Ознакомительная версия.
С Нейтом Хетоуэем такого бы не случилось.
— Но все же мне лучше заехать за ней. Суббота — это все-таки наш день.
— Хорошо.
Морган почувствовала себя отброшенной, ненужной. Она даже не смогла придумать что-нибудь и подразнить Нейта по поводу поездки за покупками в этот раз.
— Хочешь провести день с нами?
От удивления Морган вытаращила глаза.
— Я пообещал Эйс покатать ее на санях.
Он обратился к ней на «ты»? Но разве она не хотела этого?..
Нет, Морган следовало отказаться. Стоит только вспомнить, как вчера она вывалила на него подробности своей жизни! Нет уж, даже отбрасывая прочь чужие правила из книжки, она не собиралась открывать душу нараспашку, чтобы ее могли ранить. А в отношениях с этим мужчиной таилась скрытая угроза боли.
С другой стороны, покататься на санях?
Морган закусила губу. Это было то самое детство, о котором она всегда мечтала. Несмотря на то что мама всегда культивировала образ идеального Рождества, ему было далеко до настоящего идеала, который подразумевал не только красивую картинку, но и веселье.
Морган мечтала о санях и коньках. Она в деталях рисовала себе это столько раз, что сейчас без труда могла представить, как они втроем — Нейт, Эйс и она — уютно устроились в нарядных красных санях, укутавшись в теплый плед.
Он держит в руках поводья, погоняя норовистого белого жеребца. Конь фыркает, бьет копытом, поднимая снег. Воздух полон хрустальным перезвоном колокольчиков.
Предложению Нейта невозможно было противиться.
— Я с удовольствием присоединюсь к вам, — сказала Морган.
Несмотря на то, что здравый смысл противился такому решению, в ее сердце снова постучалось чувство, которое появилось вчера. Больше чем простая радость. Больше чем предвкушение.
— Счастливчик, — сказал Нейт.
Морган удивилась, что он так быстро разгадал ее состояние.
— Так зовут пони Эйс. Может, он и не очень подходит для саней, но она его любит.
Ладно, белый жеребец остался в мечтах.
— Заеду за тобой через час, — пообещал Нейт.
И он ушел, и вовремя, потому что у Морган появилось глупое непреодолимое желание коснуться его губами в знак благодарности...
— Это сон? — спросила она себя вслух, когда на улице зарокотал мотор его машины.
Легко было бы поверить в это, если бы не крючки на стене и не украшенная елка. Свисающие с ветвей гирлянды, звезда — древний символ надежды, ярко сияющий на такой высоте, на которую она сама никогда бы не залезла.
Легко было бы поверить, что все это — сон, если бы Морган не увидела в зеркале стоящие дыбом волосы и отпечаток от его футболки на левой щеке.
— Миссис Мак-Гир, это Счастливчик. — Эйс похлопала шетландского пони по спине, поцеловала его в нос. Губы Эйс были неестественно яркого цвета, будто она вымазала их в малине.
— Ты была права насчет макияжа, — заметил Нейт, закатывая глаза, когда они заехали за Морган.
— А ты ошибался насчет...
— Всего остального, — признал он. — Никаких неприятностей. Но больше никогда не проси меня признавать, что я был не прав. Это унизительно.
Он снова дразнил ее, и Морган порадовалась тому, как легко между ними устанавливаются более близкие отношения. А еще она не могла не заметить, что это «больше никогда» подразумевало то, что их жизни уже связаны. Разве он не пригласил ее на эту ферму, похожую на пейзаж с поздравительной открытки — красный амбар, заснеженные поля, шапки снега на крышах?
Сейчас Нейт пытался запрячь пятнистого белого с коричневым пони, а Счастливчик изо всех сил сопротивлялся, дважды отдавил Нейту ногу копытом. Он произнес нечто — дважды, — что было гораздо эмоциональнее, чем «черт», и бросил на Морган многозначительный взгляд.
Но сегодня она не хотела быть школьной учительницей. Она хотела быть женщиной и наслаждаться счастьем оттого, что ей не нужно проводить этот чудесный зимний день в одиночестве, что она могла разделить его с прекрасным мужчиной и его восхитительной дочерью.
— Самое вредное животное в мире, — проворчал Нейт. — Эйс, держись подальше от его зубов, я тебя умоляю. Он может перепутать твои щеки с яблоком.
— Он меня любит, — уверенно заявила Эйс. — И не укусит.
— Понятия не имею, почему он ее не кусает, — сказал Нейт, который вовсе не был убежден в том, что дело в любви. — Он меня укусил раз семь с тех пор, как мы впервые встретились. К счастью, я разгадал его штучки.
— Кроме того раза, когда он пнул тебя по попе, да, папа? — невинно заметила Эйс.
— Кстати, об унижении, — пробормотал Нейт. — Нелегко такое забыть. Я потом неделю сидеть не мог.
Эйс расхохоталась.
Может, катание на санях будет не совсем таким, как Морган представляла, но она наслаждалась ощущением счастья. Она чувствовала себя так, будто ее не просто пригласили провести день с маленькой семьей Нейта, но уже приняли в этот круг. Возможно, если бы она дала себе труд задуматься, это чувство показалось бы странным, но Морган вовсе не хотела думать и тем самым портить драгоценные моменты, проведенные вместе.
— Он сегодня будет хорошо себя вести, — пообещала Эйс. — Правда, Счастливчик?
— Эйс считает, что он с радостью потянет сани. Я так не думаю. Разве что рядом есть обрыв, с которого он нас столкнет.
— Я не думаю, что лошади такие... коварные, — заметила Морган.
Удивление при виде миниатюрного крепкого пони было сильным, и она рассмеялась. В воздухе разливалась радость.
Пошел снег. Пони тряс гривой и забавно фыркал, и Морган уже не мечтала о норовистом белом жеребце. На заднем плане виднелся дом, от которого веяло гостеприимным теплом.
Эйс рассказала, что этот дом принадлежит ее тете Молли. Именно она подарила девочке Счастливчика на прошлое Рождество.
Морган подумала, что это была самая замечательная тетя, раз она сумела подобрать подарок, который развеял облако грусти, окутавшее Рождество ее племянницы.
Наконец Нейт помог Морган и Эйс взобраться в красные сани. На пони надели бубенцы, и, когда они тронулись с места, их перезвон наполнил воздух.
Нейт даже не сидел вместе с ними, а шел рядом, уговаривая Счастливчика двигаться ровной рысью.
Час спустя у Морган заболел живот от смеха.
— Хватит, остановитесь, — умоляла она.
— Мы уже остановились. — Нейт явно не разделял ее энтузиазма. — В этом-то и проблема. Несчастливчик уже десять минут стоит на месте.
По-прежнему шел снег, но это были уже не те большие нежные хлопья, которые мягко кружились в воздухе. Поднималась метель, ветер пригоршнями бросал острые снежинки в лицо. Но даже холод не мог испортить Морган настроение.
Ознакомительная версия.
