Развеяться мне, безусловно, надо. Уже хотя бы для того, чтобы поехать-посмотреть, как там миланская кафешка с официантами-роботами, снова открылась, может быть. А поскольку мама, можно сказать, останется «под присмотром», собираюсь я в Милан почти со спокойной душой.
Кроме того, у меня там даже типа-подруга живет, думаю. Все не виделись, не виделись — а тут я на целую неделю. Не отвертится теперь. Только прежде надо будет ее к стенке припереть, напомнить о недавних кознях.
***
— Как ты?
Я вообще-то рада ее видеть, всегда рада. Но сейчас мне резко становится тяготно. Поэтому вопрос мой получается натянутым и холодным и по-моему, несколько обескураживает Каро.
— Ну — так... Ты, кажется, хотела мне о чем-то рассказать...
— Хотела. Меня в командировку отправляют. В Милан.
— Скоро?.. — дрогнувшим голосом спрашивает Каро.
— На следующей неделе.
— Ясно.
Ну надо же — не слышу приглашения к ней в гости. Значит, мы в формальностях не нуждаемся. Или может, неубрано у нее.
Или она просто ждала от меня других известий:
— Ты... эм-м-м... рассталась с Риком?
— Мы и не были вместе, — безэмоционально отвечаю-спрашиваю я: — Тебе Нина рассказала? Как она, кстати?
— Хорошо. Сейчас всё и всем хорошо.
— Мгм.
Вот так вот.
Как здорово... да как это... за-ши-бись, что я все сделала правильно. Что я такая умница, что теперь от этого всё и всем хорошо.
***
Не всё. Не всем.
За день до командировки Спадаро неожиданно звонит Мартину и просит, чтоб я не приезжала. И дело тут не во мне.
Мартин, у нас в Милане новая волна ковида. На Альфа-Ромео много заболевших. У нас тоже. Придется пока все отменить.
Возможно, шеф так бы и «схавал» эту вполне разумную отмазку, но вслед за имэйлом Спадаро звонит и по старой дружбе рассказывает Мартину, что у них там стряслось на самом деле:
— Мартин, Альфа узнали о том, что недавно ваше берлинское ведомство отклонило один проект, который вы делали. Альфа не хотят рисковать. К тому же, у них новая бизнес-концепция и им очень важно, чтобы берлинский офис получился с первой попытки и без проволочек. Мне жаль.
«Один проект, который мы делали» — понятно...
Шеф у меня сам по себе человек покладистый и мягкий, но это сильно достает его. Достает до такой степени, что Мартин самолично начинает пробивать в ЭфЭм. Он там многих знает и выяснить все не представляется сложным. Когда он рассказывает обо всем мне, то не выдерживает — его прорывает:
— Нет ничего хуже баб в бизнесе. — И тут же — мне, примирительно: — К тебе это не относится, дорогая.
— Я знаю, дорогой, — отрезаю я. — Но если со мной все же станет тяжко, ты только свистни: своим присутствием тяготить не стану.
Меня раздражает подобное нытье — устали все, злы и задолбаны все, но сводится все почему-то к этому. Да меня, может, мужики в бизнесе раздражают не меньше. Я, конечно, и сама не претендую, вон, недавно собственные дела вести отказалась. Но взять, к примеру, и Мартина — какой из него, на фиг, бизнесмен? Так — специалист. Но припугнуть уходом, если он меня слишком достанет — никогда не лишнее.
— Да ладно, — с горечью говорит Мартин. — Просто...
— Просто за такие вещи по башке давать надо. Увольнять с работы. Я бы уволила, — говорю с уверенностью.
Мартин сокрушенно кивает головой, а две девчонки-сотрудницы переглядываются в ужасе — вот я, значит, какая. Да, такая. Но разве и женский коллектив — не гадючник?..
Итак, что же такое поведал мне Мартин?..
А Мартин поведал мне, кто стоял за проломом Карре-Ост под Йонасом. Все недвусмысленно указывает на то, что вредитель сидел, да и по-прежнему сидит в рядах ЭфЭм. Что в свое время у них на фирме была проведена настоящая агитация против Карре-Ост и что агитацию организовал ново-сформированный «пи-ар отдел». Точнее, единственный сотрудник этого отдела. Сотрудница.
