромного шкафа в пол.
Ничего подобного не произошло.
Нигде ничего не зазвенело, не завибрировало. Никаких звуков. Ничего.
Лия продолжала смотреть на телефон, потом резко переключилась на мессенджер и набрала сообщение:
«Я вас убью. Розыгрыш удался. Выходите».
Пока она набирала сообщение, послышался посторонний шум. Лия встрепенулась, не успев отправить послание подругам.
Пальцы замерли над кнопками.
Она сама тоже.
Раньше Лия не особенно вдумывалась в значение выражения «ноги приросли к полу». Литературные афоризм, не более. И в полной мере испытала его на себе в следующие секунды.
Потому что смежная дверь открылась, но в проеме появились не девчонки.
А полуобнаженный мужчина.
Он выходил, промокая волосы полотенцем. Второе было обмотано вокруг бёдер.
Но и того, что увидела Лия, хватило сполна.
Она вскрикнула, привлекая к себе внимание и роняя телефон на пол.
Перед глазами пронеслись калейдоскопы каких-то событий, вспышки, отрывки разговоров. Быстро-быстро. Так, наверное, происходит перед смертью.
Именно на краю бездны Лия и оказалась.
В чужой комнате. С полуобнаженным мужчиной.
Который отреагировал на шум, поворачиваясь в её сторону и мгновенно сканируя её взглядом.
Время замерло, закристаллизовалось, утонуло в Вечности.
Вместо того, чтобы реагировать, начать действовать, Лия не сдвинулась с места, рассматривая незнакомца во все глаза.
Она видела полуобнаженных мужчин, несмотря на строгое воспитание отчима. Учась в институте, она посещала спортзал, где, порой, мужчины щеголяли мышцами, позволяя себе как бы ненароком снимать майки. Пляжи на курортах тоже изобиловали почти обнаженными телами.
И всё же это было не то.
Спальня, чужой дом, ночь за окном сделали своё дело. Создали интимность восприятия, от которого не удалось избавиться в первые секунды. В последующие тоже.
У Лии распахнулись глаза.
Мужчина, который грозно свел брови на переносице и недобро смотрел на неё, отличался высоким ростом. Выше папы Рината. И, кажется, даже Давида. Метр восемьдесят с чем-то. А, может, и все девяносто. Лия не смогла определить с дальнего расстояния. Зато в сознание врезались широкие плечи, такие даются природой, а потом тщательно прорабатываются в тренажерном зале или у «груши».
Грудную клетку, покрытую черной порослью, Лия тоже успела рассмотреть. Как и нехилый торс.
И лишь когда взгляд Лии спустился к белоснежному полотенцу, небрежно завязанное на бедрах, кровь отхлынула от лица.
… она не в комнате Дианы…
Где угодно, у кого угодно, но не в доме подруги.
Мозг опалило ужасом.
— Ты кто, мать твою, такая? — негромкий голос бил наотмашь.
Лия мотнула головой, зажав рот ладонью.
Ей хотелось сказать «никто». Но, кажется, её подвели не только ноги.
Лицо мужчины она рассмотрела плохо. Точнее, она видела его и…не видела одновременно. Какие-то мазки, больше расплывчатые, смазанные.
Видела, что он хмурится. Даже злится.
А его голос она не забудет никогда. Он ей в кошмарных снах будет сниться!
Девушка пришла в себя так же внезапно. В голове точно раздался щелчок, освобождающий её от оков. Она быстро нагнулась, схватила телефон и, развернувшись, вцепилась в подоконник.
Не рассчитала она другое. Он был высоким, и залезть на него без табурета или скамьи оказалось непросто. Тем более, когда адреналин диким темпом шпарил в крови, в ушах заложило, в висках запульсировало.
— А ну стоять, — угрожающе послышалось сзади. Даже с какими-то рычащими нотками, точно за спиной находился не обычный мужчина, а представитель вымышленной расы, которыми сейчас заполнены телевидение, игры и книги.
Но какое там «стоять»! Лию ничто не могло остановить.
Кроме собственной неуклюжести.
Она поздно сообразила, что надо было падать попой на подоконник, разворачиваться и спрыгивать на землю. А она вцепилась в него, не понимая, как забраться. Холод и страх сковали мышцы и парализовали разум.
Осознание того, во что она на самом деле встряла, ещё не пришло к ней. И не надо… Пожалуйста… Потом…
Она потеряла драгоценные минуты. Краем возбужденного сознания она уловила движение за спиной.
И когда Лия, наконец, поняла, что надо боком запрыгивать на подоконник, было поздно.
Мужчина оказался шустрее неё.
Как он преодолел комнату за такое короткое время — вопрос.
Но когда она шире распахнула окно, чувствуя, как холодный ветер неласково и неприветливо касается её горящих стыдом щек, её схватили за плечо и весьма неучтиво рванули назад. Послышался режущий слух звук рвущейся ткани. То ли кашемир не выдержал, то ли шелк.
Лия вскрикнула повторно, заваливаясь куда-то в пустоту.
Упасть ей не дали. Скорее, завалили на себя.
То есть на мужское полуобнаженное тело.
Сдернули с подоконника грубо, впечатав в волосатую грудь.
Держали Лию крепко. Это она поняла сразу. Не вырваться и особо не шелохнуться. Потому что девушка оказалась зажатой между распахнутой рамой, подоконником и мужским телом.
В одном Лия оказалась права —
