мужчина в пресловутом аквариуме, и я наблюдаю за ним, словно он там только для моего удовольствия. Я могу украдкой поглядывать и пялиться на него, сколько захочу, потому что мужчина приятен для глаз. Со своими тёмными, цвета горячего шоколада, каштановыми волосами и более тёмными глазами, Адам такой же высокий, как Джейсон Харт. Такой же грозный.
От него у меня перехватывает дыхание.
Не поймите меня неправильно, я наблюдаю за ним не только из-за его внешности.
Адам Робертс великолепен во всех смыслах.
Работа Адама, являющегося первоклассным специалистом, состоит в том, чтобы руководить и организовывать профессиональную и медийную жизнь мега-спортсменов, таких как Джейсона Харта. Это включает в себя руководство командой по связям с общественностью, — когда сын Джейсона был болен, — и вступление в Совет директоров многомиллионного фонда «Харт к сердцу».
Ему удается сделать так, чтобы это кажется лёгким.
Я снова вздыхаю, на этот раз в свою кофейную кружку-эльфа.
Очевидно, я пью горячий шоколад, а не кофе, потому что в нём нет праздничного настроения. Тыкаю пальцем в плавающую зефирку, и с прихлебыванием запихиваю ее в рот, стараясь выглядеть занятой, в то время как тайком наблюдаю, как Адам приглашает Джейсона Харта присесть в одно из его больших кожаных кресел у стола.
Я рассеянно задаюсь вопросом, заметил бы когда-нибудь такой блестящий, привлекательный холостяк, как Адам, кого-нибудь вроде меня. Кого-то, кто не может устоять перед своими леггинсами с принтом Санты, когда на календаре первое декабря. Кого-то, кто носит сумочку в форме елочной игрушки и серебряные висячие серьги в виде рождественской елки.
Кого-то, кто точно не похож на подружку исполнительного менеджера.
Когда смотрю сквозь стеклянные стены кабинета Адама, мои зеленые глаза невольно блуждают по лавандовому галстуку, искусно завязанному вокруг его шеи, и я задаюсь вопросом, относится ли он к тому типу людей, которые когда-либо задумывались о том, чтобы носить галстук с крошечными снежинками на нем. Сейчас мужчина оживлен, большие руки жестикулируют, когда он разговаривает со своим клиентом, рукава закатаны до локтей.
Я нахожу всю эту картину невероятно сексуальной.
Его предплечья невероятны.
Мой взгляд блуждает, пока Адам говорит, путешествуя к полным губам, окруженным темной тенью щетины.
Сексуальный.
Его волосы все еще влажные после раннего утреннего душа, и уверена, что он пахнет также невероятно, как и выглядит. Хотя я никогда не позволяла себе подойти достаточно близко, чтобы понюхать. Еще один тоскливый вздох срывается с моих губ, и когда я подпираю подбородок руками и поднимаю глаза…
О, Скрудж (прим. Эбенизер Скрудж — персонаж повести Чарльза Диккенса «Рождественская песнь в прозе», а также многочисленных фильмов, поставленных по этому литературному произведению. Один из самых больших скупердяев в истории мировой литературы)!
Проклятье!
Черт!
Джейсон Харт пристально смотрит прямо на меня.
С дерзкой ухмылкой, растянувшейся на его красивом лице.
Мгновенно мои виноватые глаза расширяются от того, что меня поймали, щеки вспыхивают, прежде чем отвожу взгляд на свой монитор.
Как неловко.
Затем у меня появляется еще одна ужасающая мысль: что, если Джейсон Харт подумает, что я пялилась на него? Как непрофессионально — пялиться на клиента. Женатого клиента, ради всего святого! И знаменитого. И так далеко от моей лиги, что даже смешно.
Скрипучий, назойливый голос прерывает мои размышления, и я вздрагиваю в кресле, чуть не роняя кружку.
— Эй, рождественская девушка, что ты наденешь на вечеринку в офисе завтра вечером?
— Господи, Шейла, ты до смерти меня напугала! Я думала, ты вернулась к работе.
— Неа.
Конечно, нет. Вместо того, чтобы заняться той горой бумаг, которую я заметила на ее столе, похоже, женщина провела последние десять минут, прихорашиваясь. Буквально нанося макияж, пока разговаривает со мной, круглая розовая пудреница и малиновый тюбик губной помады в ее руках.
Клянусь, с таким количеством помады, которое она накладывает, удивительно, что у Нила нет постоянно красных пятен на губах. Я задумчиво постукиваю по своей кружке — если подумать, его губы всегда были немного яркими. Окрашенными.
— Что ты наденешь на завтрашнюю вечеринку в офисе? — повторяет Шейла, проходясь пуховкой для пудры по своему чрезмерно накрашенному лицу.
Я ерзаю на своем сиденье.
— Вечеринка сразу после работы, верно?
— Ровно в шесть часов внизу, в вестибюле. Большинство людей подтягиваются только ближе к семи, но если не придешь вовремя, то упустишь бесплатную выпивку. Группа начинает играть в восемь.
— Разве большинство людей не останутся в своей рабочей одежде?
Она бросает на меня неодобрительный взгляд.
— Мэг. Это офисная рождественская вечеринка. А не офисная рождественская вечеринка в уродливых свитерах.
Подождите. Она только что опустила взгляд на мой свитер, когда сказала это?
— Ты не можешь носить свой… — Шейла останавливается и машет рукой по кругу в моем направлении, как будто пытается найти слова, чтобы описать, что на мне надето, но не может их найти. — Праздничный… сумасшедший… костюм из «Уолмарта». Посмотри интернете, если мне не веришь.
Я усмехаюсь. Как будто я бы это сделала.
— Шейла, эти леггинсы такие забавные! И как ты узнала, что они из «Уолмарта»? Четыре доллара. Я просто не могла оставить их там. — Я смеюсь. — Кроме того, они праздничные и веселые. Это лучшее и единственное время года, когда мне может сойти с рук, одеваться в стиле фанк на работе.
Женщина с отвращением морщит нос.
— Я не знала, что ты на самом деле купила там свою одежду. Думала, что она просто так выглядит. Теперь все имеет смысл.
Я стараюсь не позволять ее комментариям беспокоить меня. Она не может испортить мне праздничное настроение.
— Ну, ты здесь дольше, чем я. Как думаешь, что мне надеть завтра? Буду ли я слишком разодета, если надену веселый свитер на вечеринку?
Глаза Шейлы расширяются.
— Слишком разодета? Нет. Дамы здесь все наряжаются: платья, блестки и все прочие.
Мои брови встревоженно взлетают вверх. Я прикусываю губу.
— Серьезно?
— Да, но не волнуйтесь, Дебора из бухгалтерии имеет степень косметолога. Я уверена, что она была бы рада наложить на тебя свои лапы.
— Дебора из бухгалтерии? Имеет степень косметолога и степень бухгалтера? Вау.
— И ногтевого дизайна. Она делает обалденное гелевое покрытие. — Шейле требуется несколько секунд, чтобы изучить свой маникюр. — Хотя ее педикюр — дерьмо, но не смей говорить ей, что я тебе это сказала.
Слегка киваю головой, отчего мои серебряные серьги в виде елки звенят.
— Не скажу.
Шейла беззаботно машет рукой, и я замечаю ее длинные, кроваво-красные ногти. Ох.
— Давай закончим разговор о твоей одежде, сладкая. Ты не можешь носить… рабочую одежду на вечеринке.
— Не могу?
— Ладно. Некоторым людям
