— Рина…
Уходя прочь, он тотчас забыл о совершенном преступлении.
Ветер стих, только снег крупными хлопьями ложился слоями на землю. Было в этом что-то печальное и мистическое, словно погода оплакивала трагедию, случившуюся пару минут назад. Укрывая белым покрывалом девушку, словно согревая, легкий ветер пел ей колыбельную, убаюкивая на вечный сон.
Глава 1
Кто как ни я может понять птицу в клетке? Бедное существо бьется в заточении, мечтая вырваться и оказаться на свободе. Я могла понять ее чувства. С самого детства меня лишали свободы в жизни. Выбирать друзей, идти туда, куда хочу, общаться с тем, с кем захочу — не про меня. Еще в детстве я выбрала того, кто для меня был наиболее важен, и чтобы не потерять его — мне пришлось отказаться от всего. Только представить: на весах стоят две чаши, на одной был мой сводный брат Эван, на другой все мои желания и предпочтения. Эван имел для меня настолько большой вес, что с легкостью перевешивал все. Однако, в своей жизни, мне не хотелось ограничиваться лишь обществом Эвана, я хотела жить, а не прятаться за спиной своего брата. В отличии от той птицы я уже свыклась со своим заточением и не пыталась вырваться на свободу, хотя всем сердцем мечтала о ней.
Мне всегда хотелось иметь много друзей, ходить в кино и парки, увидеть красивые места, путешествовать по разным странам. Эван был не против путешествий, прогулок и кино, но только в его компании. А вот о друзьях он даже и слышать не хотел, он ненавидел всех тех, кто проявлял ко мне хоть малый интерес. В детстве у меня уже был печальный опыт дружбы с мальчиком, к сожалению, ничем хорошим он не закончился. А уж о том, что я выбрала вместо Эвана другого, я вообще вспоминать не хочу. Это воспоминание было сродни ужасному сну, который вспоминался с ужасом. Именно эта ситуация заставила меня ценить и ставить Эвана превыше всех.
Мне всегда нужны были друзья, чтобы чувствовать себя легко и беззаботно, но Эван ненавидел других людей и злился, когда я общалась с кем-то. Сначала я чувствовала себя принцессой в заточении. Меня это угнетало, но поделать с этим я ничего не могла. Эван ставил мне ультиматум, заставляя выбирать между им и другими. Я была не слишком отважна, не с ним, он всегда подавлял меня собой, заставляя подчиняться, получая желаемое. Так было в детстве и осталось неизменным сейчас.
Мы с Эваном были неразлучны. Где бы мы ни находились — всюду нас можно было встретить вдвоем. Мне было легко с ним, комфортно, мы много смеялись и шутили. Рядом с ним я могла позабыть обо всем на свете. Мой самый лучший друг и любимый сводный брат. Но вместе с тем — самый коварный враг, который мог сделать меня несчастной одним только взглядом или колкой фразой.
У нас с Эваном был один отец, который бросил нас, когда мне было восемь лет. Мы жили вместе с мамой, любви которой хватало с лихвой. Однако, я очень скучала по папе, он был замечательным. Я помню, как любила его, особенно запомнилось, как он играл со мной. Помню, как сильно он любил маму… о такой любви мечтает любая девочка, он буквально на руках ее носил, осыпал подарками и едва не целовал землю, по которой она ходит. Я до сих пор не могу поверить, что он бросил нас! Как он мог это сделать, когда так сильно дорожил нами?! Эван предполагал, что он нашел другую и оставил нас, а я думаю, что в здравом уме мой папочка никогда бы этого не сделал. Я пыталась говорить об этом с мамой, но она избегала этой темы, не желая говорить об отце. Впрочем, ее можно было понять. Ведь он для нее был всем. Его исчезновение стало для нее настоящим ударом. За это время у нее так никто и не появился, своим романтичным сердцем, я искренне надеялась, что мама до сих пор его ждет.
