Надо сказать, что места для маневров в кухне сейчас осталось очень мало. Мама активно делилась всем, что у них за неделю случилось, дав понять, что без вопросов принимает мужчину дочери в число «своих», доверяя ей в выборе.
Крапивин, к слову, и к Ясе явился не с пустыми руками, если можно так сказать. После их с Соней разговора он выяснил, что именно ее дочка любит и даже уточнил, нормально ли она отнесется, если он малышке подарок купит? Это было неплохим решением, чтобы проложить тропку взаимопонимания. И хоть Соня все еще не представляла Ярослава рядом с детьми, в принципе, очень захотелось, чтобы с Ясей они нашли общий язык. Так что вчера вечером вместе поехали в детский супермаркет, выбрав огромного плюшевого кота в итоге.
Этого кота Яся, обожающая все мяукающее и пушистое с острыми ушками, сейчас прижимала к другому своему боку. Видимо, подарок пришелся по душе, что Соню очень обрадовало на самом деле. Да и Крапивин был доволен вроде. Так что кофе Ярославу они варили втроем, по факту.
Мужчина, кстати, ничем, и малейшим жестом, не выдал, словно ему не интересно слушать про подобные бытовые мелочи, еще и целиком посвященные ребенку. Хотя… Соня уже заметила, что Крапивину свойственно с головой погружаться в проект любой направленности, если тот вызывал его интерес или становился целью. А сейчас, судя по всему, такой целью стала она… Они.
Так что да, Ярослав со всем тщанием отнесся к рассказу ее матери, при этом всем видом демонстрируя, что потрясен вкусовыми качествами незамысловатых угощений. Правда, и тут следовало признать, что Ярослав не был притязателен к еде. За эту неделю не раз убеждалась, что мужчина предпочитает довольно простую пищу. Но матери такое понравилось. Ясное дело, ей некогда было удариться в изыски, приглядывая за маленькой непоседой, которой вечно куда-то бежать и чем-то заниматься хотелось. А еще ведь нужно было и полезным увлечь, чтобы пропуск садика не настолько ощущался: повторить буквы, слоги, счет и рисование… Хотя к этому у Яси, как и у всех них, душа лежала, рисованием всегда занималась с удовольствием.
И все же, несмотря на все это понимание, на все видимые признаки, Соне казалось, что Ярослав ощущает себя немного не по себе здесь… Вот что-то в ней будто отзывалось на его внутренний настрой, пусть мужчина ни словом, ни жестом не выдал ничего подобного. И от этого она сама немного нервничала.
— Мы, наверное, сейчас вещи соберем и поедем, мам. Мало ли, вдруг снег усилится, — передав чашку Ярику (которого, если честно, вслух так еще редко называла, почему-то робея, разве что в чувственности прорывалось), она оперлась бедром на тумбочку, подхватив дочь на руки вместе с этим котом. Втроем здесь сесть сейчас было просто нереально.
Но Ярослав тут же поднялся, освободив для нее стул:
— Садись, нечего тебе с Ярославой на руках стоять. Я и стоя кофе выпью, — тоном, не предполагающим к спорам, распорядился мужчина, заставив ее улыбнуться.
Все-таки он слишком сильно привык быть начальником. Впрочем, право имел. Ну и тут явно сквозила забота о ней, так что Соня не спорила. Да и заметила, что матери это тоже по вкусу пришлась эта «правильность» отношения.
— Что ты на Новый год планируешь? — повернулась к маме, устроившись с помощью Ярослава на стуле, держа все еще молчаливую дочку на руках.
Крапивин тем временем кофе пил, став в проеме дверей. Что тут сказать, кухня была очень маленькой.
— Думаю, что отосплюсь, — рассмеялась она в ответ, подмигнув внучке. — Зайду на полчаса к Маше, она уже звала, посидим на саму «встречу» праздника, и тихо разойдемся. Нас уже не тянет на долгие гуляния, а вы развлекайтесь, имеете право, — «благословила» мать, явно поняв, что Соня переживает о том, как совместить в одну ночь всех близких ей людей… И пытается учитывать нюансы новых и еще не определивших границы отношений с Ярославом.
