Бред! Она никогда никому ничего не объясняла в своей жизни. Даже Валентину. Так откуда это глупое желание? Девушка задумалась над своими чувствами, делая еще один глоток. Ее кредо было очень простым. Она никого не пускала в душу. Никогда не рассказывала о том, что у нее на сердце. И Валик, в конце концов, смирился, решив, что не это главное для него.
Но когда Лина была с Димой, ей хотелось рассказать многое, чтобы он ее понимал, не судил по внешнему виду, так, как все делали, не смотрел на внешнее поведение. Нелепо…, но это абсурдное желание оставалось, заставляя ее упрямо сжимать губы, чтобы не наболтать лишнего.
* * *
Лена внимательно рассматривала разворачивающуюся перед ней картину. Она достаточно хорошо знала своего брата, чтобы видеть, насколько сильно он зол. Да и так… крепко, выражался он редко, а его фразу сестра, в отличие от подруги, расслышала прекрасно.
Но ей было совершенно непонятно, отчего это все происходило.
И то, что у ее лучшей подруги и брата, совершенно определенно, были свои общие недомолвки, которые читались в их недовольном, и несколько странном, переглядывание… казалось весьма интересным.
Не то, чтобы она не рассчитывала на их взаимный интерес, когда знакомила, но, Лена как-то пропустила дальнейшее развитие событий. И подумать только, ни Димка, ни Лина, даже не подумали сообщать ей, что явно встречались не только при ней, две недели назад. Вообще, если хорошенько поразмыслить над теми тремя фразами, которыми они обменялись — выходила очень интересная ситуация…
— Никто из вас ничего мне сказать не хочет? — Как можно невинней поинтересовалась Лена, с улыбкой оглядывая своих, весьма молчаливых, собеседников. За что, тут же, была награждена сердитыми взглядами со стороны обоих. — Ясно, молчу. — Постучав пальцами по столу, и не в силах терпеть это молчание, сопровождающееся пристальными взглядами брата в сторону Лины, и ее, вперенными в поверхность стола глазами, Лена опять попробовала завести разговор. — Я вот, Лине ключи оставляю, чтобы она за моей квартирой присмотрела, пока меня не будет. На тебя, все равно, особо рассчитывать не приходиться. — Подколола девушка брата.
Димка только кивнул, не отводя задумчивого взгляда от Лины. Он, и правда, не был особо надежен в присмотре за цветами, они, как-то проверяли. В результате, Лене пришлось полностью заменить усохший «палисадник».
Мужчина хотел бы сказать что-то, и развеять неприятную атмосферу за столом, возникшую по его вине. Честно, хотел. Но, не мог. Вчера, долго размышляя над тем, что же его заставило, вопреки всякому здравому смыслу, все-таки поцеловать Лину, пусть и в щеку, Дима совершил для себя несколько открытий. Он начинал относиться к девушке гораздо серьезней, чем того позволяла ситуация, это раз.
Ему очень хотелось наплевать на все, и поцеловать ее в губы, серьезно поцеловать, обнимая и запуская пальцы в каштановые волосы, которые так сильно манили его, это два.
Даже сейчас, при мысли об этом, его взгляд, против всякой воли, метнулся к губам девушки, заставляя тело мужчины напрячься от желания прикоснуться к ним…. хотя бы пальцем, чтобы почувствовать тепло, проследить контур…
Димка сжал руку в кулак, до сих пор ощущая, как бился ее пульс под его рукой. И этого было много, больше, чем он должен был себе позволить, укорил Дмитрий сам себя.
Однако, помимо чисто физического притяжения, Лина настолько заинтересовала мужчину, что практически все его мысли в последние дни, так или иначе, были связаны с ней. Дмитрию было очень интересно общаться с девушкой, настолько, что он рискнул рассказать о своей идее с солнечными батареями, о которой думал в последние несколько недель, и даже спросил ее совета. И размышления Лины по этому поводу, не только не разочаровали Диму, а, даже наоборот, заставили подумать кое над чем, это три.
А минуту назад, глядя на темные синяки на ее запястье, он понял, что ему очень хочется объяснить этому Валентину, как следует обращаться с девушками, тем более, с такими хрупким, как Лина…
Он ревновал ее. Это было самым неожиданным, практически невероятным, открытием.
Димка в жизни никого не ревновал, ни единого раза. А тут, даже особо задумываться не пришлось, что же за злоба в душе появилась. Но не по отношения к Лине. Какое он имел право предъявлять ей претензии? Никакого. А вот негодовать на того, кто творит с ней такое — ему никто не посмел бы запретить. И настолько трудно было справиться с этим темным и неприятным желание влезть в драку с тем, кто причинял ей боль, что даже опасения появлялись.
Едва докурив одну сигарету, мужчина потянулся за второй, пытаясь привести свои разгулявшиеся чувства в норму. Его сестра о чем-то говорила, даже смогла втянуть в вымученный обмен фразами растерянную и смущенную его поведением Лину.
Димка чертыхнулся про себя. Он искренне сожалел, что расстроил ее. Спеша в это кафе сегодня, мужчина предвкушал удовольствие от общения с Линой, а вышло как-то, чертовски глупо и неудобно.
Мужчина попытался вникнуть в смысл их фраз, чтобы хоть немного исправить ситуацию. Будь они сами — он просто бы извинился пред девушкой, постарался бы перевести разговор на ее работу, мысли о которой всегда поднимали ей настроение. Хотя, вот теперь, если задуматься, возникал другой вопрос — почему она так радовалась? Не ее ли это попытка вырваться, сделать что-то назло своему парню, который так очевидно довлел над Линой?
"Остановись, Дима", — одернул мужчина сам себя. Не стоило принимать желаемое за действительное. Для них всех лучше будет, если он станет трезво смотреть на ситуацию. Только, это было настолько сложно, учитывая, что, похоже, впервые в жизни, он готов был серьезно, по-настоящему серьезно, увлечься женщиной. Хотя, кого он обманывает? Готов… Да он уже полностью увлечен! А эта женщина — была не свободна. Он с силой вдавил окурок в пепельницу. Каким, чертовским и непонятным образом, все так получилось?
Дмитрий не знал ответа на этот вопрос. И, вряд ли, стоило надеяться, что кто-то сможет на него ответить. Мужчина тяжело вздохнул, продолжая в упор смотреть на Лину, которая, периодически, вопросительно вскидывала на него свои голубые глаза.
Девушка не понимала причины его поведения, и Дмитрий не мог осуждать ее. Он и сам не до конца понимал себя.***
— Ты, все-таки, на месяц уезжаешь? — Лина старалась говорить спокойно, не выдавая дрожи в голосе. Она была так растеряна непонятным поведением Димы, что никак не могла сосредоточиться на том, о чем говорила Лена.
Что было не так? Почему Дима так смотрел на нее? Он был зол? Но от чего?
Лина тихонько вздохнула. Они никогда не обсуждали ни ее, ни его личную жизнь, находя новые, общие для обоих, темы и интересы в общении. Неужели, его реакция что-то значила?
