— Я вообще-то на работе, — ослепил он меня улыбкой.
— Так ведь совсем немного. А то мне одной как-то неудобно.
— Ну хорошо, — Матвей потеснее придвинулся ко мне, закинул руку мне на плечо, обнимая, отчего сделалось так невообразимо уютно, и отпил глоток, не забирая стакана, из моих рук.
Облизал сладкие губы и уставился на мои. Сердце у меня с трепетом замерло, но Мотя к великому моему разочарованию отвернулся. Не скажу, что в тот момент мне так уж сильно хотелось с ним поцеловаться, но… В общем, не знаю я, что “но”. Я тоже отвернулась.
— Я сейчас, — вдруг подскочил голубоглазый.
— Вернешься?
— Конечно. Две минуты.
И Мотя снова унесся обслуживать посетителей. Мне под стойкой было слышно, как Игорь попросил уже бутылку виски принести за столик. И правильно, чего мелочиться. Наверное, и блондинку с собой заберут, тогда я смогу аккуратненько выбраться из бара. Хотя, скажу честно, никуда мне уже не хотелось. Мохито был холодный и вкусный, а Мотя ласковый и теплый, чего еще желать одинокой девушке вечером на отдыхе. Или все-таки не одинокой? Я вроде как еще с Игорем? Или нет? Или уже с Матвеем? Мысль показалась мне интересной и требовала немедленного обдумывания. Правда “на сухую” думалось не очень хорошо, а мохито уже кончился. Бармен явно обладал телепатическими способностями, потому что я еще не успела понять, как же мне раздобыть еще спиртного, а он уже опять присаживался рядом и протягивал мне очередной стакан с коктейлем, а к нему на закуску еще и тарелку с фруктами и ягодами, всеми моими любимыми: кусочки ананаса, грейпфрута, манго, груши, арбуза, дыни, ягоды клубники и черешни. У меня аж слюни потекли, и я с вожделением уставилась на все это царское изобилие.
— Ну я вижу, что вовремя, а то у тебя пустой стакан, — Мотя, оказывается, никуда не ушел, а сидел рядом и внимательно смотрел мне в лицо. — А еще подумал, вдруг ты голодная. Как понимаешь, горячее под стойку не очень сподручно тащить, так что хоть фрукты пожуй. А после уже можем пойти в другое место, например, в соседнем отеле очень хороший рыбный ресторан. Потерпи, до конца моей смены всего ничего.
“Какой заботливый, не мужчина, а клад”, — умилилась я про себя и потянула в рот кусочек манго, сочного настолько, что аж сок потек по лицу. Я попыталась слизать его и тут почувствовала легкое прикосновение на лице: это Мотя аккуратно промакивал салфеткой следы манго. Я замерла, глядя на него. Бармен почувствовал мой взгляд и ответно уставился мне в глаза. Так мы сидели, как два дурачка, и таращились друг на друга. Наконец усилием воли я прогнала возникшее наваждение и не придумала ничего лучше, как задать наитупейший вопрос:
— Матвей, а откуда у тебя мой номер телефона и как твой оказался в моем телефоне в справочнике?
— Кать, ну это же было очень легко провернуть. После того, как я довел тебя, несколько утомленную текилой, до номера, и уложил спать, просто взял твой телефон и позвонил с него себе, а у тебя сохранил свой, чтобы ты понимала, кто тебе звонит. А звонить я собирался обязательно, хотя бы для того, чтобы узнать о твоем самочувствии.
— Хм, и правда легче легкого, а я и не сообразила, — промямлила и снова зависла, глядя в бездонные голубые озера моего визави.
Мотя же отбросил салфетку и решил сам меня накормить. Цапнул с тарелки спелую клубничку и поднес к моему рту.
— Кать, ну что ты не ешь совсем? Смотри, какая вкусная ягодка, открывай ротик.
Я, как под гипнозом, послушно открыла рот и попыталась губами забрать манящее лакомство, но опять засмотрелась на моего искусителя, а у него дрогнула рука под моим пристальным взглядом, и клубника выпала прямо мне в декольте.
Глава 30
— Ой, извини, — Мотя смущённо улыбнулся и бесцеремонно нырнул в ложбинку между грудей рукой, аккуратно подцепил пальцами ягоду. Стараясь не раздавить, достал и быстро сунул себе в рот. Облизал пальцы и снова с интересом заглянул туда, куда недавно залетела клубника. — Чуть-чуть замарал, — виновато проговорил.
Попробовал вытереть салфеткой, но тут же отбросил, склонился и поспешно слизал сок языком, ещё и в ложбинку как будто нечаянно скользнул.
