– Очень мило.
– Я сяду за руль.
Делл застонал.
– Эй, я хороший водитель, – возмутилась Реджайна.
– Да. Я видел, как ты водишь машину. Но боюсь, мне будет в ней не слишком удобно.
Делл красноречиво взглянул на красный малогабаритный двухдверный хэтчбэк.
– Я люблю мою маленькую машинку.
Что ему оставалось делать? Делл со вздохом уселся в машину. Ему пришлось прижать колени к груди, его голова упиралась в потолок. А рука почти касалась руки Реджайны. Внутри машины действительно было очень тесно.
– О, бедняга. О чем я только думала? Ты прав. Мы должны поехать на твоей машине.
– Нет. Мне хорошо. – Он повернулся, посмотрел на жену, сидевшую совсем рядом, и понял, что ему действительно хорошо. Она прекрасно выглядела в этой машине.
– Тебе неудобно. Твои бедные колени...
– Заводи машину, Реджайна. У меня все в порядке.
– Хорошо. Это недалеко. – Но она не сказала ему, куда они едут. – Я решила тебя использовать. Силу твоих мышц. Скоро все сам увидишь.
Делл был заинтригован. Вскоре они подъехали к местному приюту для животных.
– Силу мышц? – переспросил он.
– Я фотографирую здешних животных и размещаю их фотографии на специальном сайте, – объяснила Реджайна. – Если кто-нибудь в этот момент может держать и гладить их, они будут выглядеть привлекательнее и милее, и это поможет им найти новый дом.
Они вошли внутрь.
– Привет, Мейнард! – сказала она маленькому эрдельтерьеру. – Все еще здесь, дорогой? Ему нужен новый хозяин, – объяснила она Деллу. – Его прежние владельцы плохо с ним обращались. Можешь себе представить? Разве можно причинить боль созданию с такими глазами?
Делл задумчиво кивнул. Ей самой тоже пришлось испытать боль. Ли, должно быть, ранил ее в самое сердце. А он сам? Разве он сам повел себя лучше? Последнее время Делл часто задавал себе вопрос: как так получилось, что почти за год совместной жизни он не узнал о жене ничего нового?
Реджайна настороженно взглянула на него.
– Не смотри на меня так, – сказала она.
– Как?
Реджайна отвела взгляд.
– Как будто из-за меня ты чувствуешь себя виноватым.
– Вовсе нет. Но мое поведение по отношению к тебе действительно далеко от идеала.
Мейнард заскулил. Реджайна нагнулась и погладила его.
– Я постараюсь найти для тебя новых хозяев, Мейнард, – пообещала она. – Людей, которые будут заботиться о тебе и любить. Вот увидишь, все будет хорошо.
Следующие нескольких часов они фотографировали других обитателей приюта.
– Да, именно так его и держи. Вы хорошо выглядите вместе. О да, этот мужчина будет рекламировать тебя публике, Фиби, – сказала она кокетливому белому пуделю.
Время пролетело незаметно. Домой они ехали уставшие, но счастливые. На их одежде появились дыры от собачьих и кошачьих когтей. Но Делла данное обстоятельство, казалось, вовсе не беспокоило.
– Ты умеешь обращаться с животными, – похвалила она. – Спасибо тебе огромное за помощь. Я хочу, чтобы все они нашли себе новых любящих хозяев.
Внезапно в голову Делла пришла одна мысль. Его двоюродный брат Ли манерой поведения очень напоминал потерявшегося щенка.
– Ты пыталась спасти Ли, да?
Реджайна сильнее сжала руль. Она молчала не меньше пяти секунд.
– Нет, – наконец сказала она почти шепотом. – Не думаю.
– А мне кажется, так оно и было.
Она пожала плечами.
– Почему? Он ведь был взрослым самостоятельным человеком.
Они подъехали к воротам дома. Реджайна остановила машину, повернулась и посмотрела на Делла. Он сказал:
– Детство Ли было не слишком счастливым. Его отец, мой дядя Джек, был смутьяном и дебоширом, и мой дедушка в итоге лишил его наследства. Джек женился на такой же взбалмошной женщине. Их отношения переживали взлеты и падения, и, по-моему, они были жестокими родителями. Когда они умерли от передозировки наркотиков и Ли переехал к нам, он был нервным, неуклюжим и немного диковатым ребенком. Все же мы были двоюродными братьями, и я заботился о нем, как мог. Он вызывал раздражение у моего отца. Я хотел защитить Ли. Пытался научить его вести себя так, чтобы не сердить дядю. Ли всегда говорил мне, что хотел бы быть настоящим О'Райаном.
– Разве он им не был?
– Конечно, был. Но мой отец не позволял ему забыть о том, что его родители опозорили наш род.
– Ты пытался помочь, ему стать настоящим О'Райаном. Значит, я была частью этого плана?
– На тебя я возлагал огромные надежды. Ли не хватало уверенности в себе. Ему нужно было дружеское плечо, кто-то, кто дал бы ему ощущение стабильности и надежности.
– И ты думал, что я способна изменить его жизнь к лучшему?
– Да. Я не знал, что он причинит тебе боль, Реджайна. Мне никогда не приходило в голову, что подобное может случиться.
Он взглянул в ее ясные, добрые глаза и увидел, что она тоже смотрит на него. В ее взгляде читался вызов.
– Я сразу заподозрила, что ты познакомил нас не случайно. Но я не догадывалась, что ты настолько верил в мои способности. Выходит, ты ошибся. Я ничего не сумела сделать. И потерпела неудачу.
Делл почувствовал, как в нем поднимается волна нежности. Он обхватил ладонями лицо Реджайны и пристально посмотрел ей в глаза.
– Дорогая, ты ни в чем не виновата. Я сожалею, что когда-то думал, будто у меня есть право распоряжаться чужими судьбами. Я был несправедлив к вам обоим.
Она покачала головой.
– Я должна была знать, что делаю.
– Ты его любила.
– Не думаю. Мне нравилось о нем заботиться, и я просто... Ты прав. Он был для меня вроде щенка, которому необходима дружеская поддержка.
Ее губы находились так близко, были такими пухлыми и соблазнительными, что Делл буквально не мог оторвать от них взгляд.
– Ты все еще по нему скучаешь?
– Я скучаю только по тем качествам, которые, как мне казалось, у него были, и...
– Что?
– Мне очень нравится то, что ты тоже о нем заботился.
– Меня воспитывали так, чтобы я исполнял свой долг, чтобы я знал, каким должен быть настоящий представитель семьи О'Райан. Я очень хотел, чтобы Ли влился в нашу семью.
Ее глаза, эти блестящие, красивые глаза манили его...
Делл придвинулся ближе и поцеловал жену в губы. Реджайна провела длинными пальцами по его волосам и ответила на поцелуй.
Внезапно раздался пронзительный гудок маленькой машины. Делл резко дернулся.
Услышав чьи-то голоса, они повернулись. На той стороне улицы несколько человек делали фотографии. Снимали не их, а дом. В этом не было ничего необычного. Особняк был занесен в Национальный список зданий, являющихся национальным достоянием, и сюда довольно часто приезжали туристы и простые зеваки.