Я была младше Эвана на два года. Помню, как он решил заниматься со мной, чтобы я сдала экстерном экзамены и ходила с ним в один класс. Тогда эта идея мне так понравилась, что я день и ночь сидела за учебниками, штудируя их с отчаянным рвением. В то время мы с Эваном особенно сблизились, он видел мое стремление учиться вместе с ним и радовался каждой пройденной теме вместе со мной. Он этого не показывал, но я видела, как много для него это значит. Помню, как засиживаясь допоздна мы могли уснуть прямо над книгами. Это было тяжелое время, бессонное и упорное, но оно того стоило — я все-таки сдала экзамены, и мы наконец с Эваном стали ходить в один класс.
Со временем я все же пожалела о таком решении. Ходя с ним по раздельности, могла завести хоть каких-то друзей по классу, а теперь я была полностью у него на прицеле.
Переведясь в класс к Эвану, я столкнулась с неприятным моментом: нас стали дразнить женихом и невестой. Я устала всем доказывать, что мы с Эваном только брат и сестра! Как может он быть моим женихом? Но мои возмущения никто всерьез не воспринимал, продолжая смеяться над нами. Эван с легкостью мог положить конец этим приколам, для него поссориться с кем-то или подраться — было пустяковым делом, но он не обращал внимания на эти шутки. Ему безразличны были пустые разговоры за спиной. Однако, я замечала, как смеются его глаза, когда кто-то говорил об этом, он словно находил мрачное удовольствие в этих шутках.
Школьные годы прошли в бесконечных разговорах о нас с Эваном, они надоели мне так, что я попусту перестала обращать на них внимание. Хотят считать нас парой — пусть считают, главное, я знаю, что это не так!
Школу я закончила на отлично, для меня был открыт любой ВУЗ, в который я только пожелала бы вступить, но мне нужно было думать не только о себе. Эван с трудом закончил школу, он не был глупым парнем, скорее проблемным, из-за частых драк ему снижали оценки и ставили неуды. В какой-то момент ему стало неинтересно учиться, и он перестал заниматься. Только благодаря мне он сдал экзамены и закончил школу.
Я всегда хотела стать врачом, но из-за того, что мне нельзя было самостоятельно поступить в медицинский университет, я пожертвовала своей мечтой. Эван знал об этом и несмотря на свое нежелание связывать себя с медициной, подал документы на вступление. В тот день я была самой счастливой на свете! Если все получится мы с Эваном будем учиться в том месте, о котором я всегда мечтала. Однако, нам стало известно заранее о том, что Эвана не приняли. К счастью, ректор университета была маминой особо благодарной клиенткой. Мама помогла ей выйти из затяжной депрессии после расставания с мужем-тираном. После звонка мамы она с радостью решила помочь и приняла Эвана в ряды студентов. Меня взяли без труда. Помню какой счастливой была в тот день, как прыгнула от счастья в объятья Эвана и звонко поцеловала его в щеку. Эван тогда стоял минут пять в какой-то прострации, с улыбкой глядя на меня.
В университет мы поступили, когда Эвану исполнилось семнадцать, а мне пятнадцать. В свои семнадцать лет Эван был красивым и харизматичным парнем. Благодаря занятиям борьбой у Эвана было красивое рельефное тело с фактурными мышцами на руках и животе. Девчонки сходили по нему с ума и мечтали встречаться, но он не воспринимал их всерьез. Бедные девичьи сердца были разбиты жестокими грубыми отказами Эвана. Он не хотел быть тактичным и вежливым к тем, до кого ему не было дела. Мне было жаль их, но вместе с тем, я была рада, что по-прежнему остаюсь для него номером 1.
Эван часто участвовал в соревнованиях и неизменно выходил из них победителем. Я ходила на каждый его бой, не пропустив ни одного. Каждую свою победу он посвящал мне и для меня это было очень ценно. После соревнований на лице Эвана оставались ссадины и синяки. Я кропотливо обрабатывала ранки, боясь причинить малейшую боль. Эван был терпеливым, на его губах неизменно сияла улыбка, когда я ухаживала за ним. Через обработку ран он чувствовал мою привязанность к нему.
Студенческий городок подразделялся на: учебное заведение, медпункт, женское и мужское общежития, огромную библиотеку, столовую и парковку. Мальчики и девочки жили в разных общежитиях, после наступления комендантского часа их встречи были под запретом.
