мопеде. Мы с Денисом спокойны ко всем этим любовным делам. Ему некогда. А я только своих мальчишек люблю, а другие как-то меня не привлекают. Да и Денис всегда рядом — всё свободно время я люблю проводить только с ним, поэтому редкие приглашения на свидания отклоняю. Да и рано еще. Мне только пятнадцать через месяц будет. Хотя целоваться мы с Денисом уже научились. Он меня учил, а я его. Если нам предстоят свидания с поцелуями, то лучше не ударить в грязь лицом — так мы с другом решили.
— Ладно. Завтра до обеда буду с отцом, а потом пойдем на поляну.
— Отлично. Ты на что будешь ставить? Обломится что-то Генке завтра или нет? — хитренько спрашиваю у Дениса и подсаживаюсь к нему на диванчик.
Это ещё один наш ритуал. Мы всегда ставим ставки на Генкины любовные начинания. А таких приключений у него было очень много. Денис улыбается и ехидно говорит:
— Ах, ты моя хитрая лиса. Я же всё равно выиграю. А ты потом рассчитываться не захочешь.
Денис чмокает меня в щёку и начинает щекотать.
В ответ я весело отбиваюсь от него и кричу:
— Так ты задания придумываешь сложные.
— Ну, знаешь. Ты всегда начинаешь сама. Поэтому проигрывай достойно, моя лисичка.
— Я не лисичка, я — умница и красавица у тебя. А лисички хитрые и пронырливые. Ну скажи, я ведь совсем не такая.
Я показываю ему язык и крепко обнимаю парня.
Вот что с ним сделаешь? Ещё с детства зовет меня лисой. Я светленькая, но на солнце волосы становятся медными. Вот он и привязался со своей лисичкой. А вот я его никак не называю. И вообще у нас Денис без клички ходит. У большинства друзей есть какие-то прозвища или клички. Например, Генка у нас боксёр, Костя — байт, за его любовь к различным компьютерным фишкам, Славка — слон, фамилия у него Слоновский. А вот Дениса Смирнова никто из друзей так и не смог назвать — язык не поворачивался. А уж у посторонних тем более не возникало подобное желание. Денис был быстрым на расправу. У него либо хорошо, либо плохо. А когда плохо, тогда держитесь, друзья. Даже я не всегда могу успокоить его, особенно если драка началась. А таких ситуаций было не мало. Любят наш двор чужие ребята.
Денис допил чай, доел бутерброды и мы пошли на ту самую поляну, на которой завтра состоятся смотрины.
Двор у нас очень зелёный. Все дома утопают в деревьях, высаженных ещё с советских времен. Эти деревья уже несколько раз пытались срубить сотрудники местного ЖЕУ, но жители чуть ли не на пикет вышли, пришлось им отступить. Наша поляна с костровищем находилась за нашими домами и тоже была окружена такими деревьями. Заросли укрывали нас от лишних глаз и приглушали шум улиц. Присядешь на поляне и как-будто за городом оказался — вокруг тишина и уединённость. Мы очень любили это место, хотя и было одно значительное "но": на поляне можно было сидеть только с вечера пятницы по воскресенье. В будние дни туда приходили местные старушки и считали это место своим. А в выходные они всё-таки уступали местным ребятам свой тихий уголок отдыха, но следили, чтобы всегда был порядок.
— Наверняка Гена уже там. Репетирует завтрашнюю встречу с девчонками, — говорю я Денису.
Денис идет молча. Парень безотрывно смотрит вперед и о чём-то думает. И чем ближе мы подходили к поляне, тем сильнее хмурился Денис.
— Денис, что-то не так? Если хочешь мы можем не идти на поляну.
— Нет, пошли. Посмотрим как Боксёру мопед отремонтировали.
— Но я же вижу, что-то с тобой не так.
Плсле моих слов Денис остановился и посмотрел мне прямо в глаза. В его черных глазах никогда ничего не прочитаешь, а он стоит и молча смотрит.
— Завтра на поляне будет Виталя. Вовка без него не ходит.
Только он это сказал и я всё поняла. Этот Виталя тоже с Центральной улицы. Он давно ко мне клеится, а Денису он не нравится. В прошлый раз у них чуть до драки не дошло. Мне он и самой не очень нравился, взгляд у него какой-то липкий, из подлобья. Смотрит на тебя, а тебе спрятаться хочется. Денис строго-настрого запретил мне с ним оставаться наедине.
— Может не придет — сказала я задумчиво.
— Куда он денется, он уже завёлся, теперь не отступится и тогда я ему точно руки переломаю.
Денис это говорит с такой злостью, что мне на мгновение кажется, что я не с другом разговариваю, а с посторонним человеком. В такие моменты я его не узнавала, он менялся за секунду. Я бы никогда не хотела стать причиной его такого гнева. Даже представить себе это не могу.
Я легонько погладила его по щеке и шепнула:
— Денис, пообещай мне, что не будешь обращать на него внимание. Пожалуйста! Посидим с ними немного и уйдем. Ну, пожалуйста. Ради меня.
Денис молчит и я со страхом в душе понимаю, что его не отговорить. Внезапно накатила такая сильная тревога, что мне совсем никуда уже не хочется идти — ни завтра, ни сегодня.
— Пойдем посидим на бревне, сходим позже на поляну.
Денис молча кивнул и мы пошли к бревну недалеко от поляны. Там можно было сидеть одному или тесно вдвоем. Обычно Денис садился полулёжа на бревно, а я садилась к нему на колени и мы могли по долгу так сидеть.
На этом бревне мы целоваться учились. На этом бревне я рассказывала Денису о своих страхах и переживаниях. Иногда я уводила Дениса на это место, чтобы отвлечь его или упокоить, как сейчас.
Вот и сегодня мы сели как всегда. Я положила голову к нему на грудь и слушала как бешено бьётся сердце моего друга. В этот момент и мое сердце было не спокойно. Я очень переживала из-за таких моментов. Денис был неприклонен и остановить его было тяжело. А вдруг он когда-нибудь не сможет остановиться? Чем это закончится?
На поляну мы в этот вечер так и не пошли. Денис пошел домой отсыпаться, а я с беспокойным сердцем стала ждать завтрашнего вечера. И зачем Генка затеял эти посиделки?!
На следующий день — в три часа дня — Денис зашёл ко мне после гаража и позвонил в дверь. Обгоняя маму, я открыла и вышла к другу на площадку.
— Привет. Сегодня мама не поехала
