На ней было надето старинное жемчужное ожерелье, подаренное бабушкой к совершеннолетию; лицо было исполнено вежливого интереса. Именно с таким видом сидел на собраниях совета директоров ее отец.
Когда публике показали следующий лот, ее глаза засияли, а уголки рта слегка приподнялись.
Это была бутылка бороло 1934 года из бочки, которая называлась Di Tereza, потому что именно в этом году родилась ее бабушка. На этой бочке из личных подвалов семьи Джамбелли был вырезан портрет Терезы в десятилетнем возрасте — именно том возрасте, когда вино созревает, входит в силу и разливается в бутылки.
Сейчас, в шестьдесят семь лет, Тереза Джамбелли была легендарной личностью, слава которой как винодела затмила даже славу ее деда.
Бутылка красного вина с этой этикеткой впервые выставлялась на продажу и выходила за пределы семьи. Как и ожидала София, торги шли бойко и оживленно.
Мужчина, сидевший рядом с Софией, постучал пальцем по странице каталога, где была напечатана фотография бутылки.
— Вы похожи на нее.
София слегка пошевелилась, взглянула сначала на соседа — представительного мужчину лет шестидесяти, потом на портрет девочки, серьезно смотревшей с этикетки.
— Спасибо.
Маршалл Ивенс, вспомнила она. Недвижимое имущество, второе поколение. Состояние — пятьсот миллионов. Ей по роду деятельности полагалось знать имена, финансовое состояние и прочие необходимые сведения о любителях вина и коллекционерах с толстыми кошельками и строгим вкусом.
— Я надеялся, что La Signora прибудет на сегодняшний аукцион. Она хорошо себя чувствует?
— Лучше не бывает. Но ей помешали дела.
В кармане завибрировал пейджер. Однако раздосадованная помехой София предпочла следить за торгами. Она обводила комнату взглядом, обращая внимание на жесты. Мужчина, сидевший в третьем ряду, небрежно поднял палец; это означало повышение цены еще на пятьсот долларов.
В конце концов цена бутылки бороло превысила цену каберне-совиньона на пятнадцать тысяч. После этого София обернулась к соседу и протянула ему руку.
— Поздравляю, мистер Ивенс. Ваш вклад в Международный Красный Крест будет оценен по заслугам. Благодарю вас от имени компании и семьи Джамбелли и надеюсь, что этот приз доставит вам удовольствие.
— Не сомневаюсь. — Он взял ее руку и поднес к губам. — Я имел честь познакомиться с La Signora много лет назад. Она необыкновенная женщина.
— Да, так и есть.
— Может быть, ее внучка согласится пообедать со мной сегодня вечером?
Он годился ей в отцы, но София была воспитана на европейский манер и не придавала этому никакого значения. Сложись обстоятельства по-другому, она согласилась бы и наверняка получила удовольствие…
— Мне очень жаль, но сегодня я занята. Если не возражаете, отложим до моего следующего визита на восток.
— Конечно, не возражаю. Она тепло улыбнулась и встала.
— Прошу прощения, мне пора.
София незаметно выскользнула из зала, вынула из кармана пейджер и проверила номер. Затем прошла в дамскую гостиную, посмотрела на часы и достала из сумочки мобильный телефон. Она набрала номер, опустилась на диван и положила на колени ноутбук и электронный органайзер.
Неделя, проведенная в Нью-Йорке, не слишком утомила ее. Выведя на экран список назначенных встреч, София с удовольствием убедилась, что у нее есть еще немного времени для посещения магазинов. Потом придется вернуться, переодеться и ехать обедать.
«Джереми Деморне», — подумала она. Значит, ее ждет изысканный, приятный вечер. Французский ресторан, беседа о еде, путешествиях и театре. И, конечно, о вине. Поскольку он принадлежит к семье Деморне, владеющей компанией «Ла Кер», а она — член семьи Джамбелли, они будут притворяться, что хотят выведать друг у друга деловые секреты.
Наверняка будет шампанское. Отлично. Сегодня у нее для этого подходящее настроение.
А за шампанским последует чрезвычайно романтическая попытка соблазнить ее. Что ж, возможно…
Он не лишен привлекательности и чувства юмора. Если им обоим удастся забыть, что ее отец как-то переспал с его женой, у этого маленького романа не будет привкуса кровосмешения.
Как-никак с тех пор прошло несколько лет.
— Мария… — София заставила себя на время забыть о Джерри и предстоящем вечере. К телефону подошла экономка семьи Джамбелли. — Я хочу поговорить с мамой. Она дома?
— Да, мисс София. Она ждала вашего звонка. Минутку…
София представила себе Марию, торопливо идущую по анфиладе и осматривающую комнаты в надежде что-нибудь убрать, хотя Пилар Джамбелли-Авано уже все убрала сама.
«Мама была бы довольна, если бы жила в домике, обсаженном розовыми кустами, пекла хлеб, занималась рукоделием и ухаживала за садом», — со вздохом подумала София. Пилар следовало иметь полдюжины дочерей и ломать себе голову, за кого их выдать замуж.
— Софи, я только что вышла в оранжерею. Подожди, дай отдышаться… Не думала, что ты позвонишь так рано. По моим расчетам — аукцион в самом разгаре.
— Подходит к концу. Могу сказать, что он прошел с огромным успехом. Сегодня вечером отправлю по факсу подробный отчет. В крайнем случае, завтра утром. Мне пора возвращаться в зал и подводить итоги. У вас все в порядке?
— Более-менее. Твоя бабушка приказала созвать общий сбор.
— О господи, неужели она опять собралась умирать, как шесть месяцев назад?
— Восемь, — поправила Пилар. — Впрочем, какая разница? Мне очень жаль, детка, но она настаивает. Не знаю, связано ли это со смертью, однако она явно что-то затеяла. Позвонила адвокатам насчет очередного изменения завещания. И отдала мне камею своей матери. Это означает, что она думает о будущем.
— Мне казалось, что она отдала ее тебе еще в прошлый раз.
— Нет, тогда это были янтарные бусы. Она созывает всех. Тебе нужно вернуться.
— Ладно, ладно… — София посмотрела в свой органайзер и послала мысленно прощальный поцелуй Джереми Деморне. — Заканчиваю и вылетаю. Но эта ее новая привычка умирать и переделывать завещание каждые несколько месяцев очень неудобна.
— Софи, ты хорошая девочка. Я оставлю тебе свои янтарные бусы.
— Премного благодарна! — София засмеялась и дала отбой. Через два часа София летела на запад и гадала, сможет ли она сама через сорок лет заставить людей примчаться к ней по первому зову, бросив все свои дела.
Мысль об этом заставила Софию улыбнуться. Она взяла бокал шампанского и откинулась на спинку кресла. В наушниках звучала музыка Верди.
Софи ошибалась. Не все готовы были мчаться, бросив свои дела. Хотя Тайлер Макмиллан находился от виллы Джамбелли в нескольких минутах хоть бы, он считал, что обрезка лозы важнее, чем вызов La Signora.
