– Помнишь воскресное шоу? Я… со мной подписали, контракт. Понимаешь?
Он ответил не сразу, и за эти несколько секунд Лесли успела проклясть себя за то, что позвонила. Наверняка он недоумевает, почему она позвонила ему по такому несерьезному поводу.
Но в этот момент Хантер негромко произнес:
– Слушай, это же грандиозно!
– Да, – с облегчением произнесла Лесли. Глаза ее наполнились слезами.
– Надо отметить. Поужинаем сегодня! В восемь тебя устроит? Только не говори «нет», прошу тебя. Я не перенесу твоего отказа. Придется уйти в монастырь. Женский, конечно.
Лесли засмеялась:
– Ты ужасно забавный! Но тебе повезло сегодня. Я согласна.
– Знаешь, Лесли, я правда очень рад за тебя.
– Спасибо тебе, Хантер, – сердечно поблагодарила Лесли.
Он помолчал немного и спросил:
– Ты не хочешь поделиться новостью со своим отцом? – Это прозвучало ненавязчиво и мягко.
– Едва ли его заинтересует моя победа. Забудь об этом. И увидимся позже.
Она медленно положила трубку. Странное дело: она хотела позвонить самому близкому человеку, который понял бы ее волнение и восторг, она не имела в виду Хантера. Но выбор оказался правильным.
С улыбкой Лесли стала звонить друзьям и коллегам.
Хантер еще раз повторил про себя: никаких широких жестов!
Он все спланировал до мельчайших деталей. Сначала лимузин доставил их к посадочной площадке, где они пересели на вертолет, перенесший их прямо к «Монтауку» – маленькой гостинице. Она была расположена на берегу океана, и через окно проникал шелест волн. Хантер зарезервировал столик в тихом, уютном зальчике, прямо у камина, выложенного в старинном стиле. В нем уютно потрескивал огонь, а на простом деревянном столе уже стояло ведерко с остывавшим во льду шампанским.
По лицу Лесли Хантер понял, что ей нравится его выбор. Место совсем недорогое, гостиница была маленькой, посетителей здесь любили, а потому постарались придать ресторанчику свой неповторимый шарм.
Лесли, в своем изящном черном платье для коктейлей, так вписывалась в здешнюю атмосферу, что Хантер невольно залюбовался. Глаза ее светились от удовольствия, на губах блуждала улыбка.
– У меня тост, – поднял он свой бокал. – Выбей из них всю глупость в следующее воскресенье! Чтобы твоим оппонентам снились кошмары.
– О да! Этакий Фредди Крюгер, – усмехнулась Лесли и отхлебнула шампанского. Она была очень польщена вниманием Хантера к ее успеху.
– У тебя все получится, вот увидишь.
– Хорошо, наверное, когда у тебя такие родители, как твои. Благодаря их воспитанию ты веришь в себя. Не то, что я.
– Тяжело быть дочерью генерала, – понимающе сказал Хантер. – Я помню, у него всегда был тяжелый нрав.
– Давай не будем о моей семье. Я не хочу, чтобы равнодушие отца испортило мне весь вечер.
– Тогда отнесись ко мне как к своей семье. Я смогу разделить твою радость, – предложил Хантер.
– Ну да, конечно, лучшей кандидатуры не нашлось! – фыркнула Лесли.
– А кто я для тебя? Разве не друг?
– Скорее, враг, – вырвалось у нее. И она смутилась.
«Отлично, – расстроился Хантер. – С Лесли так всегда – не знаешь, где оступишься. Шаг вперед и два назад».
– Но ты же позвонила именно мне, чтобы поделиться, – сказал он с мягким упреком.
– Верно, я позвонила именно тебе.
– И благодаря этому мы оказались здесь. Разве это плохо?
– Отлично, – признала девушка. – Скажу больше: ни с кем другим я здесь и не хотела бы побывать.
Хантер улыбнулся. Что ж, спасибо и на этом.
Его улыбка что-то изменила в настроении Лесли. Пропала настороженность, с которой она смотрела на него. Разве можно сопротивляться, когда тебе улыбаются вот так? С Хантером вообще невозможно быть неискренней, говорить не то, что думаешь. Он вызывал на откровенность и принимал ее с благодарностью. Можно быть самой собой.
Подумать только, все началось лишь две недели назад! Но он всегда был в ее жизни – со школьных лет.
– Спасибо за комплимент, – прервал ее мысли голос Хантера. – Сделаем заказ?
Лесли было удивительно легко в этот вечер. Весь день ей звонили и поздравляли знакомые и коллеги, она сама сделала сотню звонков и ответила на десятки факсов. И теперь ей ничего не хотелось так, как спокойной атмосферы этого удивительного местечка. Казалось, Хантер каким-то особым чутьем угадывал ее настроение и поэтому не приставал к ней с лишними разговорами. Пустая болтовня могла утомить Лесли.
Все здесь ей нравилось. И вежливый официант, и неяркие отсветы огня на стенах и потолке, и гул волн за окном… и Хантер, такой мужественный и красивый, в элегантном черном костюме, сидевший напротив и державший в ладонях бокал с вином.
– Только представь, – заговорил он за кофе, – во что превратится твоя жизнь в ближайшем будущем! Дважды в месяц тебе придется срываться с места и ехать за сотни миль, а затем обратно. Вскоре начнет казаться, что у тебя два дома. А затем – что ни одного. Ты сама станешь думать о себе как о вечном перекати-поле…
Лесли, рассеянно смотревшая на искры в камине, прислушалась к словам Хантера. Что он говорит?
– Может быть, так и будет, – протянула она с сомнением. – Но что с того?
– Просто не так давно кое-кто очень осуждал подобный образ жизни.
– Н-да? И кто же это? – спросила Лесли с насмешкой.
– Одна моя знакомая. Ты ее отлично знаешь, – подыграл Хантер. – Ты даже представить себе не можешь, как она возмущалась моими постоянными перелетами. Она сказала, что никогда не смогла бы связать свою жизнь с таким непостоянным человеком. И эта юная леди решила бороться не на жизнь, а на смерть, лишь бы не дать себе влюбиться в такого, как я!
– Хм… кто бы это мог быть? – Лесли наморщила лоб, словно копаясь в памяти. – Расскажи про нее еще что-нибудь, может, это наведет меня на след.
Хантер улыбнулся. О, он мог многое рассказать о Лесли! Но что хочет услышать она?
– Ну, начнем с того, что она блондинка. У нее чудесная фигурка и очень живое лицо. Она умеет быть резкой или мягкой и уступчивой – в зависимости от ситуации. Ужасно колючая штучка! А в упрямстве даст сто очков вперед самому упрямому азиатскому ослу! Ничего не забрезжило?
Господи, ну разве можно не улыбнуться в ответ на его усмешку? И все же ей стало грустно при мысли о том, что действительно скоро предстоит стать такой, как говорит Хантер, – человеком в разъездах, ни минуты покоя.
– Нет, не забрезжило, – буркнула она. – Лучше скажи мне вот что: мы летим обратно в Манхэттен?
– Нет, не летим. Мне не хочется, чтобы вечер так быстро закончился. Обратно мы поедем на машине. Только ты и я, без шофера. Если ты утомилась, сможешь вздремнуть по дороге обратно, а если нет, послушаем музыку и поболтаем. Иди просто послушаем музыку, если не хочешь разговаривать. Короче, как пожелаешь.
