Кэти Эванс - Мой (ЛП)

И когда он снова поворачивается, я вижу его пресс, подобный стиральной доске, с восемью квадратиками — восемь! Да, это невозможно, но у него они есть... А его лицо…

О боже, я даже не могу это воспринять.

Щетина на челюсти. Блестящие голубые глаза. Сексуальная ухмылка. Ямочки. На его лице улыбка; это как раз то выражение, говорящее, что у него на вечер запланировано очень много неприятностей, а вы не хотите этого пропустить, игривое и мальчишеское.

Групповой вздох простирается в рядах позади меня, когда он оборачивается к нам лицом.

В моем желудке просыпаются бабочки, когда эти танцующие голубые глаза начинают оглядывать толпу, молча смеясь над всеми нами. Его явно позабавила наша одержимость Ремингтоном Тэйтом!

Возле меня блондинка средних лет со слишком большим количеством ботокса прыгает вверх-вниз и орет, как сумасшедшая:

— Реми! Дай мне ощутить вкус того Разрывного!

Меня охватывает побуждение потянуть эту женщину за волосы вниз, но в то же время, я знаю, что нельзя смотреть на него, не растворяясь в луже похоти.

Он жеребец. Создан для спаривания. Чтобы производить потомство.

И он нужен мне, как следующий вдох.

Я хочу его больше, чем любая другая кричащая здесь женщина хочет его.

Я хочу каждую его часть. Я хочу его тело. Его ум. Его сердце. Его прекрасную душу.

Он говорит, что он мой, но я знаю, что есть часть Ремингтона Тэйта, которая никогда никому не будет принадлежать.

Я — его, но он неукротимый и непобедимый.

Единственный, кто может победить Ремингтона Тэйта — это он сам.

Он там, всегда неуловимый и загадочный, черный ящик бесконечной тайны. И я хочу потеряться в нем, даже если никогда не смогу выбраться.

Пит пихает локтем меня в ребра и шепчет на ухо:

— Боже мой, это несправедливо, что он получает все внимание, а это, — он указывает на свое тощее тело, — не получает ничего.

Я улыбаюсь. С вьющимися волосами и карими глазами Пит всегда одет в черный костюм с галстуком. Он не только личный помощник Реми, он также и его старший брат и один из моих самых близких друзей.

— Норе ты нравишься таким, какой есть, — поддразниваю его я своей младшей сестрой.

На это он улыбается и поигрывает бровями, многозначительно кивая на ринг, где Ремингтон заканчивает свои повороты и почти полностью стоит лицом ко мне.

Мои нервные окончания перемешиваются и покалывают от волнения, когда его мерцающие голубые глаза скользят по всей длине моего ряда, где он знает, буду я. Клянусь, каждая часть меня дрожит в предвкушении, ожидая, что эти глаза найдут меня.

Они находят.

Он электризует меня. Между нами проскакивает невидимый ток. Его улыбка вспыхивает во мне, и вдруг такое чувство, как будто в моей груди, там, где бьется сердце, находится горящий факел, что он только что зажег.

Его глаза удерживают меня, охваченную теплом, что из них исходит, и я вижу его молчаливую радость сегодня, его собственнический взгляд, который говорит всем в помещении, что я. Принадлежу. Ему.

Затем он указывает на меня.

Мое сердце останавливается.

Кажется, что все глаза следуют за пальцем, указывающим в мою сторону, направленным прямо на мою грудь, где мое сердце колотится для него. Его неистово синий взгляд отчетливо говорит «Это для нее».

Вокруг меня взрывается рев от восторга зрителей. То, как фанаты его любят, поражает меня, как адреналин, как шот текилы, что сразу врезается в голову. То, как он любит их в ответ. То, как он любит меня.

Я поражена тем, как публика реагирует на него, и тем, как он стоит там, демонстрируя свои ямочки, впитывая всю энергию в помещении и направляя ее в «Разрывного».

Боже, я люблю его, и я ни за что не хочу, чтобы он об этом забывал!

Под импульсом я посылаю ему воздушный поцелуй.

Он ловит его и направляет к своему рту.

Толпа становится еще громче. Реми, смеясь, указывает на меня, и я смеюсь тоже. Мои глаза немного жжет, потому что я так счастлива, что просто не могу поместиться в своей коже. Я счастлива, потому что он счастлив и он там, где должен быть.

Это его сезон. В этом году ничто не помешает Ремингтону Тэйту заполучить титул чемпиона в Лиге Андерграунда. Ничто.

Он будет делать все, что потребуется, потому, что он целеустремленный, мощный, страстный мужчина, и как бы я не боялась, беспокоилась, волновалась или все вместе взятое, я буду поддерживать его.

— А сейчас, дамы и господа, может у нас найдутся аплодисменты поприветствовать новичка в Андерграунде, из Бойцовского Клуба. Знаменитый, внушающий страх и смертоносный Грант Гонсалес, «Гоооодзилла»!

Когда объявляют его противника, Ремингтон беспокойно кружит по рингу, как пантера, пока огромная глыба серебра не выходит из второго прохода. Реми сгибает пальцы в кулаки, наблюдая, как мужчина забирается на ринг. Сегодня их руки в повязках с оголенными суставами, что очень похоже на то, как мужчины дрались в старые времена.

Новый боец едва ли снял свою мантию, как зрители начинают бойкотировать его.

— Бууууууу! Бууууу!

— Этот парень убил пару людей в драках, — говорит мне Пит вполголоса. — Он нечист, а значит ублюдок.

— Не говори мне, что люди умирали на этих мероприятиях, — в ужасе прошу я, чувствуя тревожное землетрясение в желудке. Пит закатывает глаза.

— Брук, это бои без правил. Конечно, случается дерьмо.

Мысль о том, что Реми сражается с убийцами, катапультирует мой обычный страх перед боем на совершенно новый уровень. Опасения, которые я подавляла, когда мой мужчина упивался обожанием зрителей. Опасения, которые сейчас охватывают мой желудок и сжимают меня, как кулак.

— Пит, смерть это больше, чем «случается дерьмо».

Ремингтон с противником легко ударяются кулаками и толпа затихает. У меня внутри все замирает. Я дико, почти с тревогой, измеряю взглядом нового парня, как будто я что-то узнаю о нем от одного его внешнего вида. Белая кожа молодого человека чем-то смазана и выглядит, как жир. Им разрешено быть скользкими во время борьбы? У него длинные волосы, завязаны в хвост и такие накачанные мышцы, каких я никогда не видела ни у одного бойца. Ни у кого нет такой хорошей формы и красивого тела, как у Реми. Бьюсь об заклад, никто не заботится о своем теле и не тренируется с таким же рвением, как это делает он.

Когда раздается колокол, кажется, я не дышу.

Они приближаются друг к другу. Ремингтон ждет движения противника, идеально держа защиту. Каждая из его мощных мышц расслаблена, так что они могут быстро вступать в бой. Наконец, «Годзилла» замахивается. Реми уклоняется, таранит того в бок, и, невероятно, этот огромный монстр с большим грохотом падает на пол.