Время остановилось, пока мотоцикл медленно падал разворачиваясь. Я слышала крик Майка и видела, как он бежал к мотоциклу, понимала, что возможно умру, а потом была мысль. 'Мой малыш, ради него надо жить!'
Удар об асфальт, вокруг меня звук корежащегося метала, который со всей скоростью бьется о стену. Но я на асфальте живая и еду вперед. Смотрю вправо и понимаю, что правая часть мотоцикла, столкнувшаяся со стеной, повреждена, но я могу ехать, и вроде цела, только нога болит. Смотрю назад, из мотоцикла ничего не льется, 'слава богу' и двигатель цел. 'Спасибо господи. Судя по всему, повреждена только обшивка и моя нога. Нажимаю на газ. Плевать на боль! Я не дам ему победить только не теперь, когда я выжила после такого.
Ветер бьет в лицо, скорость все выше и выше, я нагоняю его и еду вперед. Я хочу к нему, хочу в его объятья, мне больно, но если проиграю, будет хуже.
Еще один трамплин, ну уж нет, теперь ты на нем полетаешь, я резко торможу, обхожу парня и начинаю теснить его к трамплину. Он кричит, пытается вырваться, но я не даю ему такой возможности. И он останавливается у самого трамплина, а я еду дальше. На финиш, к нему, я победила!
Едва я пересекла финишную прямую и остановилась, меня тут же стянули с мотоцикла и оттащили в сторону. Я не сопротивлялась, я знала чьи это руки. Я зарылась лицом в любимую шею и еще теснее прижалась к нему.
- Как ты? - шепнул Майк, прижимая меня еще сильнее к себе.
- Нормально, только нога болит! - шепнула я в ответ.
Он посмотрел на ногу и чертыхнулся.
- У тебя кровь. Сейчас поедем к врачу! - он посадил меня на свой мотоцикл, но уехать не успел.
- Это не честно, она смухлевала, вынуждая меня прыгать, я требую признать меня победителем, - заорал Серж, едва остановившись.
Майк напрягся и зарычал, сжимая кулаки, а я еще сильнее прижалась к нему.
- А когда ты ее к трамплину, повернутому к стене гнал, ты не мухлевал, между прочим, ты сам струсил, - шипел он в ответ, но при этом смотрел на мою штанину, уже пропитанному кровью. - Она тебя на полу сломанном мотоцикле обошла, вот ты и злишься. Слабак!
И тут, я впервые глянула на свой мотоцикл со стороны. Вся обшивка с правой стороны была изрезана, сквозь нее просматривались внутренности моноцикла, заднего фонаря вообще не было, а правое стекло, было разбито и вывернуто. Мой красавец, превратился в металлолом.
'А что же тогда с моей ногой' пронеслось в моей голове.
- Она сама пригнула! - завизжал Серж
- Хватит, - раздался вдруг незнакомый мужской голос, - ты проиграл, при этом сам использовал нечестные приемы. Собирайся мы едем домой!
Серж стал красно белым.
- Но папа!
-Замолчи! Толик отпусти девочку! - Высокий бугай сразу отпустил Юлю. - Где записи, Майк!
Майк чуть отступил от меня.
-На секунду, - глянув мне в глаза, сказал он, я кивнув, отпустила его и вцепилась в руль. Нога заболела сильнее, когда он отошел. Я обернулась, посмотрев, куда он пошел. Он подошел к задней части своего мотоцикла, присел и отвинтил фонарь, вытащив из выемки три кассеты.
- Это все, но если он вернется, я его убью, я вас предупредил, - прорычал Майк, бросая кассеты мужчине.
Тот кивнул и посмотрел на сыновей.
- Уезжаем немедленно!
Едва мотоциклы уехали, к нам бросилась Юля.
- Лиза!
Но Майк не дал ей меня обнять, поймав и удержав.
- Не надо, она ранена. - Юля замерла, оглядывая меня внимательно, а Майк продолжил говорить - я отвезу ее к врачу. А потом к себе. Я позвоню, когда мы приедем.
- Но .... - начала Юля
- Ни каких но! - Сверкнул Майк глазами, - Вик, Ник, вы отвезете их.
Парни кивнули.
- Я заберу мотоцикл, починю его - сказал Ник.
- Хорошо, счет пришлешь мне - кивнул Майк, устраиваясь за моей спиной и надевая на нас шлемы.
Мы ехали молча, прижимаясь друг другу. Он привез меня к врачу, но в смотровую его не пустили. Мне повезло, артерии не задеты, только кожу с мясом содрала и все. Врач пришила то, что можно было пришить, при этом от обезболивающего укола я отказалась и молча, терпела боль, что ее удивило. Надавав инструкции, врач хотела было меня уже отпустить, но тут я ее спросила о том, что меня больше интересовало.
- А вы можете осмотреть меня? - спросила я, беспокоясь за ребенка и автоматически поглаживая живот.
- Какой срок? - сразу все поняв, и внимательно глядя мне в глаза, спросила врач.
- Два месяца - покраснев, ответила я.
- Он знает? - уточнила она, поглядывая на дверь.
- Нет пока, но скоро узнает, - улыбнулась я.
Врач кивнула, заперла дверь и принялась за осмотр.
- Ребенок в порядке, хотя тряхнула тебя девочка - явно сильно. Ты бы завтра к своему врачу показалась.
- Спасибо вам, покажусь обязательно! - улыбнулась я, поглаживая живот и радуясь, что он цел и невредим.
Майк, забрав меня повез к себе, потом, не спуская с рук принес и уложил на кровать. Лег рядом и прижал к себе.
- Я так по тебе соскучился. - Шепнул он.
- Я думала, ты ушел! - шепнула я, вжимаясь спиной в него
- Глупенькая! - покачал он головой. - Я с тебя глаз не спускал, а по ночам, так сума сходил - от тоски по тебе, - а потом, прижав меня сильнее, вдруг шепнул, - я тоже тебя люблю.
Я замерла, потом резко развернулась, не обращая внимания на боль в ноге.
- Что ты сказал? - с надеждой спросила я.
- Я люблю тебя, люблю-люблю-люблю! - шептал он, пока наклонялся ко мне.
Наши губы встретились, он еще долго целовал меня, дико, страстно и просто неописуемо. Потом он отстранился, но на мой протест ответил.
- Тебе надо поспать, а я буду рядом.
Через три дня, мне сняли швы. А после этого, Майк отвез меня к юристу, протянул мне лист бумаги и попросил.
- Подпиши, пожалуйста!
- Что это? - напряглась я, вспомнив свой предыдущий опыт общения с бумагами.
- Прочти, узнаешь! - улыбнулся он.
Я читала, а мои брови поднимались все выше и выше, наконец, я подняла на него глаза.
- Но это же ... - начала я и замолчала, не зная как высказать свою мысль.
- Я возвращаю то, что украл мой отец. Кроме того на ваш семейный счет, ляжет та сума, которую вы не получили за прошедшие четыре года.
- Но как? - спросила я ошарашено.
- Я сын Бориса Михайловича Рябина.
Я не могла поверить, они были такими разными!
- Но почему ты... - попыталась я спросить, но замолчала, побоявшись обидеть его.
- Когда я узнал, что он наделал, я сильно поругался с ним и уехал, считая, что это неправильно, а когда я вернулся, то встретил тебя. Узнав кто ты, я ждал лишь возможность, вернуть тебе украденное моей семьей. Я очень тебя люблю! Ты простишь меня?