— Вкуснотища, — лукаво улыбнулся голубоглазый соблазнитель.
Меня как током прошибло от таких действий, возникло желание отдаться немедленно прямо под стойкой и плевать, что за ней вовсю кипит жизнь. И если бы это был Игорь, я, не задумываясь, так бы и поступила, а вот с Мотей у меня было желание растянуть прелюдию как можно дольше. Даже от предвкушения у меня уже отказывал мозг, а тело покрывалось мурашками, что же будет, когда мы перейдем к основному блюду. И, как не парадоксально, мне странным образом хотелось, чтобы Матвей не думал обо мне, как о какой-то доступной девице. Да и с Игорем не мешало бы поставить окончательную точку. Как бы я не любила секс, предложение о тройничке было для меня явным перебором. Думаю, Игорь быстро найдет мне замену, вон, блондинка так и кружит коршуном вокруг него. Секс, конечно, был с моим временным боссом хорош, но, как говорится, “не сексом единым”, хотелось таки еще и чувств взаимных.
В общем, я мысленно вздохнула, уняла разбушевавшихся не на шутку бабочек в животе и усилием воли отстранилась от Матвея. Взяла салфетку и сама устранила остатки Мотиной неосторожности.
— Попытка номер два, — проговорил Мотя, ничуть не обескураженный случившимся только что казусом, и снова клубника возникла перед моим носом. — Только аккуратнее, — шепот прошелестел у самого уха.
Я послушно открыла рот и в этот раз удачно поймала ягоду, лишь небольшая капля скользнула с губ. Я инстинктивно вскинула руку, чтобы перехватить ее и подтереть, но Матвей успел первый. Мягкие губы коснулись моего подбородка. А потом он поднял на меня свои голубые глазищи, чего-то немым вопросом спрашивающие. И я пропала. Вот прям совсем. Клубника была вкусная. А Мотины губы вкуснее в тысячу раз. Господи, как оказывается давно я не целовалась. Не дурачась на брудершафт, а по-настоящему. Не торопясь, не украдкой, а медленно смакуя. Облизывая языком нижнюю губу, верхнюю, потом врываясь им в рот или впуская его в свой. Дорвавшись, мы не могли отлипнуть друг от друга. Не знаю, как Мотя, но я готова была целоваться с ним вечность.
Дурея от поцелуя, я гладила волосы на затылке Матвея и тянула его на себя, а он пальцами одной руки ласково гладил мне щеку, а второй робко проник под край короткого топика. Пара сантиметров нежного скольжения по ребрам и ладонь невесомо очертила округлость груди. Мы с голубоглазым в унисон рвано выдохнули и с еще большей жадностью сплелись языками. Еще бы немного и мы наплевали бы на то, что находимся практически в центре скопления толпы народа. Я так точно, к стыду своему, поехала крышей как озабоченная. Даже кажется простонала ему в губы, которые тут же со страстью прикусила.
Не знаю, что было бы дальше, если бы бармена снова не окликнули. Я, оглушенная чувствами и эмоциями, не слышала, но Матвей вдруг остановился, рука, так приятно охватившая мою правую грудь, вдруг моментально исчезла из-под маечки. Он с явной неохотой и сожалением оторвался от моих губ, напоследок еще раз коротко прижавшись к ним.
— Я сейчас. Я быстро, — взволнованно проговорил он. Вскочил. Почти вскочил, потому что вдруг снова склонился ко мне. Мазнул губами по губам. — Сейчас. Подожди. Хорошо?
И снова я одна сидела под стойкой. Голова шла кругом, сердце настукивало бешеный ритм, в животе танцевали бабочки. Губы и грудь горели от недавних жарких и трепетных касаний к ним. Прижав ладони к пылающим щекам, я снизу вверх смотрела на ловко управляющиеся со стаканами и бутылками руки, на переминающиеся рядом с мной ноги, на слегка топорщащуюся ширинку, где похоже от нашего нескромного поцелуя кое-чему стало немного тесно.
— Господи, что я опять творю, — отчаянно прошептала я.
Мне вспомнилась первая встреча с Игорем и наше безумство в его авто спустя десять минут знакомства. Мой первый оргазм с ним, а потом еще бесконечное множество. Он нагло и бессовестно пользовался мной, я бесстыдно ему позволяла это делать и также пользовалась им сама. Только этим утром толстая головка босса билась мне глубоко в горло, я глотала его сперму, широко раздвинув ноги, давала трахать себя языком, пальцами. Стонала. Вела себя как самая настоящая развратная сучка, которую намеревались отыметь два мужика. А теперь, получается, я еще собралась лечь и под бармена.
