Перед кабинетом я еще раз одернула блузку, больше для придания уверенности, чем ее действительно нужно было поправлять, и, вежливо постучавшись, вошла после короткого «Войдите».
Кабинет Егора Викторовича, несмотря на то, что он был начальником, не сильно отличался от нашего, разве что места у него побольше, да и стол, стоявший в единственном экземпляре, отличался своей шириной и массивностью — если бы мы поставили себе такие, то места для передвижения точно бы не осталось.
— Алин, присаживайся, — Егор Викторович кивнул на стул, стоявший перед его столом. На дрожащих ногах я проследовала к нему и аккуратно присела на краешек. — Даже не знаю как бы начать…
— Что-то случилось, Егор Викторович? — нахмурилась я, не понимая эмоций на лице шефа. — Аудит инозаказчика будет только через две недели, у нас все работы идут по графику…
— Да-да, я помню, — перебил меня мужчина. Помнит ли? — Я вызвал тебя из-за вышедшего сегодня приказа.
Тут я нахмурилась еще сильнее. Почту проверяла, да не один раз за сегодня. Ничего для ознакомления не видела.
— Простите, Егор Викторович, но я не видела еще за сегодняшний день никаких приказов, — решила быть честной я.
— Да, он не пришел тебе на ознакомление, потому что тебя напрямую не касается, — наконец поднял на меня глаза начальник, будто определившись со своими эмоциями и найдя уверенность. — Помнишь о вакансии начальника договорного отдела?
— Конечно, — приободрилась я и стала быстро тараторить. — Я уже почти закончила обучение, мне осталось направить последнее задание, и то оно не принципиально важное, диплом переподготовки у меня уже в кармане, так что…
— Согласно приказу, на эту должность назначена Аня, — вновь перебил меня мужчина.
— Аня? — не поняла я.
— Да, Аня. Прокофьева.
Громко запульсировало в ушах. Казалось, в кабинете резко не стало воздуха.
— Почему она? — в небытие спросила я, смотря куда-то за Егора Викторовича.
— Ей эта должность нужнее, — жестко ответил мужчина.
— Но я последние полгода училась, брала на себя задачи сверх нормы, сдавала все наперед сроков, — чем больше я перечисляла своих заслуг, тем лучше чувствовала нарастающую злость.
— Но Аня взяла ипотеку, а ты сама прекрасно понимаешь какой безжалостный сейчас процент.
И тут я опешила. Вмиг почувствовала, как все вены заполнила ярость.
— Что?! — на весь кабинет воскликнула я. — То есть при назначении на управленческую должность вы руководствовались только вопросом наличия кредитов?!
— Ипотеки, — поправил меня мужчина.
— Это то же самое! — взревела я, подорвавшись на ноги. — И ладно бы Аня работала, но она вечно занята чем-то сторонним, копит долги, а потом уходит на больничный и перекидывает их на меня! За последние пару месяцев я не могу назвать ни одного дела, что она сделала самостоятельно, вовремя и мне после не пришлось это переделывать!
— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! — Егор Викторович ударил кулаком по столу и сам резко встал. — И уж тем более наговаривать на Анечку! Не ожидал от тебя такого поведения, Алина! Мое мнение обжалованию и критике не подлежит!
— Тогда… тогда я уволюсь! — пошла в ва-банк я, понимая, что никакими объективными аргументами начальника уже было не переубедить.
— Заявление распечатать или сама справишься? — хмыкнул мужчина.
Злость сменилась на непонимание. Что, все было так просто и легко? Почему-то мне всегда казалось, что чем усерднее ты трудишься — тем больше должна быть твоя награда. Она не обязательно должна проявляться в деньгах, хотя бы даже в хороших отношениях с начальством и признании твоей ценности в компании. Оказывается, я ошибалась.
Еще раз взглянув на Егора Викторовича и не найдя в его глазах и капли сожалений, я выскочила из его кабинета и поспешила к компьютеру.
— Черт, опять курицы сдохли! — недовольно выдохнула Аня, развалившаяся на стуле и играющая в свою гребаную ферму.
— Да побыстрее бы ты сдохла, — сквозь зубы произнесла я, отправляя на печать заявление об увольнении.
