наизусть знает.
— Хотела сегодня пораньше уйти с работы, — начинаю я. — Если ты не против, конечно. Попросила Азизу быть в пять в торговом центре, который неподалеку от нашего дома. Нужно купить сыну вещи.
— Замечательно, — вдруг выдает он. — Почему я должен быть против, Дарина? Более того, я присоединюсь к вам. Как раз сегодня думал, что нужно купить Каану велосипед. Растет малой. Не успеешь оглянуться, и в школу пойдет.
Из горла непроизвольно вырывается смешок.
— Каану семь месяцев, Рус, — констатирую факт. — Какой ещё велосипед? Рано ему!
— Он талантливый пацан. В год уже будет кататься. Зуб даю, — серьезно заявляет Абрамов. — А ещё через год скутер купим. Пусть станет гонщиком. Я с детства об этом мечтал.
— Стать гонщиком? А что тебе помешало? — интересуюсь я. Даже любопытно становится.
— Не на чем было кататься, Дари. — От его слов у меня сжимается сердце. — Мы с братом лет семь как расширили бизнес и начали нормально зарабатывать. А до этого где только не пахали… Лишь бы деньги были. Но работали мы легально, если что. Никаких черных дел. Каждая копейка честным путем.
— Верю, — киваю я. Потому что прекрасно знаю Абрамовых. — Так что, я могу приступить к работе? Обещаю до четырех справиться со всеми заданиями. В приложении будет стоять зеленая галочка перед каждым поручением.
— Я даже не сомневаюсь, — кивает он — Только скажи, когда соберешься уходить.
— Действительно присоединишься?
— Конечно. — Он приподнимает уголки губ. — Но чуть позже.
Как и предполагалось, к четырем часам я справляюсь со всеми задачами. Даже успеваю позвонить Ренате и сообщить, что хочу приехать к ним. Вместе с Кааном, естественно.
— Буду ждать с нетерпением! — смеется подруга, всматриваясь в мое лицо на экране телефона. — Ты вся светишься. Давно тебя в таком состоянии не видела, родная.
В ее голосе я чувствую радость за меня, и это подкупает. Очень.
— Это сыночек на меня так действует, — поддакиваю я, потому что сама неоднократно замечала, что стала часто улыбаться. — Он мое солнышко. Знаешь, Каан иногда «мама» говорит. Ну, или что-то похожее. Это так приятно…
На моем лице растягивается широкая улыбка. Шумно выдохнув, я смотрю на наручные часы и понимаю, что пора выходить.
— Ладно, Дари, — заключает подруга, увидев мои бегающие глаза. — Ты иди. А вечером будем ждать тебя. Мурат придет в восторг от Каана.
Попрощавшись, я отключаю звонок. А затем, забрав сумку и телефон, уезжаю из компании и оказываюсь в торговом центре на семь минут раньше назначенного времени. Азиза сообщает, что уже в пути.
Отправляю сообщение Руслану:
«Я в торговом центре».
Ответ приходит буквально через минуту:
«Буду через час или полтора».
Спрятав телефон в сумочку, я замечаю Азизу с Кааном на руках. Она пунктуальная и ответственная. Пришли вовремя.
— Я тут, — подаю голос.
— А вот и мамочка! — обращается к Каану няня. Я сразу же забираю сына и расцеловываю его личико.
— Мамочка соскучилась, — шепчу я, будто он все понимает. Хотя… Едва я зову сына, Каан сразу же смотрит на меня, словно знает, что я обращаюсь к нему.
Целый час ищу подходящие костюмчики для малыша. Когда речь идет о детской одежде, я отношусь к этому очень серьезно. Мне многое не нравится. Например, не люблю, когда ткань слишком плотная. Сжимает со всех сторон и не дает вздохнуть. Каан не любитель теплоты. Как и я.
Звонит Руслан, спрашивает, на каком мы этаже и в каком отделении. Я говорю ему, как найти нас, и снова отключаюсь.
— Смотри, там тоже красивые костюмы есть! — Азиза указывает на витрину сбоку от нас. Там маленькие манекены одеты в красивые штаны и рубашки. — Зайдем?
Ответить я не успеваю, потому что за спиной раздается нетерпеливый возглас.
— Дарина!
На какое-то мгновение мне даже кажется, что это голос Руслана. А затем понимаю, что нет. Это не он.
Нехорошее предчувствие тисками сдавливает грудь. Сердце начинает бешено колотиться. Меня будто окатывают ушатом ледяной воды. По телу пробегает волна колючих мурашек. Но несмотря на это, я не оборачиваюсь, просто иду вперед.
— Тебя зовут, — шепчет Азиза.
Я до крови кусаю губу.
— Чш-ш-ш, — шепчу няне.
— Дарина! — И снова этот рокочущий баритон.
Замираю и, собрав волю в кулак и сглотнув удушающий ком в горле, все-таки оборачиваюсь.
В висках долбит от напряжения, потому что я вижу перед собой бывшего мужа.
Альпарслана.
Чакырбейли подходит вплотную. Окидывает меня тяжелым взглядом. С ног до головы. А я — его…
Он все такой же красивый… В джинсах и белоснежной рубашке, которая подчеркивает сильное тело. Волосы зачесаны назад, но я замечаю среди них проглядывающую седину.
— Ты что здесь делаешь? — огрызаюсь. Мой голос дрожит, но несмотря на это я пытаюсь говорить максимально твердо. — Преследуешь меня?
Альпарслан хмурится. Его внимание сконцентрировано на моем сыне, который улыбается, что-то говорит на понятном только ему языке, тыча пальцем в своего отца.
— Это же мой сын. — Он не спрашивает. Утверждает.
— Это мой сын, — раздается у уха низкий голос Руслана. Он обнимает меня за талию и прижимает к себе. — А Дарина — моя невеста. Мы женимся. Надеюсь, ты не забыл, что вы уже год как в разводе?
Боже… За что мне это снова?! Едва я начала все с чистого листа и поняла, как хорошо жить вдали от предателей… самый настоящий предатель вновь появляется в моей жизни и переворачивает все вверх дном. А самое главное, что я, как влюбленная малолетняя девочка, таю при взгляде его темных и цепких глаз.
— Не забыл я ничего. Раз этот ребенок от тебя, Абрамов… — Альп смотрит на Руслана в упор. — Докажи. Как насчёт теста ДНК?
Впервые за долгое время мне становится поистине страшно.
Страшно оттого, что Альпарслан может не сдержать обещание, данное им еще при нашем разводе и подписанное у адвоката. Документально оформленное. И ничто не удержит его от того, чтобы претендовать на моего сына. Начать качать права и хотеть с ним видеться… Находиться рядом с нами. Это худший сценарий из возможных. А факт, что мы увиделись, едва я вернулась в город, придает этому масштаб вселенской катастрофы. Я прямо-таки чувствую злость, исходящую от бывшего мужа. Она витает в воздухе, оголяя нервы до предела.
Я неосознанно сжимаю Каана, будто сливаясь с ним в одно целое. Ясно показываю, что никому и никогда его не отдам. Буду оберегать от всего на свете. До последнего.
Глядя, как я пытаюсь защитить сына, укрывая его от родного отца, Чакырбейли делает шаг вперёд, будто хочет забрать
