— Доброе утро. Участок номер десять, мировой суд. Слушаю вас, — дежурным тоном поёт секретарь.
— Доброе утро, Жанночка. Андрей Борисович на месте? Это спрашивает его жена.
— Он готовится. У него судебное заседание через час.
— Пригласи, пожалуйста, на минутку.
— Хорошо, Олеся Петровна.
Резкое: «Да. Что ты хотела?», выбивает из привычного равновесия.
— Ничего. Ты телефон забыл в прихожей. Хотела сказать. Не ищи.
— Спасибо, любимая.
Тон чуть помягче, но осадок остался. Я положила трубку. Умеет же испортить настроение.
— Маня, что так долго кушаем? — подбодрила я дочурку, — работаем ложкой быстрее. К тёте Лане поедим?
Маша радостно заулыбалась. Тётю Лану мы знаем хорошо. Тем более, что она у Машки крёстная. Я перебрала свой гардероб и влезла в свои брюки. Именно влезла. Что есть, то есть. Фигура, конечно, у меня бомба, но один размер рождение Маньки мне прибавило. Кремовый свитер под горло и минимум косметики. Разукрашиваться некогда.
— Завезем телефон папе и поедим к тете Лане, — приговаривала я, надевая на Машу красивую розовую курточку. Мой ангелок в розовом бесподобен.
— Ну что, дружок, пошли?
Я подхватила на руки Машу и, выйдя на лестничную площадку, вызвала лифт на третий этаж. Можно, конечно, и пройтись пешком по лестнице.
— Прокатимся?
Маша заулыбалась в ответ. Ездить на лифте её нравится больше, чем работать зубной щёткой.
Я остановилась у входа в мировой суд. Чуть потоптавшись у входа, машу охраннику рукой. Ромка, высокий симпатичный молодой человек, заулыбался, увидев меня, и впустил внутрь.
— Привет. Всё цветешь и пахнешь.
— Привет, Рома. Пропустишь меня? — смеясь, спросила я. — Я на минутку, отдам телефон своему супругу. Спешил так, что оставил.
— Конечно, проходи, — отвечает молодой охранники и провожает внимательным взглядом.
Мы за ручку с Маней прошли по знакомому коридору, и вот я у дверей десятого участка. На двери красивая и строгая табличка. Мировой судья судебного участка номер десять. Герман Андрей Борисович. Мой супруг собственной персоны. Мы с Машей осторожно вошли в воочию моего мужа. Помню, как я в первый раз переступила этот порог и встретилась с вновь назначенным мировым судьей глазами. Разряд. Ещё один. Мне показалось, что сердце замерло на мгновение. Чувство, что как будто знаешь человека… уже целую вечность, разлилось по венам. Я тряхнула головой и вылетела из своих воспоминаний.
— Можно? — спрашиваю у секретаря, показывая на закрытую дверь.
— Конечно, Олеся Петровна.
Я осторожно стучу и прохожу внутрь. Андрей за своим большим столом в чёрном кресле схмурив брови, вчитывается в текст документов, ворохом лежащие перед его глазами.
— Привет, — тихо здороваюсь с ним.
Глаза Андрея поднимаются, и во взгляде вижу неприкрытую злость.
— Ты зачем здесь, — хмурый ответ.
— Ты забыл.
Я кладу телефон на стол и, резко развернувшись, выхожу прочь. Даже шаблонного спасибо не получила. Зачем я сделала такой круг? Я подхватила Машу на руки и ускорила свой шаг.
— Олеся, — слышу голос мужа, но делаю вид, что не слышу, — Олеся, я что, гоняться за тобой должен?
Андрей хватает меня за локоть.
— Спасибо, что привезла телефон.
Я смотрю пристально на него, понимая, что мы отдаляемся невидимыми шагами.
— Не за что. Постарайся не задерживаться. Маня скучает по тебе.
Андрей берет маленькую ручку нашей принцессы.
— Маша, до вечера доченька.
В моей голове ещё долго звучат его шаблонные фразы. Я вышла из здания, сердце гулко билось. Отругала себя уже тысячу раз. Зачем мне всё это представление холодной недосказанности. Только чуть отдышавшись, вызываю такси, и жёлтая машина везет меня к Светлане, где моя подруга сняла помещение в здании у живописного места, рядом с парком. После беседы с Ланой я обязательно прогуляюсь с Марией по красивой аллее, и мы с дочкой покормим диких уток у берега.
— Приехали, — прокомментировал грузный таксист.