— Хорошо, мы позвоним тебе по видеосвязи накануне, поздравим. А на Рождество приедем, — если честно, с огромной благодарностью к этому пониманию еще шире улыбнулась Соня, прижавшись щекой к макушке дочери.
Мария Олеговна была соседкой ее родителей столько, сколько Соня себя помнила. Три года назад она тоже потеряла мужа. И теперь женщины друг друга очень поддерживали. Так что теперь Соня успокоилась.
— Посему его зовут Ялослав? Это зе мое имя! — вот, что первым после всего своего сегодняшнего молчания, решила выяснить Яся.
Наверно, данное несоответствие и непонимание настолько малышке допекло, что интерес выплеснулся посреди дороги назад. Причем сказано это было с такой детской непосредственностью и растерянностью, таким искренним непониманием, что Соня рассмеялась. И даже Крапивин широко улыбнулся, не выказав ни единой чертой недовольства. Глянул лишь мимолетно на Ярославу через зеркало заднего вида.
Видимо, Яся наконец-то адаптировалась к новой обстановке.
— Так бывает, маленькая моя, — повернувшись к дочери, пристегнутой в своем детском кресле сзади и продолжающей обнимать кота, что казалось Соне хорошим знаком, попыталась объяснить. — У очень многих имен есть пары для мальчиков и для девочек. Ну и часто бывает так, что одно имя у нескольких людей сразу. От этого оно не перестает твоим быть… Но и еще чьим-то тоже, — как сумела, выразила.
Хотя дочка смотрела на нее при этом с таким недоверием и сомнением, что данная миссия не показалась Соне выполненной успешно. Да и Крапивин как-то уж очень смешливо глянул в ее сторону, словно скепсис ребенка разделял. Нет, не зря у этих двоих все же одинаковые имена! Ох, не зря! Сложился тандем на ее голову…
— Есть лучше объяснения и аргументы? — тихо и немного обиженно поинтересовалась она у Ярика, как бы предлагая объяснить иначе.
Но тот только головой покачал, продолжая при этом чему-то улыбаться. Вот ей интересно было — чему именно?! Но при дочери решила не выяснять.
Сделала вид, что целиком видом за окном увлечена… а через минуты три самой почему-то весело стало, без всякой причины.
Глава 10
Это было очень странно — стоять под дверью женщины в восемь утра в воскресенье. Нет, не само местонахождение, а то, что Ярослав дождаться не мог, когда наступит хоть сколь приличное время, когда он может Софи написать… Вероятно, он имел право писать ей и ночью, как и она ему, их отношения уже позволяли подобную степень близости. И все же Ярослав имел немалые сомнения, что следует нарушать ее сон…
Это была первая ночь после начала их отношений, если так можно сказать, которую они провели порознь. И Крапивин должен был признать, что ему не понравилось. Казалось бы, неплохая возможность переключиться и друг от друга передохнуть, оба взрослые люди со своими привычками и сложившимися жизненными устоями. Точно есть то, что не совпадает и требует дистанции.
Однако за всю эту ночь он не смог обнаружить ни единого подобного примера, черт возьми! Больше того, он оказался вынужден признать, что отсутствие Софи рядом причиняет ему выраженный дискомфорт и противное ощущение, схожее с ноющим давлением за грудиной, что ли. Когда и не болит же явно, но и дышать как-то сложно… В общем, Ярослав с неприятным удивлением открыл в себе новые глубины. Нет, он не злился от того, что… ммм, так привязался к этой женщине. Но вот то, что не в его силах оказалось мощность этой тяги контролировать, его точно огорчало.
Будучи взрослым и адекватным человеком, он прекрасно понимал, что Софи соскучилась по дочери, да и малышка, судя по тому, что вчера просто не желала с матери слезать, сильно по ней тосковала. Что тут скажешь? Теперь Ярослав свою тезку неплохо понимал. Одной ночи хватило, оказывается. Вот и старался же вроде дать им время пообщаться. Отвез вчера Софи с дочерью домой, помог занести все вещи и, вежливо пожелав хорошего вечера, оставил «девушек» вдвоем. А уже через два часа пожалел об этом, вот уж правда. Но стойко держался… только раз написав Софии, чтобы поинтересоваться, как у них дела. Исходя из ответа — все было замечательно.