— Эй, что ты сказала? — сразу распрямилась рыжеволосая. — Ты как со мной разговариваешь? Я теперь твой начальник, так что не зазнавайся! Явно Егор Викторович тебе сейчас рассказал, вот ты мне все свои эмоции и выливаешь. А ты на что рассчитывала-то? Что это место будет твоим? Смешно.
— Смешно — это твои потуги в работу. Ставлю миллион на то, что буквально через два месяца под твоим шефством здесь полетит все в такие тартарары, что лучшее, что тебе предложат — увольнение по собственному.
— Какая ты забавная, — стала заливаться смехом Прокофьева. Господи, ее настроение меняется каждую секунду. — Ты же и так все вытащишь. Так что все будет хорошо.
Усмехнувшись, я размашисто поставила подпись на заявлении.
— Нет, — хмыкнула я, показала ей заявление и с разворота пошла обратно в кабинет Егора Викторовича.
— Силенок не хватит, слабохарактерная, — крикнула мне в спину Аня. За происходящим цирком следил уже весь кабинет. Все отвлеклись от работы и вытащили свои головы из-за мониторов.
— Кто еще тут слабохарактерная, — буркнула себе под нос я. Что, ставили на то, что ломовая лошадь до скончания веков будет вашей?
На мгновение задержалась перед дверью начальника. Может, он тоже думал, что я блефую, а сейчас опомнится?
С еще треплющей надеждой я зашла в кабинет и положила заявление об увольнении перед ним. Егор Викторович посмотрел на бумажку, поднял глаза на меня и, не отрывая взгляд, завизировал документ, убивая мой последний шанс.
Ублюдки. Что он, что она.
— Можешь даже не отрабатывать две недели. Сдай рабочее место и адьос.
— Спасибо за милость, — оскалилась я и, хлопнула дверью со всей силы, что у меня была.
Глава 1.3
Из кабинета Егора Викторовича я вылетела пулей, и плюхнулась за компьютер распечатывать себе обходной лист. Желание Егора Викторовича убрать неугодного ему работника, конечно же, закон, но моментально и он выпнуть не может, поверх всей бумажной волокиты.
— Лина, слушай, — прозвучал милый голосочек Анечки, будто последних десяти минут и не было. — У меня что-то не получается с этими протоколами. Может, ты лучше сама сделаешь?
Я медленно повернула голову и уставилась на нее немигающим взглядом, пытаясь понять: она реально настолько тупая или просто прикидывается?
— Нет, моя дорогая, — ответила я ей, широко улыбнувшись. — Теперь ты одна в этой лодке: ищи весла и греби, свои — я забираю.
И с победным настроением завершила рабочий сеанс на компьютере. Удалять отчетный файл я не стала, чтобы ко мне после нельзя было прикопаться за вредительство. Все равно за меня это после сделает сисадмин, обнуляя систему. Если, конечно, Аня вовремя не додумается попросить его скопировать мои файлы, а я в этом сильно сомневалась.
— Ну и ладно, я и сама справлюсь! — фыркнула девушка, нервно дернув головой. — Нашлась тоже незаменимая работница! Мне просто лень было тратить на это время — за семьдесят тысяч я тут работать не собиралась. Сейчас и без тебя справлюсь! Еще и совмещение оформлю, пока не найдем новых работников. Удачи, касса в супермаркете уже заждалась тебя!
Пришлось крепко сжать кулаки, чтобы сдержаться. Я понимала, что этой тирадой она выплескивает свою злость и беспомощность, и что моя негативная реакция сделает только хуже, поэтому я не стала ей ничего отвечать, надеясь, что сегодня — последний день нашего общения.
Лишний раз находиться рядом с Анечкой сейчас не хотела — все же боялась не сдержаться и испортить себе репутацию перед начальством еще больше, а мне еще работу новую искать — только пункта о рукоприкладстве не хватало в рекомендациях. Благо со многими коллегами я общалась довольно тесно и знала, у кого сейчас нагрузку поменьше и можно их отвлечь и выплеснуть все свои эмоции. Да и обходной лист нужно было подписать, поэтому я поспешно удалилась из нашего закутка.
Выполнять последнее я и решила в первую очередь — сделал дело, гуляй смело. Сегодня я работать больше не собиралась. Анечка вон полгода не работала, и мне один день можно, тем более с таким отношением.