— Сколько с меня?
— Сто восемьдесят.
Я отсчитываю деньги и, собирая в охапку Маньку, со словами: «Сдачи не надо!», поднимаюсь по ступенькам к входу. Знакомый лифт поднимает меня на пятый этаж высотки, где снимает кабинет для профессиональной деятельности моя давняя подруга Светлана. Помощница у Ланки, юная белокурая девица поздоровалась сразу, как только я зашла.
— Светлана у себя? — спрашиваю дежурным тоном.
— У неё клиент. Подождите, Олеся Петровна.
Я снимаю своё пальто и Машкину розовую курточку, и мы топаем по направлению к детскому уголку, любовно оформленному руками моей подружки. Ей нужно было податься в художники, а не копаться в чужих проблемах. Детские стульчики у детского стола, альбом и карандаши, и расписная стена в дельфинах, плещущихся в волнах. Люблю это место. Уже в дверях мне становится спокойно и тихо на душе. Я оборачиваюсь на звук хлопающей двери. Моя любимая Ланка, прощаясь, обнимается с седой женщиной в возрасте.
— Лёлька! — Я улыбаюсь на любимый голос и интонацию.
— Она собственной персоны, — протягивая руки для объятий, говорю давней подруге, — есть свободная минутка?
— Обычно нет. Но ты же знаешь, что на тебя найду. Вика, присмотри за Маней.
— С удовольствием, — широко улыбаясь, отвечает Вика и берет за руку мою маленькую дочурку.
— Ну что, как у тебя дела? — начинает с порога Лана
— Отвратительно. Мы отдаляемся с Андреем всё дальше. Это я тебе как подруге говорю, не как психологу, — плюхаясь в удобное кресло напротив Ланки, отвечаю я.
Лана вздохнула.
— Семейный кризис, значит. В чём проявляется отдаление?
— Видимся всё меньше, любим друга друга всё меньше. Буквально. Андрей молча ложится в постель и отворачивается от меня в другую сторону. А ещё начал практиковать ночёвки на диване.
— Чем объясняет?
— На мои вопросы обычно психует в ответ.
— Да, странно всё. Я помню его счастливые глаза на свадьбе. Глаза влюбленного мужчины. Слова хорошо, надо действовать.
— Вчера весь вечер занималась. Всё как положено: бельё, новое платье, романтический ужин при свечах.
— И…?
— Закончилось скандалом.
— Вот как?
— Он домой пожаловал после девяти часов, переоделся в пижамку и лег спокойно спать. Я чувствовала себя как будто через тебя переступили и пошли спать.
— Да. Действия ни к чему не привели. Попробуйте провести семейные выходные совместной прогулкой или отдыхом.
— Совместные прогулки у нас только с Марией.
— Кофе будешь? — щёлкая чайник спросила Лана.
— Можно. Лана, я уже думаю, мне может быть тесно дома и начать шаги по выходу из отпуска по уходу? Завтра схожу в многофункциональный центр, узнаю за очередь в детский сад. Насколько мы продвинулись. И вообще, у нас, кажется, льгота есть в этом плане.
— Ты думаешь, это поможет семейным отношениям?
— Нет. Но мне определенно поможет. Я научила Маньку и ложкой работать, и на горшок проситься. Не хочется в зиму отдавать, но думаю, пусть пока привыкает. К началу весны я смогу написать заявление.
— Попробуй. Ты чересчур деятельный человек.
— Однотонная работа утомляет мой мозг и удручает меня. Я люблю дочку, но сейчас понимаю, что мне нужно что-то менять в своей жизни.
— А как Андрей на это отнёсся?
— Не знаю. С ним я это ещё не обсуждала. Потому как это точно будет очередной скандал.
— Ты в лоб не говори ему о своих планах. У вас, у юристов, всё слишком прямолинейно. Мягко, очень осторожно подводи к своему вопросу. Так, чтобы он подумал, что выход из отпуска по уходу — это его идея.
— Попробую внять твоему совету. Ладно, что обо мне. Как дела на личном фронте?
— Глухо, как в танке, — Лана рассмеялась, — честно, некогда. Бесконечная очередь из клиентов. Даже выходные приходится расписывать. Но… Я на пути приобретения собственного жилья.
— Отличные новости! Я за тебя рада.
— Я присмотрела себе квартиру в новостройке, недалеко от моего кабинета. Это будет буквально в паре кварталов отсюда. Но дом сдается через три месяца.