У меня моментально включилась соображалка. Вернее, я просто знала больше Мартина, дважды два вычислила в уме довольно быстро. И хоть у меня нет привычки шипеть, сейчас мне дьявольски хочется изменить своей привычке: — Ах ты ж, с-сука... Тупая тварь... Вот что отколола...
Как-то так.
Еще весной Нина, очевидно, решила, что наиболее верным способом отвадить меня от Рика — или Рика от меня — будет с треском провалить Карре-Ост. Фигня, что я на тот момент передала проект Йонасу — ей ли было пытаться разобраться в тех тонкостях.
Хоть мыслила она, конечно, плоско, но действовала широко: провела «рисерч» среди своих. Воображаю, как закрутилась ее безмозглая башка, как уцепилась она за крючок под названием «косячное недо-«зеленое» отопление», как ради «дела» стала около-экологом и провела у них на фирме серию настоящих агит-презентаций. В итоге их правление решило, что они рискуют пролететь с легализацией в сенате и репутацию попортить. Что зеленая мэр, вернее, ее рейтинг хоть и переживают не лучшие времена, но — чем черт не шутит, переизберется, может быть. В общем, у них «наверху» запаниковали и распорядились провалить проект. Наши наработки без спроса взяли и использовали для другого тендера. Франк обо всем был в курсе, но решил, что они же заказчики — могут и «переиграть».
Мартин, конечно, не подозревал об истинной мотивации этой дуры — его слова о том, что так могла поступить только баба и он, следовательно, ненавидит иметь дело с ними... с нами — суть крик души сугубо обобщенного характера.
Только эта дрянь просчиталась, думаю сама себе с желчной, беспомощной радостью. Я изначально не вела этот проект, наоборот — меня только потом вернули. И ее происки на «нас с Риком» никак не повлияли — натрахались мы в свое удовольствие фактически у нее под носом. Если мне и тогда не было ее жалко, то теперь я считаю, что ей вообще мало досталось. Хоть и спала я с ним не из-за этого, конечно.
Прокол с проектом — это горько, тем более, что наружу не видно. Видно лишь, что вроде как ведущие специалисты-проектировщики проярили. Мы, то есть. До итальянцев, вон, даже дошло — сроду они не захотят теперь с нами, такими лохами, иметь дело. Как стремно и незаслуженно все это и как несправедливо.
***
Теперь-то до меня доходит, что и висят эфэмовские проекты, конечно, из-за ее подлой подставы. Моя изначальная взбешенность сменяется холодной яростью, с которой я, предварительно заручившись разрешением Мартина, отправляюсь на ЭфЭм и не куда-нибудь, а лично к Франку — официально для обсуждения нового проекта, а неофициально — качать права и драть горло. И жопу драть. Им.
— Оу, кхм... привет. Ка-ти.
«Привет, дрянь...» — поет у меня в голове при виде Нины маленькая, злая Немезида.
Но я лишь тяну лениво, глядя куда-то поверх Нины:
— Привет, приве-ет...
Она решает подоебываться:
— Я слышала, в Италии опять ограничения...
Ой-ой.
Но я ж не дешевка, не соплячка какая-то. Правда, если захочу, выебываться-то я тоже умею.
Пренебрежительно сжимаю губки, с ног до головы окидываю ее насмешливым взглядом и произношу снисходительно, но максимально сочувственно:
— Ну, это смотря для кого...
Сама же напускаю на себя вид высокомерно-неподступной и охренительно занятой суки.
Она явно собирается что-то там еще мне говорить, но я круто разворачиваюсь и устремляюсь в сторону нарисовавшегося в коридоре Франка, который трубит мне с нотками доброжелательного сожаления:
— Привет, привет, милая, как же я ра-ад... — а сам вполоборота — ассистентке, чтобы на ближайший час отменила ВСЕ его встречи и записи, кроме обеда.
Давненько он, конечно, меня хочет и жестко, судя по всему.
Пока соображаю, как бы половчее ухватиться за дело, из меня сам собой выскакивает вопрос «от фонаря»:
— Что, как там Альфа-Ромео?
— Никак, — отмахивается Франк. — Повернулись на своей бизнес-концепции. Трахали мозги, трахали, в итоге решили сами. Своими силами.
Ага, в точку. Конечно, он знаком с ними.
— Как же это? — спрашиваю почти равнодушно.
